Юрий Апухтин - Последний рывок советских танкостроителей Страница 10

5.11.80. Стало известно, что уходит Воронин, для нашего КБ это удар и очень серьезный. Мироненко говорит, что кто будет вместо него неизвестно. Остановилось оформление директивных документов по перспективному танку и «Кентавру». Вопрос зашел в тупик, Словиковский относится к этому прохладно.

10.12.80. У нас проведено совещание с ВНИИ Сигнал и ХПИ по разработке алгоритмов стабилизатора, за точность стабилизации будет отвечать ВНИИ Сигнал. Никитин отметил, что Силаев делает стенд с ошибками и не все еще они прочувствовал в системе.

3.12.80. Были у нас из Коврова Ратушный, Слипенко, Жаров. Поинтересовались их мнением о стабилизаторе будущего. Они стоят за электрический по горизонту и гидравлический по вертикали. Слипенко выдвинул идею гидропривода с общей питающей установкой в корпусе.

14.12.80. Приближается конец года. По ТИУС и перспективному танку все стоит на месте. В верхах что-то не спешат принимать решение, по какой причине непонятно. Может не пришло время для наших систем??

22.12.80. Шомин пригласил меня и Коробейникова перед поездкой к Дмитриеву и интересовался, какие у нас связи с Новожиловым. Его в Министерстве спрашивали, работаем мы с ним или нет. Мы задали ему вопрос, что будем делать с Кентавром. На это он ответил, что все работы будем вести только под перспективный танк, а отрабатывать систему будем на существующих машинах.

По оформлению решения ВПК сказал, что это нереально, так как там некому его оформлять. Воронин, какой ни плохой был, а все-таки что-то делал, а сейчас и этого нет.

Над ТИУС занесен топор, Шомин не хочет делать ТИУС для существующих машин, а для перспективы готов на все. Делать Кентавр полуподпольно? Мне кажется, что Министерство все-таки сломает Шомина и заставит заниматься существующим поколением машин.

29.12.80. Шомин вызвал меня и Корабейникова. Сказал, что был у Дмитриева и там рассматривали вопрос по по комплексу управления на основе БЦВМ для Бунтаря. Дмитриев настаивал, чтобы эту систему делало НПО Орион и даже предложил позвонить им, но Шомин отказался. Дмитриев поручил Шомину и Анищенко установить контакт с НПО Орион, а если не получится, то он сам будет выходить на них. Момент очень хороший, если на таком уровне решается вопрос и есть поддержка.

Шомин сказал, чтобы мы сразу после праздников вышли на НПО Орион и получили от них ответ, положительный или отрицательный, а потом он будет выходить на Дмитриева.

Звонил Агапонову. Он сказал, что оформил проект решения ВПК на пять тем и сейчас собирает визы. Кентавр идет по НИР со сроком окончания IIкв.1983 с изготовлением опытных образцов. Но статическим преобразователям пошло также отдельной темой. В январе будет согласование и потом все передается в ВПК. Наконец-то сдвинулось и может что-то получиться.

5.01.81. Шомин и Ковалюх были в ЦК КПУ и в Академии наук у Патона по перспективному танку. В Киеве их встретили очень хорошо. Патон обещал подключить все институты Академии наук с изготовлением у них образцов, что очень важно.

В ЦК КПУ организован штаб по этой машине, который будет курировать все вопросы, связанные с работами на Украине.

По приезду Шомин собрал руководство КБ, присутствовал и я, и рассказал о поездке в Киев, очень доволен, машину будем делать сами.

И все-таки что-то мало верится, что Академия наук чем-то серьезным может нам помочь. Это ученые, а нам нужны конкретные разработки.

13.01.81. Был в Министерстве по налаживанию контактов с НПО Орион, там были Шомин и Потемкин. Они сразу решили, что необходимо оформить документ по Министерству, к котором изложить порядок работ с НПО Орион. Для выработки этого документа меня сразу же командировали в ВНИИТМ, разработанный там документ необходимо будет направить в 7ГУ и потом провести совещание с НПО Орион, на котором решить, что и как делать.

Видел Борисюка и Агапонова, Борисюк сказал, что по Кентавру дела идут плохо и он не знает, чем это закончится.

Агапонов заявил, что в начале февраля решение ВПК будет оформлено, он уже встречался с заказчиком. Нам оформляют НИР, а Борисюку – ОКР, как он старается протащить Борисюка! Состояние очень неопределенное.

