Сергей Брюшинкин - Мистерия Сириуса в свете легенд о царях птиц Страница 5

Со всех сторон слышались устрашающие крики:

– Руби их!.. Коли его!.. Гони их!.. Убивай их!.. Вперед на них!..

Когда битва достигла небывалого ожесточения и ярости, в бой вступили Нара и Нараяна. Вишну, Нараяна, увидев, что Его благословенный приверженец Нара пустил в ход свой небесный лук, тотчас призвал к себе Свой диск, производящий опустошение среди демонов. Едва только Он вспомнил о Своем оружии, как с неба, словно второе солнце, низвергнулся ярко сверающий диск, острый, как бритва, Сударшана, погубитель врагов, ужасный, непобедимый и не имеющий себе равных. В тот же миг ослепительно пылающий диск оказался в могучих и толстых, словно слоновий хобот, руках Господа, который метнул его во врагов. Диск непостижимым образом, ярко сверкая, завис в воздухе, затем с захватывающей дух стремительностью обрушился на плотные вражеские ряды.

Чакра Сударшана источала зловещий блеск, подобный сиянию самой смерти. Вновь и вновь яростно обрушивалась она на врагов, разнося на куски тысячи демонических отпрысков Дити и Дану. Ибо в этой битве она повиновалась воле Бога. Чакра носилась, полыхая огненными языками, и рассекала демонов вражеской рати. Как светящийся призрак, витая меж небом и землей, она пила и пила вражескую кровь.

Однако демоны не сдавались; наделенные ужасающей мощью, они взмыли в небо и, повиснув там, точно белые облака, швыряли в богов целые горы. Лесистые громады, также подобные скоплениям облаков рушились с неба, сея панический страх и ужас, особенно когда они с грохотом сталкивались, а их отвалившиеся вершины и хребты разлетались вдребезги. Под тяжким бременем рушащихся на нее каменных громад земля со всеми ее лесами дрожала и трепетала; тем временем обе стороны непрерывно продолжали ожесточенное сражение.

Но тут Нара своими мощными стрелами с наконечниками из чистейшего золота начал разбивать на лету падающие горные вершины; тучи его смертоносных оперенных стрел заслоняли все небо. Великий страх объял рать демонов. Слыша, как яростно завывает в небе диск Сударшана, вкусившие горечь поражения предводители асуров спрятались в земле или в глубине соленого моря. Одержав победу над врагами и получив столь желанный нектар, полубоги со всеми почестями водрузили гору Мандару на ее прежнее место. И водоносные тучи, приятно рокоча в небе, уплыли так же, как и появились.

Тщательно спрятав нектар, полубоги с величайшей радостью отпраздновали свою победу. Затем Индра и другие полубоги доверили хранение нектара увенчанному диадемой [Наре].

Несомые Гарудой, змеи быстро достигли острова, окруженного океанской водой и звенящего от птичьего пения. Здесь, куда ни кинь взор, виднелись рощи различных плодовых и цветочных деревьев, красивые дома и живописо покрытые лотосамиозаре с необыкновенно свежей водой. Над землей плыли небесные ароматы, гонимые струями чистейшего бодрящего воздуха. При каждом дуновении ветра с благоуханных сандаловых деревьев на собравшихся под ними змей сыпались целые тучи красивых лепестков.

Этот священный остров был дорог всем гандхарвам, [которые развлекают богов своей музыкой и песнями], и апсарам, [возлюбленным богов]. Чарующий остров, где не смолкало оживленное пение птиц, наполнил ликованием сердца всех сыновей Кадру.

С большим удовольствием порезвившись в здешних прекрасных рощах, змеи сказали лучшей из птиц, могучему Гаруде:

– О небесный путник, паря в небе, ты видишь много чудесных мест. Отнеси же нас на какой-нибудь другой – еще более чудесный, изобилующий свежей водой остров. Гаруда, подумав, сказал своей матери Винате:

– Почему, матушка, я должен исполнять желания змей?

Вината ответила:

– О лучшая из птиц, я побилась об заклад с сестрой, но ее сыновья хитростью обманули меня, и я стала служанкой этой невежественной и грубой женщины.

Когда Вината объяснила причину, почему они с сыном должны служить змеям, Гаруда, сострадая несчастной матери, сказал змеям:

– Что я должен добыть или разузнать, какой подвиг свершить, чтобы избавиться от услужения вам? Скажите мне правду, змеи, все скажите.

В ответ на его слова змеи сказали:

– Добудь нам своим могуществом нектар бессмертия, о небесный путник, и ты освободишься от услужения нам.

В ответ на это предложение змей Гаруда сказал матери:

– Я раздобуду нектар, но я хочу знать, какой пищей мне следует питаться.

