Елена Никулина - Агиология Страница 45

По сторонам от престола, выше Царской Семьи – три ряда архиереев (выше потому, что царская власть получает законный характер и благословение от Бога, через Его Церковь). Ближе всех к престолу стоят св. Патриарх Тихон и митрополит Петр Крутицкий, Местоблюститель Патриаршего Престола. Ниже архиереев такими же рядами изображены священники, еще ниже – миряне (мужчины, женщины, дети). Необозримость числа неведомых новомучеников показана нимбами, возвышающимися за образами иерархов.

Для клейм выбраны наиболее известные моменты истории гонений на Церковь в XX веке: заточение Патриарха Тихона в Московском Донском монастыре, убийство митрополита Киевского Владимира, расстрел Царской Семьи в подвале Ипатьевского дома, убиение в Алапаевске Великой княгини Елизаветы и инокини Варвары, суд над митрополитом Петроградским Вениамином, ссылка митрополита Крутицкого Петра в глухое сибирское селение в верховьях Оби за Полярным кругом, расстрел митрополита Казанского Кирилла в Чимкенте, казнь архиепископа Пермского Андроника (он был закопан в землю живым) и епископа Тобольского Ермогена (его утопили в реке) – обобщающие образы жестокости гонителей, разорение Троице-Сергиевой Лавры и Серафимо-Дивеевского монастыря с осквернением мощей прп. Сергия Радонежского и прп. Серафима Саровского, расстрелы заключенных на Соловках и на Бутовском полигоне, а также собирательные образы: арест священника во время Литургии, исповеднический подвиг женщин – «белых платочков», воспитывавших детей в вере, расстрел крестного хода в Астрахани (в 1918–1919 годах было много подобных случаев).

В клеймах справа изображены мученические кончины отдельных святых, слева – массовые сцены. В одеждах святых преобладают светлые и чистые тона – свидетельство их принадлежности к Царству Небесному и победы этого вечного Царства. Силы зла олицетворяются фигурами солдат-палачей в военной форме того времени землисто-зеленого цвета. Их фигуры намеренно мало проработаны в знак того, что они были слепым орудием темных сил, воюющих против Церкви Христовой.

В среднике и Деисисе преобладает состояние покоя, в клеймах – движения. Найти соотношение между ними – важнейшая задача иконописца. В иконе новомучеников и исповедников Российских она успешно решена: исторические сюжеты клейм нисколько не нарушают торжественного покоя основной части иконы – символа победы и торжества Церкви, торжества святости[335].

Икона Собора новомучеников и исповедников Российских была вынесена из алтаря храма Христа Спасителя на литургии во время торжественного прославления новомучеников 20 августа 2000 года и возложена на аналой для чествования.

В ПСТГУ пишутся и другие иконы новомучеников и исповедников Российских. В частности, здесь были созданы образы св. Патриарха Тихона, сщмч. Петра Крутицкого, сщмч. Кирилла Казанского, сщмч. Серафима (Звездинского), исповедника архиеп. Луки (Войно-Ясенецкого), Царственных мучеников, сщмч. прот. Иоанна Восторгова идр.

Приложение к теме 3

Сведения о святых мучениках

1. Мученики Лионские и Вьеннские.

2. Фиваидский легион.

3. При. Максим Исповедник.

4. Свв. Феодор и Феофан Начертанные.

5. Свв. русские князья мученики и страстотерпцы.

6. Свв. Гавриил Слуцкий и Артемий Веркольский.

7. Преподобномученики Афонские.

8. Балканский преподобномученик Иларион Новый.

9. Косовский Завет.

10. Китайские мученики.

11. Свв. мученицы Евпраксия Рязанская и Яглика Пивская.

1. Мученики Лионские и Вьеннские

О подвиге этих мучеников известно из послания христиан городов Лиона (Лугдуна) и Вьенны церквам Асии и Фригии. Послание сохранилось в «Церковной истории» Евсевия Памфила (книга V, 1,2). Еонения датируются 177 годом и относятся к царствованию Марка Аврелия (161–180). Историки отмечают, что оно произошло по инициативе черни, а отнюдь не по указу императора[336].

Сначала христиан перестали пускать в бани и на рынки, потом запретили вообще показываться в общественных местах. В отсутствие правителя области (легата) озверевшая толпа грабила и избивала христиан, многие из них были заключены в тюрьму до его приезда. Легат обошелся с арестованными «со всей жестокостью»[337]. «Тут среди остальных обнаружилось различие: одни были готовы к мученичеству и со всей охотой произносили исповедание веры». А другие не выдержали и произнесли отречение. Их было около 10 человек. «Они доставили нам великое огорчение и неизмеримую скорбь и надломили мужественную решимость у тех, кто еще не был схвачен и кто, хотя и с великим страхом, но помогал мученикам и не оставлял их», – пишут очевидцы.

