Сергей Переслегин - Опасная бритва Оккама Страница 13

2

Цивилизационная спектроскопия современной Земли сложнее, чем толкинского Средиземья. Выделяется всепланетная индустриальная культура Запада, ориентированная на линейное время, материальное благосостояние и систему культурологических констант, порожденных семантическим спектром понятия «личность». Далее — страны Востока: Тибет, Индия, Китай, Япония. Мир–экономика с циклическим временем, приматом над материальным и коллективного над личным. Полное зеркальное отражение европейских ценностей.

Наконец, Юг, страны ислама. Очень позднее, произошедшее уже в историческую эпоху, расщепление европейской цивилизации. Заменен только один параметр, причем новое значение взято у Востока: масса вместо личности и (следовательно!) вера вместо знания.

В мире–тексте Средиземья, где темпы развития, вообще говоря, много ниже, чем на Земле, это расщепление происходит только в начале Четвертой эпохи, уже после «Войны Кольца», когда Йомер становится Мечом Пророка. Во всяком случае, даже ко времени действия эпилога «Последнего Кольценосца» хакимианская культура явно не образует самостоятельной цивилизационной целостности и не участвует в общем раскладе.

Здесь необходимо заметить, что эльфийское общество Средиземья лишь по отдельным параметрам соответствует земному Востоку. У нас циклическое время коррелирует с коллективной ориентацией культуры, но эльфы Средиземья бессмертны, что с очевидностью приводит к низкой рождаемости и малой численности населения. В результате «каждый член социума поистине бесценен», что подразумевает гораздо более жесткую ориентацию на личность, чем даже в индивидуалистической буржуазной Европе. Казалось бы, это должно привести эльфов к панической боязни потерь и тем самым — к полному военному и политическому бессилию. Здесь, однако, проявляется дополнительный фактор, отличающий Средиземье от Текущей Реальности: «случай нашей Арды уникален: только в ней существует прямой контакт между физическим и магическим мирами».

Это, конечно, дает людям и эльфам приятную возможность «стрелять друг в дружку из луков» и, сверх того, делает Средиземье Миром с рациональной трансценденцией[44]. Эльф вовсе не предполагает с большей или меньшей степенью фанатизма, что попадет после смерти в Чертоги Мандоса, он совершенно точно знает это. В результате эльфы боятся смерти даже меньше, чем люди, — вернее, их страх носит более рациональную природу и может быть легче преодолен.

Эльфийская цивилизация материальна и личностна, то есть она отличается от мордорской или европейской лишь по одному параметру — господствующему времени. Зато само это отличие носит очень глубокий характер и завязывается на магический характер эльфийских технологий. Как следствие, культура Зачарованных лесов не совместна с какой бы то ни было формой линейного времени: эльфы и люди не могут быть разделены в пространстве.

Совместный анализ цивилизационных структур Земли и Арды приводит нас к ряду интересных выводов которые имеет смысл сформулировать, прежде чем переходить к более сложным вопросам. Итак:

1. Цивилизационная идентичность формируется в течение исторически значимого времени (для Земли традиционной и индустриальной эпох порядка пятиста лет).

2. Конфликт между цивилизациями носит тем более антагонистический характер, чем большее количество параметров совпадает. Наиболее острый конфликт возникает при расщеплении по единственному признаку.

3. Циклическое время коррелирует либо с общинно–ориентированным социумом (земные культуры Восточной Азии) либо с жестко заданным магическим характером цивилизации (эльфийские сообщества Арды).

4. Рациональным технологиям соответствует иррациональная трансценденция, и наоборот.

Здесь логика исследования приводит нас к необходимости естественнонаучного анализа эльфийской магии.

3

Вообще говоря, магия определяется как прямое воздействие информационного мира на материальный. В такой формулировке магические конструкты не имеют прямого отношения ни к парадигме развития (метафоре времени), ни к примату эмпирического знания, ни даже к попперовскому принципу фальсифицируемости[45]. Можно понимать под «магией» определенный тип технологии, отличающийся не только низкой ресурсоемкостью, но и плохой воспроизводимостью.

