Внутренний СССР - Сравнительное Богословие Книга 5 Страница 8

Кроме того, предание гласит, что Заратуштра с детства был против употребления опьяняющего напитка хаомы (и сам, скорее всего её не употреблял), правда на этот счёт не всё предание едино. Подавляющее большинство жрецов древнеиранской общности племён употребляло наркотик, называющийся хаома, для вхождения в мистерический транс.[43] Этим древнее иранское жречество ограничивало свои возможности определённым уровнем иерархии эгрегоров (скорее всего родоплеменных или чуть выше), выше которых доступ людям, угнетающим свою психику наркотиками, был закрыт. Кроме того, уровень понимания и раскодировки полученной в ходе мистерий информации (в первую очередь о будущем) для употребляющих наркотики был естественным образом затруднён, а в особо важных фрагментах просто невозможен. Возможно что Заратуштра, будучи с детства благонравнее своих “коллег”, самостоятельно отказался от употребления хаомы, но, освоив навыки жреца-шамана, этим самым открыл себе «сверхвозможности», психически закрытые для его “коллег” наркотиками. Не случайно предание гласит, что при первом «откровении» он «пребывал в состоянии ритуальной чистоты» — что для самого Заратуштры лично могло означать абсолютную трезвость. Эти «сверхвозможности» заключались во-первых том, что Заратуштра поднялся над местечковыми эгрегорами куда-то выше, и во-вторых, в том, что он получил возможность мыслить свободно от наркотиков — ясно понимая образы, получаемые в эгрегориальном «откровении».

Не случайно с зороастризмом связано представление о переходе от племенных культов к межгосударственным религиям. Зороастризм был первой религиозной системой древнеиранского региона, сумевшей объединить значительные пространства под единым духовным «флагом». Естественно, что первое монотеистическое (насколько его позволяет так назвать зороастрийский дуализм) религиозное учение сперва было мало кем поддержано. Не случайно первым его поддержал царь — верхушка государства, пусть даже маленького, который по должности обязан был заботиться о прочной основе укрупнения своей власти и могущества. В первой части Авесты прослеживается противостояние кочевнического и оседлого, земледельческого образа жизни; первый осуждается и трактуется как проявление мирового зла, а второй хвалится как проявление доброго начала. То есть, Заратуштра, пытался опереться на царей оседлых государственных образований, чтобы закрепить с их помощью культы новой религиозной системы, которую он считал истинной. Видимо, никто из руководства кочевников его не поддерживал.

Не легко было найти поддержку и среди руководства оседлого населения. Как гласит авестийская легенда, царь Виштаспа скорее всего был инициирован в новую веру с помощью наркотиков и эгрегориальной магии самим Заратуштрой: «Виштаспу была предложена чаша с вином и мангом, после чего царь уснул, а его душа отправилась в потусторонний мир. Там ей были обещаны все радости Рая в случае, если царь примет зороастризм». Такая вот сделка. Так Заратуштра преодолевал трудности сопротивления новой вере.

Такова была основная проблема, которую решал Заратуштра и его сторонники. Именно поэтому его поддерживал Бог в части, касающейся праведной, объединяющей стороны (племена) религии: ведь зороастризм следующая за родоплеменными разрозненными политеистическими культами передовая и во многом полезная для того этапа развития религиозная система, в которой объединились многие жизненно важные предписания — особенно обыденной жизни и быта, чистоты, гигиены, питания, медицины и пр. Заратуштра проповедовал мораль, несущую (правда очень абстрактно) простые и понятные истины о чистоте помыслов, благожелательном отношении к людям, помощи в нужде и опасности, активной борьбе со злом, мире и согласии со всеми, единодушии, долге и справедливости. Это пробуждало отвержение зависти, необузданного гнева, мелких страстей и необдуманных поступков. Человек, согласно учению Заратуштры, должен быть умеренным в своих желаниях и мыслях, удалить от себя корысть и жестокость, тщеславие и беззаконие.

Всё вышеизложенное объясняет и основное содержание Гат (стихотворных гимнов, созданных по преданию самим Заратуштой). Это в первую очередь обличение существующих верований и стоящей за ними жреческой касты. Заратуштра в Гатах призывает к ниспровержению «ложных богов» и их почитателей, включая и тех правителей, что покровительствуют «дурным проповедям». Отвергнув культ древних божеств дэвов, и низведя их в разряд демонов, Заратуштра сам выступил «пророком» верховного бога Ахура-Мазды (в греческом звучании — Ормузд).[44] Заратуштра учил, что Ахура-Мазда — бог добра, олицетворяющий жизнь и правду. Он существовал предвечно и создал мир. Но наряду с Ахура-Маздой изначально существовал и его антипод — дух зла Анхра-Майнью (Ариман), олицетворяющий мрак и смерть. Сам Заратуштра занял бескомпромиссную позицию Ахура-Мазды, и, назвавшись его пророком, вступил в пожизненную борьбу с Анхра-Майнью и его сторонниками.

