Святитель Григорий Двоеслов, папа Римский - Правило пастырское или о пастырском служении Страница 6

Есть напротив и такие, которые правильно понимают учение слова Божия, но, гордясь своим знанием, высокомудрствуют о себе пред поучающимися у них. Таковым надлежит внушить, чтобы они, прежде нежели приступают кь предложению другим слова божественной истины, поискали в нем изображения самих себя: иначе, обличая других, они могут оставить самих себя без обличения. В самом деле, разумея верно Писание, но не внимая тому, что говорит оно против гордых, они и поступают таким образом. Не уподоблаются ли они тем неблагоразумным врачам, которые всегда готовы лечить других, а о своей болезни или не знают или небрегутъ? Их жизнь не противоречит ли их учению, когда они говорят одно, а делают сами совсем другое? Пусть же они, подавая врачебную помощь больным своим, не забывают и о своих болезнях, требующих врачевания, чтобы, врачуя других, самим не умереть. В Писании сказано: аще кто глаголет, яко словеса Божия (говорит ли кто, говори как слова Божии), или, аще кто служит, яко от крепости, юже подает Бог (служит ли кто, служи по силе, какую дает Богъ) (1 Петр. 4, 11). Значит, они говорят не свое и действуют не от себя; чем же тут гордиться? В том же Писании апостол Павел говорит о себе: несмы нечисто проповедающии слово Божие, но яко от Бога, пред Богом, во Христе глаголем (2 Кор. 2, 11). Этими словами святый Апостол свидетельствует, что он взирал на свою проповедь как на дар, полученный от Бога, и что целию его проповеди было угождение не себе, а Богу (пред Богомъ), во Христе, как едином Ходатае и Примирителе Бога и человеков (2 Кор. 5, 18–19; 1 Тим. 2, 5). И премудрый Соломонь говорит: нечист (abomina bilis — мерзостен, ненавистенъ) пред Богом всяк высокосердый (arrogans — высокомерный) (Прит. 16, 5); а ищущий в разумении и проповедании слова Божия собственной славы дерзает предвосхищать право у Того, Кто дал ему и от Кого получил он этот дар разумения и проповедания, и Кто может Сам прославить прославляющих Его. У того же Премудраго может еще всякий проповедник прочитать в назидание свое и следующия слова: пий воды от своих сосудов (de cisterna tua — из своего водоёма), и от твоих кладенцев источника (et fluenta putei tui — и влагу из своего колодезя). Да преизливаются воды от твоего источника, и на улицах разделяй их. Да будут оне тебе единому, и да никтоже чужд причастится тебе (Прит. 5, 15–17). И действительно, проповедник пьет воду из своего водоема, когда, входя в себя, сам наперед обсудит и как бы выслушает то что намерен предложить своим слушателямъ; пьет влагу из своего колодца, когда напаяется благотворною росою своего слова. А затем имеют свое значение и дальнейшия слова. Пусть разливаются воды твои и за пределы (foras) твоего источника; на улицах и площадях разделяй их. Так и должно быть, чтобы прежде сам прикушал, и тогда уже напаял других. Разливать же воды за пределы источника значит напаять влиятельным действием своей проповеди и других, а разделять их по улицам и площадям — распределять и употреблять с уменьем и пользою, при множестве слушателей, дар проповедничества в слове Божием, сообразно с их состоянием. Но так как, при множестве слушателей слова Божия, требующих многостороннаго знания, нередко зараждается в проповеднике страсть к тщеславию; то против этого направлены последния слова. Пусть оне (воды) принадлежат тебе одному, а не чуждым вместе с тобою. Под именем же чуждых разумеются здесь духи злобы, о которых Царь-Пророк гласом искушеннаго человека говорит: чуждии восташа на мя, и крепцыи взыскаша душу мою (Псал. 53, 5). Итак Премудрый сказал: разделяй воды по улицам и площадям, но пусть оне принадлежат тебе одному. Он как бы так говорит: «служи делу проповеди слова Божия, но не приобщайся гордостию изъ-за сего дела духам злобы, чтобы не соделать врагов своих участниками в деле твоего служения. Таким образом и мы разливаем и разделяем воды, удерживая их за собою, когда проповедническим служением своим распространяем слово Божие повсюду, без всяких притязаний за то на человеческую славу»[2].

