Михаэль Лайтман - Освобождение Страница 55

Я постоянно напоминаю: чего стоит действие без намерения? А сейчас я говорю обратное: не думай — делай. Сколько мыслей придет — столько и придет. Разумеется, мы боремся также и за намерение, но подчеркиваю, что в данном случае само материальное исполнение — это воистину духовное действие.

Ведь в нас накапливаются пришедшие в разное время поступки и намерения. Ребе объясняет, чем этот мир отличается от духовного. Бааль Сулам говорит об этом в «Статье к окончанию книги Зоар»: в духовном мире все должно быть совершенным. Есть ли у тебя силы, есть ли у тебя экран, да или нет — все измеряется по тому мгновению, в котором ты пребываешь. Если ты чист на 100% по отношению к Творцу, то находишься в связи с Ним. Если не чист на 100%, недостает одной миллионной доли — конец, связи уже нет.

В то же время по отношению к Раву состояния могут колебаться: сегодня ты меня любишь, завтра — ненавидишь. Ничего страшного, и то, и другое — часть процесса. То же самое происходит и с заповедями, например, на Песах и Суккот. Сегодня ты строишь намерение, готовишься к правильным состояниям, а затем, во время действия, нет намерений, нет ничего, в голове только элементарные вещи, что называется, безучастие. Это неважно, сегодняшнее намерение присоединяется к завтрашнему действию, несмотря на разброс по времени. В духовном такого нет, а у нас в этом мире есть.

2.6 «И обратил Хезкияху свое лицо к стене»

(«Шлавей Сулам», том 1, стр. 382, Ночной урок 8 Марта 2002 года)

Написано в Зоар: «Обратил Хезкияху свое лицо к стене и молился Творцу». И так сказано в комментарии «Сулам»: «Чтобы не молился человек иначе, как обратив свое лицо к стене, и чтобы не было ничего, разделяющего между ним и стеной, ведь написано: „Обратил Хезкияху свое лицо к стене“. И нужно понять, что такое „стена“, подле которой нужно молиться, а также что такое „разделение“ (хацица), о чем сказано, что не должно быть „ничего разделяющего“…

Рабаш говорил, что вся работа человека в том, чтобы подойти к стене, достичь стены. И так на каждом из этапов, которые он проходит, продвигаясь по направлению к Цели творения. В каком бы состоянии ни находился человек, он всякий раз ищет, как избежать веры «выше знания», убежать от духовного. И тогда он идет другими путями, проверяет их, получая удары, и, в конце концов, видит, что нет у него выхода, кроме как выбрать путь «выше знания», который приводит к Цели, называемой аль менат леашпия.

Его тело несогласно и каждый раз он натыкается на стену. Тогда он обращается к Творцу, и Творец помогает ему, и он переходит на следующую ступень. На следующей ступени, казалось бы, уже есть возможность идти выше знания, но он не в состоянии этого сделать в силу своей природы и снова изыскивает возможность избежать этого — чтобы было удобнее, легче; пытается в чем-то выиграть, что-то придумать. Ведь действовать выше знания он не может. Обратиться к Творцу он также не в состоянии, пока не увидит в этом острой необходимости.

В этом вся наша работа — работа по выяснению. Мы постоянно заняты множеством мыслей, беспокоимся по разным поводам: о других, о жизни, об окружении и обществе, о целом мире, о моде, о работе и об отношениях со всеми — только не с Творцом. Будто бы наши отношения с Творцом могут подождать, и это как-нибудь разрешится потом само собой. Мы не можем об этом позаботиться, мы этого не понимаем разумом.

Но если с самого начала мы понимаем, что это главное, а все остальное преходяще, и не важно — ведь все постепенно разрушится и закончится, и только связь с духовным постоянна и вечна, что именно она, в сущности, оживляет нас сейчас и определяет наше будущее состояние, — то, казалось бы, в чем тогда проблема быть все время связанным с духовным? Но проблема есть…

Проблема в том, что мы не можем выбрать действительно самое лучшее для продвижения, самое полезное, а занимаемся всевозможными вещами, которые наполняют пустоту нашей жизни, позволяют провести время, пока не ощущаем на горьком опыте, что необходимо обратиться к Творцу.

Об этом и говорится — что необходимо действительно «обратиться лицом к стене», упереться в стену. Бааль Сулам говорил, что стена — это сам Творец. Творец будто бы говорит: «Ты не должен прыгать ко мне на высокую ступень. Попробуй только перепрыгнуть с помощью нити, которая находится прямо на поверхности земли — ты только пройди по ней!»