На этой религиозной “волне”, обращаясь всякий раз к пророчествуемой им вере, Заратуштра вводил новый “кодекс” поведения людей, а всё, что в этот “кодекс” не укладывалось — признавалось творением Анхра-Майнью и его демонов. Нет сомнения в том, что сам Заратуштра искренне верил в своё предназначение «пророка», обращаясь всякий раз к инициировавшему его эгрегору, куда доступ другим «жрецам» был закрыт. Мы уже знаем, что культ Ахура-Мазды существовал и до Заратуштры: последний его возвысил, буквально “закачав” в уже существовавший эгрегор Ахура-Мазды информацию, которую он получил от инициировавшего его эгрегора. Таким образом, возможно, и возвысился обновлённый эгрегор Ахура-Мазды.

В дальнейшем культ Ахура-Мазды (дополненный зороастрийским содержанием) постепенно эгрегориально возвышался над другими культами, обеспечивая тем самым централизацию власти земных «владык» с его помощью. Но вряд ли зороастризм стал бы религиозной системой крупнейшей персидской Империи, если бы в него не было заложено Заратуштрой много передового и полезного для того времени и места. Одним из самых передовых было утверждение о свободе воли и свободе выбора человеком линии своего поведения. Привлекала и «доктрина справедливости», тщательно разработанная Заратуштрой и замкнутая на противостояние «добра» и «зла». Многие положения, высказанные Заратуштрой в гимнах развивались и выстроились со временем в стройный жизненный “кодекс”, дошедший до нас в виде Малой Авесты.

Как мы уже говорили, Гаты в основном содержат гимны в честь Ахура-Мазды и обличение существующих богов (помимо верховного) и демонов. Вместе с этим проводимая идея борьбы Ахура-Мазды с Анхра-Майнью во времена Заратуштры на религиозном уровне сопровождала реальные общественные процессы — конфликты между кочевниками и оседлым населением, между разным «жречеством», между вождями и царями. Так, в Гатах (помимо очищения веры от культов богов старого пантеона помимо Ахура-Мазды) часто в разных сочетаниях упоминается скотоводство, говорится о домашних животных. Заратуштра призывает заботиться о скоте, беречь его от массовых забоев при принятых жертвоприношениях, и главное — от хищничества и разбоя. Призывая покровительствовать мирному скотоводству, как залогу будущего процветания, Заратуштра указывал на ту силу, которая способна избавить общество от набегов и грабежей, утвердить на земле «порядок и справедливость». Эта сила — хштара — власть земных владык. В 17-ти Гатах Заратуштры это понятие упомянуто более 60-ти раз. По мнению «пророка», добрый правитель несёт смерть и истребление врагам и тем самым созидает мир для благополучных селений. Нельзя не признать, что в те времена такой подход был более чем актуальным. Впоследствии же мораль и “кодекс”, высказываемые Заратуштрой применительно к конкретным историческим условиям — были унифицированы в стройную религиозную систему и приняты на государственном уровне как истина. Так в истории бывало неоднократно.

Можно предположить, что проповеди Заратуштры в его время воспринимались окружающими не только, а возможно, и не столько как вероучительные новации — но как злободневные эмоциональные политические манифесты-гимны (такая уж форма подачи информации была в те времена — песенно-символичная форма, свойственная племенным шаманам, местечковым жрецам), призывающие к созданию крупных государственных объединений под властью «праведных царей». Идея об Ахуре-Мазде прямо соотносится с идеей сильной центральной власти. Вероятно этим и объясняется неприятие учения Заратуштры в той среде, в которой он родился, и образ жизни которой он порицал. И напротив, сравнительно быстрое принятие его проповедей в среде знати, стремящейся закрепить приобретённый ею имущественный и социальный статус. Зороастризм изначально был религией «верхов» древнеиранского общества и эта религиозная система “опускалась” «сверху вниз» на остальные уже сложившееся к тому времени общественные касты. Последние же мало задумывались о содержании новой религиозной системы: в своей духовно-религиозной части она представляла собой сплошной “манифест” (собрание гимнов, молитв и славословий), воспринимающийся на эмоциональной (а не содержательной) “волне”; в части же обрядово-культовых норм это был “кодекс” правил поведения, которым должны следовать верующие (принявшие клятву верности) — для поддержки зороастрийского «добра». В общем новая вера ещё более закрепляла кастовую систему авторитетом возвышенного бога Ахура-Мазды.[45]