Объектно-ориентированная онтология: новая «теория всего» - Грэм Харман Страница 2

полагающим, что ни один план сражения не выдержит первого же столкновения с врагом, философы, вместо того чтобы заниматься законодательным закреплением достоверных процедур преодоления мнений и эмоций, должны вспомнить о том, что никакая теория не переживет первого контакта с реальностью. Более того, поскольку реальность всегда радикально отличается от наших формулировок и никогда не является тем, с чем мы сталкиваемся непосредственно и «во плоти», наше приближение к ней должно быть непрямым. Это изъятие или удержание вещей из непосредственного доступа есть центральный принцип ООО. Обычное возражение на этот принцип заключается в жалобе, что он не оставляет нам ничего, кроме одних лишь бесполезных апофатических высказываний о непознаваемой реальности. Возражение это, однако, исходит из того, что существуют лишь две альтернативы: четкие прозаические истинностные высказывания с одной стороны и расплывчатые поэтические жестикуляции с другой. Напротив, я утверждаю, что большая часть познания происходит совсем не в этих двух формах, это становится очевидным из факта существования таких областей, как эстетика, метафора, дизайн, такой всеми порицаемой дисциплины, как риторика, а также самой философии. Как и все предметы из этого списка, философия имеет великую познавательную ценность, не будучи при этом формой знания. Во времена, подобные нашим, сразу же обращающимся к знаниям за лекарством от каждой болезни, философия становится потенциальной подрывной силой с совершенно иной программой человеческого развития, нежели та, что есть у наук. В то же время шарлатанам в политике, как и везде, лучше противостоять не притязаниями на истину, которой на самом деле нет ни у кого, а постоянным требованием смотреть в лицо реальности. То, как мы собираемся обнаружить этот разрыв между знаниями и реальностью, есть одна из главных проблем этой книги.

Едва известная публике еще десять лет назад, объектно-ориентированная онтология в последние годы стала одной из самых провоцирующих по своему влиянию на искусство и гуманитарные науки философских теорий. Жижек подверг ее критике за то, что предлагаемая ею модель не оставляет места человеческому субъекту. Большинство его последователей выступило против ООО единым фронтом[5]. Французский философ Бруно Латур куда более охотно прибегал к заимствованиям из ООО. Он употребил фразу «объектно-ориентированная политика» в своей недавней большой книге о модусах существования[6]. ООО даже была включена изданием ArtReview в рейтинг ста самых влиятельных сил в международном мире искусства[7]. Но, по-видимому, самое значительное ее воздействие на настоящий момент испытала на себе архитектура, дисциплина, известная своей быстрой восприимчивостью к новым философским течениям. По меньшей мере два организатора важных архитектурных конференций публично объявили, что ООО начинает затмевать предшествующее влияние на архитектуру, оказанное такими выдающимися французскими постмодернистскими мыслителями, как Жак Деррида и Жиль Делёз[8]. Одновременно Марк Фостер Гейдж, заместитель декана Архитектурной школы Йельского университета написал, что «причина, по которой ООО <…> интересует архитекторов, состоит в том, что она действует как противоядие не только от делёзианского предпочтения становления бытию. Если смотреть более широко, она вообще противоположна архитектуре, находящей обоснование не в своих собственных качествах, а в своих отношениях — в своем процессе, внутренней сложности и в контекстуальных взаимосвязях…»[9]. Харизма этой школы успела даже завладеть вниманием знаменитостей из других областей: певица Бьорк вступила в переписку с ООО-автором Тимоти Мортоном, а актер Бенедикт Камбербэтч внимал моей лекции в одном из частных лондонских домов в 2014 году[10].

Объектно-ориентированная онтология (также известная как «объектно-ориентированная философия») появилась где-то в конце 1990-х годов, хотя ориентировочно ее обширное влияние началось с первой конференции по этой теме, прошедшей в Технологическом институте Джорджии в Атланте в апреле 2010 года[11]. Наряду с моими книгами, самые выдающиеся ООО-работы были написаны Иеном Богостом («Единичные операции», «Чужая феноменология»), Тимоти Мортоном («Реалистическая магия», «Гиперобъекты»), а также Леви Р. Брайантом («Демократия объектов»), пока его мысль не приняла несколько иное направление. Как это всегда бывает с древними дисциплинами вроде философии, не все идеи ООО новы, но они используются в новых сочетаниях и применяются к предметам, которыми философы ранее пренебрегали. Некоторые из ее базовых принципов, к подробному рассмотрению которых мы перейдем в следующих главах, таковы: (1) Всем объектам должно быть уделено равное внимание, будь они человеческими, нечеловеческими, природными, культурными, реальными или вымышленными. (2) Объекты не тождественны своим свойствам, но находятся в напряженных с ними отношениях, именно эта напряженность отвечает за всякое происходящее в мире изменение. (3) Объекты бывают только двух видов: реальные объекты, которые существуют независимо от того, влияют ли они в данный момент на что-либо еще, и чувственные объекты, которые существуют только в отношениях к каким-либо реальным объектам. (4) Реальные объекты не могут быть связаны друг с другом напрямую, но лишь косвенно, через чувственный объект. (5) Свойства объектов опять-таки бывают двух видов: реальные и чувственные. (6) Эти два вида объектов и два вида качеств образуют четыре базовых сочетания, рассматриваемых ООО как начала времени и пространства, а также еще двух тесно с ними связанных терминов, известных как сущность и эйдос. (7) Наконец, ООО считает, что философия, как правило, куда теснее связана с эстетикой, чем с математикой или естествознанием. Хотя некоторые из перечисленных идей могут показаться сложными или даже неправдоподобными, я приложу все усилия, чтобы объяснить их как можно яснее. Я надеюсь, что те, кто прочитает эту книгу до конца, обнаружат, что их взгляду открылся новый замечательный интеллектуальный ландшафт.

ООО вызвала бурную реакцию — как позитивную, так и негативную — в таких областях, как афроамериканские исследования, археология, архитектура, хореография, дизайн, экология, образование, феминизм, история, теория литературы, теория медиа, музыка, политическая теория, психоанализ, социальная теория, теология, теория видеоигр и изобразительные искусства, не говоря уже о самой философии. Сейчас эта широта влияния может показаться привычной мелодией, поскольку многочисленные философские методы, основанные на континентальной (в основном франко-германской) философской традиции, успели основательно проникнуть в англоязычный мир за последние пятьдесят лет. Эти течения часто довольно неточно сваливались в одну общую кучу под названием «постмодернизм» или просто «теория», либо изобличались некоторыми интеллектуалами как всего лишь блестящее мошенничество. В этой связи на ум приходят такие имена, как Жак Лакан, Ролан Барт, Мишель Фуко, Жак Деррида, Люс Иригарей, Славой Жижек, Джудит Батлер, Мартин Хайдеггер и Бруно Латур, последние двое — мои личные любимчики в этой группе. Но если многие из этих течений утверждают, что реальность — это нечто «сконструированное» человеческим языком, властью или культурными практиками, то ООО есть философия последовательно реалистическая. Это означает, среди прочего, что она полагает независимое от человеческого сознания