Источник: Святаго Григория Великаго, О пастырском служении. Глава XXVI. // Руководство для сельских пастырей. Журнал, издаваемый при Киевской духовной семинарии. Том 3-й. — № 36. — 3 сентября 1872 года. — Киев: Типография И. и А. Давиденко (аренд. С. Кульженко и В. Давиденко), 1872. — С. 1–6.

27. Каким образом должно наставлять тех, которые могли бы хорошими быть проповедниками, но, по излишнему смирению, боятся и уклоняются; как — тех, коих должна бы удержать от принятия на себя этого служения мысль о их несовершенстве или молодости, но которые по своей опрометчивости домогаются этого

Иначе должно наставлять тех, которые способны и с честию могли бы проходить звание проповедника, но по чрезмерному смирению боятся принять на себя это служение, и потому уклоняются от него; а иначе — тех, коим не дозволяет вступать в это звание или недостаток способности или не соответствующий возраст, но которые, не смотря на то домогаются его. Обратимся к первым, заставив их размыслить безпристрастно, сколько они могли бы доставить пользы в проповедническом служении и какия делают они непростительныя опущения в столь важном деле. Если кто не уделяет от своих достатков ближним — неимущим, скрывая у себя принадлежащее им и необходимое для нихъ; то он становится виновником, конечно, их бедственнаго положения, и заслуживает справедливаго наказания. Но не гораздо ли более бывают виновны и не большему ли наказанию подвергаются те, которые, обладая сокровищем слова, допускают душу согрешающаго брата умирать от глада слова? И премудрый Сирах говорит: премудрость сокровена и сокровище не явлено — кая польза есть во обоих (Сир. 20, 30)? Если кто, при общественном голоде, скрывает у себя хлеб, продовольствием коего мог бы спасти многих от голодной смерти: то он конечно становится виновником их смерти. Какая же вина падает на тех и какого наказазания заслуживают те, которые не доставляют духовнаго хлеба воспринятой ими благодати умирающим душам от глада и жажды слова Божия? И Соломон говорит: удержаваяй пшеницу (frumentum — всякой хлеб в зерне)… проклят от народа (Прит. 11, 26); а получившие дар слова и способность к пастырскому учительству и скрывающие у себя таковый талант без употребления уподобляются удерживающим у себя пшеницу. Если кто, будучи искусен в врачебной науке, видит опасную рану в больном, котораго не иначе можно излечить, как только разсечением самой раны, а между тем отказывается принять на себя этот трудъ; то таковый врач, без сомнения, погрешает против собрата своего, обрекая его на смерть по нерадению своему. Какой же принимают на себя грех те, которые, видя духовныя язвы несчастных грешников, коих могли бы они исцелить от этих язв, не разсекают их мечем слова Божия? И к ним можно отнесть слова Пророка: проклят возбраняяй мечу своему от крове (Иер. 48, 10), а меч от крове возбранять есть тоже, что не действовать словом проповеди на умерщвление плотской жизни, что мечем слова Божия не разсекать духовных язв. О каковом мече говорится еще и в другом месте: и меч мой снет мяса от крове язвеных (Втор. 32, 42).

