Герман Горра - Тайнослов. (Tainoslov) Страница 5

Рис.13: Совпадение

Совпадения – явления синхронизации: события пересекаются при одновременном выполнении условий. Столкнувшись же один раз, события перестают быть независимыми, отныне они развиваются по общим законам. Это как дверь, открывающаяся лишь на мгновение; оказавшись вовремя при входе, становишься шестеренкой сложного механизма, и тогда, повернув одну, можно повернуть все зависимые от нее.

Рис.14: Шестеренки сложного механизма

Для других этот день ничем не отличается от следующего: так же проснулся, пошел на работу, помылся на ночь. Так заведено, – это инерция сложного механизма часов: если одни шестеренки поколеблются, уклонятся, то другие поддержат в движении – обеспечивая ровный ход; совсем же разболтанные шестеренки превращают мир в хаос – неинформативную среду как абсолютную свободу причин и следствий. Судьба предрешена. Но один изменил свою судьбу, и весь мир подчинился, адаптировался – появился мир, в котором есть место добру, свету, радости: войдя в дверь, поменяешь точку зрения, и выйдешь в другом поле операций, матрице с иными исходами.

Чтобы войти в зацепление необходимо синхронизироваться с шестеренками передач; синхронизация же накапливается наполнением эмпирики: сначала с одним из событий, потом с другим, и т. д. Есть маленькие шестеренки и есть большие: большая – мощная, означает крупные перемены, но и вращается крайне медленно, пока она провернется малюсенькая мотает обороты аж в глазах рябит, расплывается. Чтобы заметить движение медленной передачи необходимо быть еще медленнее; замедлившись настолько глубоко, что наполнив эмпирику с самыми крупными передачами, возможно войти в синхронизацию с первоосновами бытия. Полностью неподвижный способен уловить мельчайшие законы движения, находится на глубине оснований реальности мира, – оказавшись при совпадении, выравниваешься со структурой пространства-времени, и тогда любое движение сдвигает окостеневшие его границы в непосредственной оболочке, а с затуханием и всей структуры. Это как сидеть и ждать своего момента, чтобы вовремя сказать ключевую фразу, и при должном терпении, умении ждать, погружаешься до самого дна, откуда своими словами разворачиваешь всю вселенную.

Если совпадение сложное, событий много, то накопление достаточной информации потребует так много памяти, что утеряешь собственное я; входя в зацепление со слишком многими переменными, мозг не справляется, не может запомнить все. Отдавать же разум машинам означает потерять свой, – за невостребованностью; это распространенная ошибка – полагать силу в объективности, пытаться достичь точности стрельбы компьютера, контролируя процесс. Наоборот, следует пользоваться иррациональными возможностями субъекта – умением абстрагироваться, воспринимать множество переменных как целое: для «6-ого чувства» контроль сознания означает лишь вмешательство, искажение достоверности выборки. События становятся резонансом твоим собственным мыслям, и чтобы не исказить выборку собственными влияниями также требуется неподвижность: это состояние полного внимания, а не управления, контроля. Не генерировать события означает фактически отсутствовать в причинно-следственной среде сложного механизма.

Вместо попыток сдвинуть невозможное физически, это – смещение в ментальный план; при этом не следует ожидать мгновенного отзыва: физика – самый медленный из текущих здесь и сейчас процессов, поэтому для сцепления с физикой нужно замедлиться до массы покоя.

Не издавать событий требует умения растворять естественную подвижность организма в амбиентных движениях; быть медлительным – существование больше похожее на сон чем на жизнь. И, подобно спячке, способность находиться в полной неподвижности – равновесие, тонкая грань между жизнью и смертью. Найти опору равновесия в знакомой обстановке можно любым из органов чувств: глазами, или посредством слуха, и др. Однако естественным органом равновесия остается внутреннее ухо: невозможно лишить равновесия овладевшего им, он может балансировать на лезвии бритвы – точечный контакт – просто оставаясь неподвижным, избегая или предотвращая движения головой, чтобы голова не закружилась. Это наследие от морских предков: когда мы резко крутим головой, это нарушает покой песка во внутреннем ухе, и как следствие мы теряем ориентацию, а вместе с ней равновесие; только спокойствие дает время прислушаться к своему внутреннему морю, – глубинам подсознания вплоть до самого дна.