В Ленинграде написал ТЗ на основе Кентавра на мультипроцессорную систему. Начальники отделов по СУО, АЗ, АСУ-ТП, ЭРО согласовали его, потом утвердил Потемкин. Они говорили уже о Кентавре, я молчал. Отрадно, что Кентавр всех завоевал, мне уже о нем говорят! Потемкин так и не решил, кто будет вести у них ТИУС по Бунтарю – в ВНИИТМ нет такого отдела. Кентавр по башне ведет Голуб, а по корпусу – Калашников.

/Ю.А. В нашей отрасли не было не только фирм, специализирующихся в системах управления Сухопутных войск, но и таких подразделений в головных институтах и ведущих КБ. Мы начали первые формировать идеологию таких систем и спустя некоторое время в нашем КБ появился отдел, который я возглавил. Вдогонку за нами такие же отделы организовали в ВНИИТМ и СКБ Ротор, но перехватить у нас лидирующие им так не удалось, мы слишком далеко уже ушли вперед и у них не было людей, которые по-настоящему болели за это дело./

18.02.81. С письмом о подключении к нашим работам НПО Орион ничего не слышно. По Кентавру также никаких сдвигов. Какое-то шевеление идет с Академией наук, но очень слабо.

Поиск компоновки танка

2.03.81. Ковалюх вызвал Руденко, Коробейникова и меня. Обрисовал прошедший НТС, самое странное, что он уехал совершенно с другим мнением, чем я – считает, что в принципе комплекс годится и все проблемы только в габаритах. Мы с Коробейниковым высказались против этого комплекса, Руденко нас поддержал. Основной вопрос уперся в одно или двухплоскостную панораму. В итоге он дал задание в течение недели выработать требования к СУО и доложить ему с обоснованием.

9.03.81. Беседовал с Мазуренко о СУО для танка. Он сомневается за эффективность световолоконной связи и предложил вернуться к двум панорамам с вынесенным блоком дальномера и управляемого вооружения. Я доказал ему, что это реализовать невозможно, но тут же сообразил, что панорама к тому же не обеспечит точность ведения огня, так как она должна быть жестко связана с башней без подвески, иначе никогда не будет согласованного положения линии визирования и пушки при движении.

Все-таки я сильно ошибался, когда доказывал, что панорама решает все проблемы!

19.03.81. Был в Институте кибернетики по приглашению Голодняка. Доложил о последних встречах Шомина и Патона, наши взгляды о построении системы и требования к ней. Эти требования они удовлетворяют, у них есть три БЦВМ по своим параметрам, устраивающие нас.

Голодняк нашел в Виннице серийный завод из Минэлектронпрома, который согласен вести серийное производство его БЦВМ, но ему необходимо сейчас финансирование и он просил нас помочь в этом.

Я сказал, что мы будем вести переговоры, только когда будет вся система. Он со мной согласился и сказал, что обо всем доложит Глушкову и сообщит мне его реакцию. Чувствуется, они в нас заинтересованы.

По приезду доложил обо всем Шомину. Он сказал, что в общем поддерживает работы с Институтом кибернетики и подключение серийного завода через институт. Спросил меня за Институт моделирования АН, я сказал, что по сведениям Голодняка этот институт нам вряд ли чем может помочь, так как он только что образовался и не имеет ни опыта и ни своей производственной базы.

23-27.03.81. По просьбе Ковалюха у нас были представители ЦКБ КМЗ Пыркин, Коконцев и Федотов с предложениями по Ворону.

Они привезли старые предложениями, вначале рассматривали их предложения по варианту Ковалюха, потом по варианту Морозова.

Ковалюх пригласил и меня участвовать в рассмотрении. Он все начал упрощать до предела и стоял только за одноплоскостную панораму. Прибористы предложили и одноплоскостной прицел наводчика аналогично ТПДК, Ковалюх и в этом их поддержал.

В результате мы с ним крепко поскандалили и я ушел, сказав, что буду подписывать протокол только с замечаниями.

При рассмотрении комплекса по варианту Морозова они предложили то же самое. Мы ни до чего не договорились, написали протокол, в котором каждый изложил свое мнение. Договорились встретиться в апреле и окончательно решить, что делать дальше.

Когда вернулся Шомин, ему показали два протокола, которые противоречили друг другу. Он не подписал ни одного, а только сопроводительное письмо, в котором предложил рассмотреть оба протокола и выработать техническое предложение на новой элементной базе.

Со стороны Шомина это был действительно дипломатический шаг, он поддержал два варианта и заставил ЦКБ КМЗ искать новые пути.

1-4.04.81. Ковалюх, Климко и я были в президиуме Академии наук в Киеве и уточняли комплексный план-график совместных работ. Нас приняли очень хорошо, виден был их интерес в работах с нами. Принял нас полковник Бойко, руководитель военных при Академии.