Итак излишний страх, возбраняющий чрезмерно смиренным вступать в звание проповедническаго служения и заставляющий их уклоняться от избрания этого служения, должно изгонять из робких душ их страхом суда Божия и последующаго за тем наказания. Пусть таковые смиренномудрые приведут себе на память евангельскаго раба, скрывшаго талант, вверенный ему господином, и не хотевшаго возделывать его; участь его им известна: он и таланта лишился и остался осужденным на заключение во тьму кромешнюю (Матф. 25, 15. 18. 24–30). Далее, надлежит указать им, с другой стороны, на апостола Павла, который признавал себя чистым от крове всех ближних, не щадя их в поражении пороков: темже свидетельствую вам во днешний день (говорил он ученикам своим при разлуке с ними), яко чист аз от крове всехъ; не обинухся бо сказати вам всю волю Божию (Деян. 20, 26–27). Пусть внемлют, к чему и Тайновидец призывается ангельским гласом, взывающим: и слышай да глаголет: прииди! (Апок, 22, 17), то есть, чтобы он, последуя зову внутренняго голоса, призывал и других туда же, куда сам стремится, дабы кто-либо даже из званных не застал дверей затворенными, если явится на зов Господа неготовым (Матф. 25, 10–12). Пусть выслушают, как пророк Исаия, узрев Господа Саваофа, Котораго славили и воспевали херувимы и серафимы, а он безмолствовал, имый устне нечисты, — как он с сокрушенным сердцем покаяния восклицал: о, окаянный аз, яко умилихся (а в подлинном тексте: «vae mihi quia tacui — горе мне безмолствующу»); и когда он сверхъестественным светом озарен был и очищен от греховной нечистоты, то на зов Господа: кого послю, и кто пойдет к людем симъ? отвечал: се аз есмь, посли мя! (Ис. 6, 5. 8). А Соломон ободряет еще проповедников тем, что самый дар благовествования приумножается в них, если возгревают его в себе чрез упражнение. «Душа благовествующая» — говорит он — «и сама утучнится; и утоляющий жажду других и сам не вжаждется» (Прит. 11, 25)[3]. Ибо кто, проповедуя слово Божие другим, благотворит им своим благовествованием, тот и в самом себе умножает этот дар благодатный; и кто не перестает питать души верующих этим хлебом животным и напоять их этою водою живою, тот не имать взалкатися и не имать вжаждатися никогдаже (Иоан. 4, 10; 6, 35). Царь же и пророк Давид, возвещая людям волю Божию, говорит Господу о сем, как о жертве, благоугодной Ему: благовестих правду в церкви велицей, се устнам моим не возбраню. Господи, Ты разумел еси. Правду Твою не скрых в сердце моем, истину Твою и спасение Твое рех, не скрых милость Твою и истину Твою от сонма многа (Псал. 39, 10–11). Пусть вслушаются в слова беседы Жевиха к Невесте в Песни песней: седяй в вертоградехъ! друзи (твои) готовы внимать (auscultant) гласу твоему: глас твой внуши мне (Песн. 8, 13). Здесь под седящею в вертограде разумеется Церковь (Невеста Христова), которая блюдет и хранит молодыя леторасли добродетелей до совершеннаго преуспеяния; а под друзьями, готовыми внимать гласу ея, означаются вообще избранные, всегда готовые на зов ея к делу проповеди слова Божия: и сего-то гласа жаждет Жених (Христосъ) от Невесты своей в лице избранных. Пусть наконец полушают, что говорит Моисей к тем (сынам Левиинымъ), которые, по долгу своего служения, должны быть готовы к безпристрастному поражению оскорбляющих и прогневляющих Бога своими против Него преступлениями. Аще кто есть Господень, да идет ко мне. Снидошася убо к нему вси сыны Левиины. И рече им: сия глаголет Господь Бог Израилев — препояшите кииждо свой мечь при бедре, и пройдите и возвратитеся от врат до врат скозе полк, и убийте кийждо брата своего, и кийждо ближняго своего, и кийждо соседа своего (Исх. 32, 26–27). Так заповедал Моисей сынам Левииным, когда увидел, что Господь разгневался на сотворивших себе тельца и поклонявшихся ему. Вникнем в смысл сих слов. Призываемые к потреблению противляющихся Богу идолопоклонников называются Господними, — принадлежащими Господу, потом выслушивают приказание, а затем приводят в исполнение возложенное на них поручение достойно своему званию. И сотвориша сыны Левиины, якоже глагола им Моисей (Исх. 32, 28). Так и проповедник, если хочет быть Господним должен препоясать при бедре меч духовный, — вооружиться словом Божиим, обуздывая и в себе и в других всякия противузаконныя помышления и пожелания; пройти от врат до врат, — с обличением переходить от порока к пороку, так как всякий порок служит как бы вратами, чрез которыя входит в душу смерть; и при том пройти сквозе полк, — посреде всяких преступлений в Церкви, вооружаясь против них и преследуя их во всяком грешнике, без всякаго лицеприятия, будь он, сосед, будь ближний, будь даже брат, обличая безпристрастно с правдивостию и твердостию духа всех оскорбляющих и прогневляющих Бога служением идолам страстей. Если же он не хочет поступать таким образом, по мере возможности; то он не Господень.