Но пройти невозможно — есть стена, то есть, невозможно перейти из этого мира в духовный. Это на самом деле очень просто, но Творец ставит там над нитью стену — так, что человек может это сделать только с Его помощью.

Вопрос: Если я правильно понял статью, даже после махсома все еще есть сопротивление желаний?

Человек с самого начала и на протяжении всей истории развивается с помощью наслаждения и страдания. Так от поколения к поколению души развиваются от желания к животным наслаждениям — к желанию денег, почестей, знаний.

Мы видим во всех поколениях: если неживая, растительная, животная природа не развивается, то говорящий — медабер — внутренняя часть в человеке — развивается, желает он того, или нет. Мы видим, что от поколения к поколению собака и кошка не становятся более умными. Или дерево…

Есть общие изменения в природе, но не для продвижения каждого вида. Тогда как человек действительно продвигается и, очевидно, в этом продвижении есть какая-то цель!?

Мы видим, в природе ничего не происходит просто так («просто» может быть только с нашей точки зрения, так как мы находимся в состоянии неопределенности). То, что развивается внутри человека — это наше осознание, наше требование, внутреннее кли.

Так происходит, пока человек не достигает точки в сердце, пока не приходит к определенному состоянию в своем развитии, когда ему дают стремление к духовному. А до этого — не с кем говорить, до этого он просто развитое животное.

Любое наслаждение этого мира мы называем животным. В Каббале понятие «человек» определяют как «стремящийся к Творцу». Человек подобен высшему — Адам доме ле Элион, то есть, у него есть страстное желание к духовному. А тот, у кого нет этого желания, называется животное, и нет в этом ничего пренебрежительного — просто так называется тип развития.

Точку в сердце, пробуждение, мы начинаем получать свыше, и это единственное, что получают свыше. Все остальные виды пробуждений мы обязаны найти сами. Это то, о чем Бааль Сулам пишет в статье «Свобода выбора»: человек должен найти общество, которое обеспечит ему пробуждение страстного желания к духовному, к Цели. И это единственное, что человек должен искать и делать. Если он не делает этого, то его подталкивают страданиями.

Вопрос: А после перехода махсома?

После перехода махсома у человека также есть проблема в том, чтобы желать Творца, но там он уже не работает против помех, с которыми мы сталкиваемся в этом мире: футбол, музыка, женщины, еда, отдых, почет, деньги. Там мы работаем против сил, не облаченных в различные одеяния этого мира, там — это голые наслаждения. В духовном все голое — без одеяний, которые мы видим здесь. И там, за махсомом, эти наслаждения привносит специальная система, называемая клипа.

Вопрос: Как это согласуется с тем, что после махсома человек аннулирует себя «как свеча в свете факела»?

Это значит, что у него есть какая-то помеха, желание, которое он отменяет или направляет к Творцу. Есть что-то, на основе чего он работает, производит усилие. Что значит аннулирует себя? Кто аннулируется? Ты должен показать свое состояние — то, что ты делаешь. Поэтому система нечистых сил, клипот, поставляет человеку материал для работы, а «горючее» он получает от света.

Вопрос: Что значит, что человек может еще что-то увидеть в прахе, и это дает ему силу произвести разделение, определение? Что такое Шхина во прахе?

Шхина во прахе — простой человек не может сказать, что у него есть такое состояние. Когда мы находимся в состоянии падения — это мы во прахе, а не Шхина! Допустим, я не получаю ни уважения, ни денег, ни любви, ни уверенности — не получаю в этой жизни ничего из того, что хотел бы получить. Разве это называется Шхинта бэ-афра— Шхина во прахе? Это я нахожусь во прахе!

Шхина во прахе — это когда я проверяю себя и стараюсь направить себя к духовному, прийти к тому, что действительно называется «человек»; и тогда я вижу, что вся моя природа тянет меня назад, что я, в конце концов, хочу только покоя и какого-нибудь животного наслаждения — и все! Ничего кроме этого!

И сколько бы я ни воевал с самим собой, ни пытался пробудить себя, чтобы стать человеком, — я лишь вижу себя все больше и больше желающим быть животным. И это ощущение: что я не принадлежу к духовному и не тянусь к нему несмотря на то, что есть, во мне какая-то искра, которая тянется к Творцу, и с помощью которой я проверяю и вижу, насколько я не отношусь и не тянусь к духовному, — вот это ощущение и называется Шхина во прахе.