Обвинения, которые предъявляли христианам, были под страхом пыток подтверждены ихрабами-язычниками. Это были немыслимые «Фиестовы пиры, Эдиповы связи и вообще такое, о чем нам не то что говорить, но и думать нельзя; нельзя и поверить, чтобы такое бывало когда-либо у людей». Когда распространились эти ложные слухи, «все озверели; даже те, кто раньше был к нам скорее расположен в силу дружеских связей, в ярости на нас скрежетали зубами».

Епископом Лиона был старец Пофин, которому было уже за девяносто. Но, несмотря на телесную слабость, он сам пошел к судье. «Исповедание его было прекрасно. На вопрос легата, что это за Бог у христиан, он ответил: “Будешь достоин – узнаешь”. Тогда его безжалостно поволокли, всячески осыпая ударами. Стоявшие рядом, не уважая его старости, били его руками и пинали ногами; находившиеся подальше швыряли всем, что попадало под руку: все считали преступным нечестием отстать в этом грубом издевательстве; думали, что таким образом они мстят за своих богов. Пофина, едва дышавшего, бросили в тюрьму, и через два дня он испустил дух».

В послании Лионских и Вьеннских христиан названы еще несколько имен мучеников: диакона из Вьенны Сакста, Александра, пергамца Аталла, «всегда бывшего опорой и оплотом здешних христиан», Матура, «недавно крестившегося, но доброго бойца», Бландину с пятнадцатилетним братом Понтиком.

О последней сказано: «На ней Христос показал, что ничтожное, незаметное и презренное у людей у Бога прославлено за любовь к Нему, проявленную не напоказ, а в действии. Боялись за нее все: и мы, и ее земная госпожа, сама бывшая в числе исповедников, считали, что у Бландины, по ее телесной слабости, не хватит сил на смелое исповедание. Она же исполнилась такой силы, что палачи, которые, сменяя друг друга, всячески ее мучили с утра до вечера, утомились и оставили ее. Они признавались, что побеждены, и не знали, что еще делать… По их утверждению, пытки одного вида достаточно, чтобы человек испустил дух, – не надо стольких и таких. Но блаженная, как настоящий борец, черпала новые силы в исповедании: она восстанавливала их, отдыхала, не чувствовала боли, повторяя: “Я христианка, у нас не делается ничего плохого”. Ее не только мучили, но вместе с братом приводили смотреть на страдания остальных. Бландина была казнена последней. Она, убеждавшая, как благородная мать, своих детей и проводившая их, победителей, к Царю… и поспешила к ним, ликуя о своем отходе… словно приглашенная на брачный пир, а не брошенная на съедение зверям. После бичей, встречи со зверями, раскаленной сковороды ее, наконец, посадили в ивовую корзину и бросили быку. Животное долго подбрасывало ее, но она уже ничего не чувствовала в надежде обетованного и в общении со Христом. Ее тоже закололи. Сами язычники сознавались, что у них ни одна женщина не смогла бы выдержать столько таких мучений».

В послании отмечается и такой факт: отпадших держали в тюрьме, как и остальных, и тоже пытали. «В то время отречение было бесполезно, и объявившие себя тем, чем они и были, были посажены как христиане и ни в чем другом их не обвиняли; этих же держали как убийц и развратников, и по сравнению с остальными наказаны они были вдвойне. Радость мученичества, надежда на обещанную награду, любовь ко Христу, дух Отчий – все это облегчало участь исповедников; зато отрекшихся сильно мучила совесть: когда узников выводили, то их сразу можно было отличить по виду. Исповедники шли веселые; на их лицах была печать благодати и славы… От них исходило благоухание Христово; некоторые даже думали, что они умащиваются миром; отрекшиеся шли понурые, приниженные, всякое благообразие было ими утрачено; к тому же язычники оскорбляли их как низких трусов, обвиняли в человекоубийстве… Видя это, и остальные укреплялись… не сомневаясь произносили свое исповедание». Но самое удивительное, что, когда от кесаря пришло повеление «исповедников мучить; кто отречется, тех отпустить», большинство отступников вернулось к вере. Это произошло благодаря исповедникам. «Ожившие, полные сил подходили они (бывшие отступники) к кафедре для нового допроса, и радовался Господь, не желающий смерти грешника, милостивый к кающимся». Так, по словам послания «живые оживили мертвых». Недавние отступники мужественно исповедали свою веру и были причислены к мученикам.