Алексей Журавский - Очерки христиано-мусульманских отношений. Хрестоматия для теологического, религиоведческого и других гуманитарных направлений и специальностей высших учебных заведений Страница 9

Кто держит себя покорным Богу, совершая добрые дела, тот держится за твердую рукоять (31:22).

Вот эта “al-‘urwat-ul-wuthḳa” – «твердая рукоять» в переводе Г. С. Саблукова, «надежная опора» в переводе И. Ю. Крачковского, «узы, спасительная нить, вервь», согласно ряду комментариев, и связывает верующих с Богом.

Но как же удержать и не утерять эту спасительную нить? И вот здесь мы подходим, мржно сказать, к краеугольному для нашей проблемы айату: اِناِلحُْكمُْ اِلا للِهَّ (ini-l-hụkm illā li-llāh) «Решение только у Бога» (6:57)[18]. Как может эта божественная власть осуществляться на земле ислама? Божественный закон дан в Коране, и законодательной властью в строгом смысле обладает только Коран. Исполнительную власть осуществляет халиф, но и она делегируется ему Богом через общину верующих. Я не могу не сказать несколько слов об институте халифа, хотя бы потому, что из почти четырнадцати веков существования ислама он просуществовал тринадцать – с 634 по 1924 годы, в разные периоды то наделенный реальными властными полномочиями, то едва ли не превращаясь просто в титульный.

Именно в такой форме – «халиф» – это слово встречается в Коране дважды. Об Адаме говорится: «Господь твой сказал ангелам: Я поставлю на земле наместника» (2:30); и о Давиде: «Давид! Мы поставили тебя наместником на земле; суди людей справедливо» (38:26).

Сам же глагол “khalafa” означает «следовать, замещать, быть преемником». Например, Моисей перед тем как взойти на Синай говорит Аарону: «Заступи меня в моем народе и устрой порядок и не следуй по пути распространяющих нечестие» (7:142). В других местах Корана: в обращении к людям: «Он тот, который сделал вас наместниками на земле…» (6:165); о Ное и верных ему: «Мы спасли его и тех, кто с ним, и сделали их преемниками» (10:73); к мусульманам: «Потом сделали Мы вас после них преемниками на земле…» (10:14).

Халиф – преемник, наместник. Он правитель верующих в том смысле, что он следует и претворяет в жизнь законы шариата – богоданного закона[19]. Он наместник, но не Бога.

Первые халифы именовались khalīfat rasūl Allāh (наместник посланника Божьего). Некоторые омеяйадские халифы пытались присвоить себе титул наместников Божьих, чем вызвали недовольство благочестивой оппозиции. И Аббасиды, памятуя об этом, допускали его только в стихотворных панегириках. Легитимным титул не стал. Не позволили, как не позволили халифу ал-Ма’муну (813–833) и двум его преемникам[20] (и это тогда, когда Аббасиды были в зените власти) ввести мутазилитское учение в качестве государственного вероисповедания. Кто же не позволил?

В нашем конкретном случае оппозицию халифу составили fuḳahā’ (знатоки права) во главе с Ахмадом ибн Ханбалом – основателем четвертого религиозно-правового толка в суннизме. Божественный закон – шариат[21] – дан в Коране и Сунне. Кто может толковать этот закон? Знатоки права, правоведы. И вот посмотрите: основатели четырех равно авторитетных религиозно-правовых толков в суннизме (это VIII–IX века). Без преувеличения – 4 столпа мусульманского права. Абу Ханифа сначала спасся бегством в Мекку от преследований наместника Ирака, принуждавшего его к государственной службе; затем отклонил предложение халифа ал-Мансура стать кади (судьей) Багдада, за что был высечен и брошен в тюрьму. Не помогло. Малик ибн Анас решительно отказывался от всех государственных должностей, был подвергнут телесному наказанию за отстаивание принципа «клятва, данная по принуждению, недействительна»; в историю вошло его высказывание «наука – это не драка между петухами и баранами». Аш-Шафи‘и один раз был выслан, второй раз предусмотрительно бежал из Мекки в Египет. Ахмад ибн Ханбал два года провел в тюрьме, был подвергнут бичеванию, но в итоге в виду народных волнений отпущен на свободу даже с разрешением жить в Багдаде.