Совпадение – дверь, ее близость чувствуется как сквозняк, течение, означающее повышение вероятности движения в эту сторону; практически в любое мгновение какие-то из дверей открыты, и чувствующие это течение бессознательно идут по этим тропинкам. Есть двери с определенными целями, есть ведущие в неизвестных направлениях; одни двери открыты почти всегда, другие открываются лишь время от времени. Как совпадение – результат одновременного выполнения необходимых условий, так, открываясь, двери более не преграждают ход событиям, в которых соответствующие вещи становятся осуществимы. Изменения распространяются как расходящаяся волна, при этом соблюдается принцип вторичных волн: осуществляясь, вещи дают возможность к осуществлению другим, зависимым от них; будучи сами условиями, необходимыми к выполнению для открытия другой двери, они освобождают новый поток событий, который в свою очередь, ударяя в следующую дверь, распахивает и ее, и так далее.

Уже осуществленные вещи – часть обычной объективной реальности, т. е. доступной нам в ощущениях. Других еще нет в привычном смысле «либо 0, либо 1», но они есть в виде ростков, возможности осуществления такой вещи, условий, в которых это осуществимо.

Рис.15: (0; 1]

Они доступны в виде пред-ощущений.

Рис.16

Разница в степени наполнения органов чувств: событие, не наполняющее органы чувств дополна – до уровня восприятия, – остается неоформленным в сознании субъекта, как бы пред-чувствием. Не пользуясь спросом, оно неразвито за невостребованностью; тренировки же повышают чувствительность, понижая уровень восприятия. Расслабляя органы чувств, можно уловить не только сильный удар, но и малейшие вибрации.

Рис.17

Напряжение, наоборот, зашумляет органы чувств, ослабляя их реакцию.

Рис.18

Неподвижный же замечает все. Такое обострение чувств означает резкое расширение ауры, как области присутствия: слышишь звуки издалека, и когда весь путь лежит в пределах осознания, идти уже становится не надо.

Так можно видеть, слышать, и т. д. даже тех, которые так и не становятся вещами; многие из них являются ложными сигналами. Это как слышать намерение до совершения действия, и когда раздражителей много, слишком быстрая реакция заставляет только попусту дергаться на каждый всплеск мысли, что приводит к еще большему возбуждению, и как следствие дальнейшему ускорению, связанному с перенапряжением. Мозг слишком перегружен, – в забвении лежит готовность: не думать наперед оставляет больше места для непосредственных реакций, и вовремя забытая информация успеет созреть для понимания к моменту, когда в ней возникнет необходимость; предвосхищать означает провоцировать, а ждать означает реагировать на обстоятельства. Необходимо отрегулировать реакции в соответствии с требуемым «отношением сигнал-шум, dB»: «хорошая» реакция – не всегда «быстрая», чувствительность нужна чтобы не пропустить полезный сигнал, а чтобы не реагировать на каждый сигнал нужна способность «перемедлить» ложные. Оптимально ждет не-ждущий: он заводит будильник и не ждет – отключается, может сохранять неподвижность бесконечно – может даже умереть на месте, – включенными остаются только органы чувств. Рецепторы органов чувств работают как резонатор: на целевое событие он отзывается гармоникой в аккорд, чем пробуждает рефлексы; к остальным глух, игнорирует как спектр шума.

Так хорошего сторожа даже не замечаешь пока все мирно; его хорошие рефлексы – признак расслабленности, ни одна мышца в нем не напряжена, за внутрь направленным взглядом, свойственным бегунам загоняющим себя на длинные дистанции, он сохраняет прекрасную осознанность движений, происходящих вокруг, и, не шевелясь, он двигает целый бал этих танцоров усилием воли – без его воли те не имеют своей. Он держит в неподвижности органы чувств, долго накапливая в них синхронизацию с окружающей средой местного сложного механизма, и скупо ее расходует, – сохраняет неподвижность даже в движении. Время воспринимается как изменение в зоне видимости, слышимости, и в других ощущениях; если вокруг ничего не изменяется, т. е. статично в состоянии полного равновесия, то и время не движется, замирает. Точно так же, будучи полностью пассивен, он не производит собственных событий, и тем самым останавливает субъективное время. Для посторонних он медленный, – даже сохраняя иллюзию подвижности, для них он шагает как дерево, будто пускает корни каждое мгновение пока его стопа касается земли. Однако, в противоположность торопящимся, которым хочется сделать минуты покороче – чтобы уже закончить, эта задержка времени действует как дополнительный делитель в формуле