К. Еськов указывает, что «в норме» магический мир отделен от физического временеподобным промежутком: магия всегда находится в абсолютном прошлом. Это побуждает искать следы магических структур в доисторических эпохах, и не случайно целиком магическая Арда Дж. Толкина возникла как распаковка архивов, восходящих к праиндоевропейскому языку, к культурам едва ли не палеолитическим.

Сравнительный анализ мифологий различных народов Земли и Арды позволяет отыскать ряд очевидных параллелей. В данном случае нас будут интересовать следующие моменты:

• явная или скрытая (например, Египет) антропоморфность Богов

• наличие культурного героя (одного, реже двух), находящегося в особых отношениях с Богами, получившего, в некоторых случаях укравшего, у них основополагающие технологии: земледелие, письменность, строительство домов, обработка металлов и пр. — и обучившего им свой народ

• существование «запретных знаний», которые культурный герой не захотел или не смог передать людям (чаще всего речь идет о бессмертии, однако есть и другие варианты)

Это позволяет взглянуть на конфликт людей и эльфов с несколько неожиданной стороны. Дело в том, что полный мифологический цикл образует только культура эльфов и отчасти гномов. В истории людей Средиземья нет культурного героя. Напротив, многократно подчеркивается, что люди получили от эльфов весь комплект нео/энеолитических технологий — до алфавитной письменности включительно. То есть люди толкинского мира являются в современной терминологии искусственно возвышенной расой. Вполне понятно, что ситуация, сложившаяся к исходу Третьей Эпохи, когда на каждого оставшегося в Средиземье эльфа приходилось около пяти тысяч людей, виделась эльфам «Планетой обезьян».

Следы магического мира лежат в эпоху, предшествующую неолитической революции. Следуя принципам исторической реконструкции, будем читать мифы буквально, то есть, если текст подчеркивает единичность и единовременность акта кражи /дарения, мы не станем интерпретировать это утверждение как метафору целой исторической эпохи[46].

Принимаем, что в мифах «содержится лишь то, что в них содержится», и если утверждается, что Гильгамеш, Геракл или Финве получили знания непосредственно от Богов, значит, оно так и было[47]. Это приводит к признанию объективного существования Богов, но такой вывод сам по себе не противоречит естественнонаучной парадигме и не должен априори отбрасываться.

Заметим в этой связи, что в магическом мире Арды существование Богов принимается всеми за реальный факт.

В качестве альтернативы у нас есть только концепция «случайного поиска», согласно которой овладение неолитическими технологиями происходило «методом проб и ошибок». Мало того что такая версия выглядит совсем фантастической — попробуйте создать рациональную схему случайного обретения всего комплекса технологий, образующих земледелие, и вы убедитесь, что получить текст «Властелина Колец», усадив за клавиатуру пару обезьян, гораздо вероятнее, — так она еще и порождает совершенно неразрешимый парадокс.

Открытия и изобретения можно классифицировать по степени их фундаментальности, причем чем более фундаментальным является достижение, тем, в общем случае, больших усилий оно требует. Сравнительно легко перейти от паротурбинного корабля к газотурбинному. Намного сложнее было додуматься до самой концепции установки на корабль механического двигателя. Но неизмеримо более трудно открыть саму идею судна, понять, что моря и реки не разобщают, а соединяют цивилизации. «Парадокс прогресса» состоит в том, что наиболее фундаментальные открытия и изобретения были сделаны на ранних этапах развития общества (не позднее неолитической революции).

Мифологический подход, по крайней мере, решает эту проблему.

Будем понимать Древних Богов, как антропоморфные Представления сил природы. Будучи антропоморфными, они способны к общению с людьми. Являясь Представлениями систем, они содержат в себе самоорганизующуюся и не зависимую от носителей информацию о системах.

Иными словами, Древние Боги есть первичные организующие информационные структуры, возникшие в первичном кэрролловском «мире без имен и названий» и положившие начало эволюции информационного пространства.