Почему же, несмотря на недовольство властей, слово этих людей так много значило? Как обосновывалась легитимность выносимых ими решений? В Коране сказано: «Возвышает

Бог по степеням (دَرَجَاتٍ, daradjāt) тех из вас, кто уверовал, и тех, кому дано знание» (58:11). Знание (‘ilm) в исламе рассматривается как непременное условие веры. В Коране неоднократно подчеркивается: Свои знамения Бог разъясняет людям, обладающим знанием (2:230). О чем надо молиться Богу? «И говори: Господи мой! Умножь мое знание» (20:114). В одном хадисе говорится, что «ангелы раскроют свои крылья от радости за искателя знания», а в другом подчеркивается, что ради нового знания стоит дойти и до Китая. В идеале каждый верующий должен быть алимом – «наделенным знанием». Но улемами (‘ulamā’ – мн. ч. от ‘ālim – ученый, т. е. ученые мужи) называли людей, выделяющихся своей ученостью и образованностью. По мере усложнения системы наук, признанных и культивируемых в мусульманском мире, слово «улемы» применялось ко все большей группе людей. Однако преобладала тенденция оценивать виды знания и его носителей иерархически, и религиозному знанию отводилась высшая ступень. И именно за ними, как за истолкователями слова Божьего, наследниками пророков, закрепляется звание улемов. Им в первую очередь доверено, пользуясь коранической формулировкой, «повелевать доброе и запрещать худое» (Коран 3:110). «Крепко держитесь за вервь Божью и не разделяйтесь… и пусть будет среди вас община, призывающая к доброму, повелевающая признанное и удерживающая от худого» (Коран 3:103–104).

Именно улемы вырабатывают согласное мнение уммы Cid/mäO по важным религиозно-правовым вопросам. Формируется очень важное понимание этого института консенсуса, наряду с другими его пониманиями, как согласного мнения сподвижников пророка, их учеников и учеников учеников сподвижников, т. е. мнения ученых мужей трех первых поколений мусульман. Своеобразный исторически локализованный институт – этос первоначальной общины пророка, верность которому гарантирует связь с традицией. К нему апеллируют и современные мусульманские реформаторы.

Мы не найдем в институте улемов ни четкой структуры, ни строгой вертикальной иерархии. В него включались представители разных отраслей религиозного знания, которые внутри этого института играли более или менее значительные роли в зависимости от исторической ситуации или региона. В него всегда входили как представители теоретического знания (мухаддисы – знатоки хадисов (предания), факихи – правоведы, мутакаллимы – богословы), так и люди, выполняющие религиозно-общественные функции (муфтии[22] – знатоки норм шариата, наделенные правом выносить решения по конкретным религиозно-юридическим вопросам, кади – судьи, отправляющие правосудие на основе шариата, имамы – предстоятели на молитве в мечетях или муллы[23]). В состав улемов могли включаться, а могли не включаться и авторитетные суфии: прежде всего шейхи – главы братств, муршиды или ишаны – наставники, учителя. Но об особенностях организации суфийской и шиитской духовных элит я сегодня не говорю.

Все эти должности в зависимости от места и времени могли и могут быть выборными или назначаемыми, они могут регулироваться государственным законодательством, а могут не регулироваться. В Турции, например, имама выбирает община при мечети, а власти утверждают. Как правило, необходимо специальное образование, но иногда, например, в сельской местности, для муллы или муэдзина оно не требуется. Внутри самого института улемов могла выстраиваться своя иерархия, а могла и не выстраиваться. Поэтому терминологическое употребление слова «улемы» каждый раз нуждается в конкретизации.

Чтобы не ограничивать свой доклад только общими положениями, я очень кратко остановлюсь на одном примере, который, я думаю, представляет для нас наибольший интерес: как организовывалась, структурировалась мусульманская духовная элита в России.

Организационные структуры российских мусульман просуществовали с некоторыми изменениями до 1917 года и во многом воспроизводятся сегодня. Формируются они в основном при Екатерине II. Именно при эби-патша (бабушке-царице), как ее ласково прозвали татары, ислам в Империи из гонимой становится «терпимой» религией.

Во время путешествия по Волге в 1763 году Екатерина посещает Казань и дает разрешение строить каменные мечети. 22 февраля 1764 года подписывает Указ Именной, данный Правительствующему Сенату, «О позволении Князьям и Мурзам Татарским пользоваться всеми преимуществами Российского дворянства»: «Всемилостивейшую волю нашу объявляем, чтоб все те, кои из так называемых Князей и Мурз Татарского происхождения, в каком бы законе от праотцов своих не осталися, предъявят жалованныя предкам их Государския грамоты на недвижимыя имения и другие письменные виды, утверждающие благородство, с явным доказательством, что они от тех родов произошли, возстановлены были в состояние им свойственное»[24].