Вината ответила:

– На пустынном берегу океана находится главное поселение нишадов. Там их много-много тысяч. Ты можешь съесть их, прежде чем лететь за нектаром. Запомни только, что ты не должен причинять вред брахманам. Даже не думай об этом, ни при каких обстоятельствах. Никто не должен убивать брахманов, ибо брахманы обладают чистотой и смертностью огня. Разгневанный брахман подобен солнцу, яду или губительному оружию. Когда подают пищу, первым вкушает ее брахман. Он самый важный член общества, отец и духовный наставник людей.

Гаруда задал еще вопрос:

– Объясни, матушка, как можно вразумительнее, по каким благоприятным знакам можно отличить брахмана.

Вината сказала:

– Если тот, кого ты проглотишь, вцепится в твое горло, словно крючок, и будет жечь его, словно докрасна раскаленный уголь, знай, мой сын, что это возвышенный духом брахман.

Хотя Вината и знала о несравненной мощи своего сына, она любовно благословила его:

– Пусть ветер оберегает твои крылья! Пусть Луна оберегает твою спину, дорогой сын! Пусть огонь оберегает твою голову! Пусть молнии оберегает тебя всего! Дитя мое, я неусыпно забочусь о твоем спокойствии и благополучии. Да минует тебя всякая опасность в полете, дорогой сын, и да увенчается успехом задуманное тобой дело!

Выслушав это напутствие, могучий Гаруда взмахнул крыльями и взмыл в небо. Подгоняемый голодом, он направился к злочестивым нишадам, обрушившись на них как великая сила Времени, уничтожающего все сущее. Согнав в одно место всех нишадов, Гаруда взметнул в небо большие облака пыли и, сотрясая окрестные холмы, осушил всю воду в океанском заливе. Затем царь птиц широко раскрыл клюв, преградив путь нишадам, хотевшим убежать от этой грозной, поедающей змей птицы. Но так широко был раскрыт клюв, что нишады, ничего не видя в клубах пыли, тысячами ринулись в него – так, отчаяно ища спасения, взлетают в небо птицы из сотрясаемого бурей леса. И тогда могучая, находящаяся в вечном движении птица, погубительница врагов и властительница неба, с жадностью сомкнула клюв, чтобы пожрать всех нишадов.

Однако в клюв Гаруды попал брахман со своей женой, и святой человек начал жечь горло птицы, как пылающий уголь.

О лучший из брахманов, – сказал небесный путник Гаруда, – скорее выйди наружу! Я приоткрыл клюв, выходи же. Я не могу убить брахман, даже если он нарушил свои обеты и погряз в грехах.

На эти слова Гаруды брахман ответил:

– Со мной моя жена нишадка, выпусти и ее.

Гаруда сказал:

– Выходи вместе со своей нишадкой да побыстрее. Покуда жар моего желудка не переварил тебя!

Ученый брахман и его жена нишадка быстро вышли наружу, брахман поблагодарил Гаруду, пожелал ему все большего благополучия и вместе с женой отправился в выбранную им страну. Едва брахман и его жена вышли наружу, повелитель птиц широко распахнул крылья и с быстротой мысли взлетел в небеса.

Затем Гаруда встретился со своим отцом [Кашьяпой], который спросил его, как он поживает, на что тот ответил: Змеи послали меня за нектаром бессмертия, и я хочу выполнить их желание, дабы вызволить матушку из услужения. Я должен сделать это сегодня же. Матушка посоветовала мне съесть нишадов, и я проглотил их многие тысячи, но так и не утолил голода. Поэтому, господин, укажи мне какую-нибудь другую пищу, которая дала бы мне достаточно сил, чтобы я мог добыть нектар.

Кашьяпа ответил:

– Во времена минувшие жили некий возвышеный духом мудрец по имени Вибхивасу, весьма воспыльчивый нравом, и его младший брат Супратика, великий подвижник. Супратике не нравилось, что братья совместно владеют всем богатством, и он постоянно предлагал разделить его, покуда Вибхавасу не сказал однажды своему брату Супратике:

– Есть много глупцов, желающих разделить [совместное] имущество, но едва раздел состоится, каждый из их опьяняется собственным богатством и отказывает другому в уважении. Кроме того, каждый заботится лишь о своей доле богатства, а это разделяет [даже самых близких людей]. Пользуясь благоприятной возможностью, враги в личине друзей сеют раздоры и разъединяют общину.

Видя, что община разъединена, другие пользуются этим, чтобы обобрать ее. Разъединенная община скоро оказывается полностью разоренной. Поэтому, дорогой брат, люди мудрые не поощряют раздел богатства среди тех, кто строго следуют наставлениям святых учителе и заветам священных писаний и кто искренне желают друг другу добра. И все же даже ценой разъединения нашей семьи ты хочешь иметь свое собственное богатство! И добиваешься этого с таким упрямством, Супратика, что тебя просто невозможно удержать. Поэтому я проклинаю тебя: отныне ты да будешь слоном!