Бог, человек, животное, машина. Технология, метафора и поиск смысла - Меган О'Гиблин Страница 19

-

Однако в основе трансгуманизма лежит более мрачная ирония, которая часто ускользает от внимания благодаря его одухотворенной риторике. Хотя он утверждает, что предлагает человечеству портал в высшую сферу существования, его фундаментальная идеология на самом деле подталкивает нас к более низкому онтологическому статусу. Несмотря на все заимствования из христианства, трансгуманизм в конечном итоге фаталистично смотрит на будущее человечества. Его довольно унылое евангельское послание настаивает на том, что нас неизбежно вытеснят машины и что единственный способ пережить Сингулярность - это самим стать машинами - объектами, которые мы веками считали ниже растений и животных. Даже возвышенная платоновская риторика о том, что дух преодолевает тело, затушевывает то, что на самом деле влечет за собой загрузка разума. Как признают многие трансгуманисты, вполне возможно, что наши новые, цифровые личности будут полностью лишены субъективного опыта - феномена, который мы чаще всего связываем с такими словами, как "дух" и "душа". Наши воскрешенные формы могут вести себя так же, как и наши нынешние личности, но внутри у них ничего не будет происходить. Эта проблема часто игнорируется критиками движения, которые отвергают его как мистицизм или технологическую религию (технологический критик Абу Фарман назвал трансгуманизм одной из современных "космологий перевоплощения"). В конечном счете, трансгуманизм - это всего лишь очередная попытка доказать, что человек - не более чем вычислительная машина, что душа уже настолько иллюзорна, что ее не хватятся, если она не переживет прыжок в великий цифровой мир. В этом заключается великий парадокс современных повествований о перевоплощении: даже самые мистические из них в итоге просто повторяют фундаментальную проблему нашего разочарованного века: неспособность объяснить, что такое разум.

В 2012 году Курцвейл стал директором по инженерным вопросам в Google - должность, которую многие восприняли как символическое слияние трансгуманистической философии с влиянием крупного технологического предприятия - союз дыхания и тела, идеи и капитала. Сегодня трансгуманисты обладают огромной властью в Кремниевой долине. Они основали такие аналитические центры, как Университет сингулярности, Институт этики и новых технологий и Всемирную трансгуманистическую ассоциацию. Питер Тиль, Элон Маск и многие венчурные капиталисты относят себя к их приверженцам, а умозрительные технологии, о которых мечтали пионеры движения, сегодня исследуются и разрабатываются в таких компаниях, как Google, Apple, Tesla и SpaceX. В 2019 году Маск запустил новый стартап под названием Neuralink, который занимается подключением человеческого мозга к компьютеру с помощью очень тонких волокон, вводимых в череп. Маск утверждает, что эта технология однажды облегчит перенос разума на машину, позволив нам жить вечно. Если ваше биологическое "я" умрет, вы сможете загрузиться в новое устройство", - сказал он в одном из интервью. "В буквальном смысле".

И все же, несмотря на периодическую шумиху вокруг этих футуристических технологий, эти компании в основном посвятили себя более обыденным продуктам: социальным платформам, криптовалюте, более быстрым и мощным мобильным устройствам и, конечно, сбору умопомрачительных массивов пользовательской информации. Можно утверждать, что основная функция трансгуманизма - не пророческая, а доктринальная. В своей книге "Ты не гаджет" компьютерный ученый Джарон Ланье утверждает, что подобно тому, как христианская вера в скорое Вознесение часто заставляет учеников принимать некоторые существующие на Земле реалии, убеждая их мириться с войнами, разрушением окружающей среды и социальным неравенством, так и обещание грядущей Сингулярности служит для оправдания технологической культуры, которая отдает предпочтение информации перед людьми. "Если вы хотите перейти от старой религии, где вы надеетесь, что Бог подарит вам загробную жизнь, - пишет Ланье, - к новой, где вы надеетесь стать бессмертным, будучи загруженным в компьютер, то вам придется поверить, что информация реальна и жива". Эта сакрализация информации проявляется в растущем количестве социальных медиаплатформ, которые рассматривают своих пользователей не более чем вместилища данных. Это проявляется в растущей одержимости стандартизированным тестированием в государственных школах, которое создано для того, чтобы ученики выглядели хорошо для алгоритма. Это проявляется в появлении сайтов, основанных на краудсорсинге, таких как Википедия, где индивидуальное авторство человека скрывается, чтобы наделить контент трансцендентной аурой священного текста. В итоге трансгуманизм и другие техно-утопические идеи послужили развитию того, что Ланье называет "античеловеческим подходом к вычислениям", - цифрового климата, в котором "биты представляются так, как будто они живые, а люди - это преходящие фрагменты".

В каком-то смысле мы уже ведем дуалистическое существование, обещанное Курцвейлом. Помимо нашего физического тела, где-то в эфире существует второе "я", чисто информационное и нематериальное, набор данных о наших кликах, покупках и "лайках", которые хранятся не в какой-то трансцендентной нирване, а скорее в теневых досье сторонних агрегаторов. Эти вторые "я" полностью лишены агентности и сознания; у них нет ни предпочтений, ни желаний, ни надежд, ни душевных порывов, и все же в чисто информационной сфере больших данных именно они, а не мы, являются наиболее ценными и реальными.

-

Несколько лет назад я написал эссе о своей бывшей одержимости трансгуманизмом. Хотя статья была подана как личное эссе, на самом деле она стала для меня поводом оформить в письменном виде параллели, которые я заметил между двумя идеологиями, и привлечь внимание к некоторым исследованиям, которые я провел о происхождении этого движения в христианской эсхатологии. Статья была опубликована в литературном журнале, а затем перепечатана в воскресном выпуске "Гардиан", где она достигла более широкой аудитории. Через пару недель после публикации я открыл свою электронную почту и обнаружил сообщение от Рэя Курцвейла. Я сразу же решил, что это розыгрыш. Но, прочитав первые предложения, я понял, что оно подлинное. Он сообщил, что прочитал мою статью и нашел ее "вдумчивой". Он тоже нашел "существенную эквивалентность" между метафорами трансгуманистов и христианскими метафорами: обе системы мысли придают большое значение сознанию. По его словам, природа сознания, а также вопрос о том, кто и что является сознанием, - это фундаментальный философский вопрос, но на него не может ответить только наука. Вот почему нам нужны метафоры:

Я уже писал, что религия имеет дело с законными вопросами, но основные религии возникли в донаучные времена, так что метафоры носят донаучный характер. То, что ответы на экзистенциальные вопросы обязательно метафоричны, обусловлено тем, что в поисках ответов мы должны выйти за пределы материи и энергии... Разница между так называемыми атеистами и людьми, верящими в "Бога", заключается в выборе метафоры, и мы не смогли бы прожить всю жизнь, если бы нам не приходилось выбирать метафоры для трансцендентных вопросов.

Помимо сюрреалистического ощущения, что ко мне напрямую обращается мыслитель, чьи работы когда-то