Ярослав Бабкин - Приключения человека в шляпе Страница 17

Дверь открылась, и на пороге я увидел молодого человека в синем флотском мундире. Он церемонно откозырял и представился:

– Лейтенант-коммандер Джеймс Хокинс.

Доктор подал ему стул, и офицер присел у меня в изголовье.

– Только не слишком долго, он еще достаточно слаб – заметил врач, и деликатно вышел из палаты.

– Капитан занят, и попросил меня навестить вас и задать несколько пустяковых вопросов…

Уважаю англичан. Даже допрос они способны превратить в светскую беседу.

Я кратко рассказал о себе. В деталях живописал злоключения в открытом море. Но вот большинство подробностей о том, как именно выпал за борт, предпочел опустить.

– Прогуливался вечером по верхней палубе, немножко выпил, наклонился через перила… резкий порыв ветра… и вот я здесь.

– Ясно, – Хокинс закрыл блокнот, где делал пометки, – вы хотите что-нибудь у меня спросить?

– Я был бы чрезвычайно благодарен, если бы мне удалось узнать, в какой порт направляется "Джеймс Кук", где бы я смог покинуть его гостеприимный борт?

– К сожалению, мы совершаем длительный поход с минимальным числом заходов в порты. Могу лишь сказать, что ближайшим местом, где Вы сможете сойти на берег, будет Аден.

– Мы идем Суэцким каналом?

– Да, но останавливаться в Суэце мы не будем, и высадить вас, полагаю, возможности у нас не представится. Кроме того, доктор Лайвсли полагает, что вы еще недостаточно окрепнете к этому моменту.

На следующее утро меня разбудил какой-то шум. Доктор Лайвсли и невысокий щуплый моряк возились в какими-то измочаленными тряпками.

– Ваши вещи – извиняющимся тоном произнес доктор, заметив, что я проснулся, – увы, они сильно пострадали…

Я осмотрел то, что еще недавно было довольно неплохим летним костюмом. Теперь он больше напоминал лохмотья, снятые с видавшего виды огородного пугала. Видимо оценив выражение моего лица, доктор добавил.

– Я попросил матроса Фокса подобрать Вам что-нибудь по размеру из наших запасов. Примерьте.

"Что-нибудь" оказалось комплектом тропического обмундирования морского пехотинца без знаков различия. Буро-оливковые брюки, светло-бежевая рубашка, тяжелые башмаки и бесформенная панама, заменившая собой в тропическом снаряжении традиционный пробковый шлем после того как выяснилось, что поверх нее можно без проблем надеть металлическую каску.

Выглядел я комично, но следует отдать должное матросу Фоксу, сидел мундир неплохо и по размерам вполне подходил.

– Хотите забрать ваши вещи?

Я с сомнением осмотрел жалкие остатки костюма.

– Вряд ли… Проще новый сшить. Только бурдюк возьму. Он мне жизнь спас.

– Полагаю, в карманах костюма могло остаться что-то полезное? – заметил доктор.

– Это сомнительно.

Я отлично помнил, что все ценное успел как раз перед приходом Адриано убрать в тумбочку в каюте.

– Как ни прискорбно, но практически все мои документы, билеты и деньги остались на пароходе.

– А это? – доктор вытащил из внутреннего кармана прорезиненную папку.

Как я мог забыть. У меня же остались копии и фотографии, казалось бы, навсегда утерянных древностей! После истории со змеей и сицилийцем я как раз убрал их в карман, где они все это время и лежали. Интересно, пострадали ли они от морской воды.

Я, не без дрожи в руках, открыл папку. Сухо. И бумаги и фотопленки остались целы.

– У вас на корабле есть фотолаборатория? – спросил я, не отрывая взгляда от моих бесценных сокровищ.

– Естественно, – удивился Лайвсли, – а вам зачем?

– Хочу проявить несколько фотопленок… сувениры из Египта.

Я стал укладывать пленки и прорисовки монет и надписей обратно в папку. Один из листов выскользнул и, описав плавную дугу, спланировал на пол. Матрос Фокс услужливо поднял бумагу и хотел протянуть мне, но замешкался с удивлением глядя на узор, срисованный мной со статуэтки.

– Я такое уже где-то видел, сэр, – вполголоса произнес он, протягивая, наконец, мне листок.

– Где?!

Лицо матроса стало задумчивым.

– Не помню, сэр, не могу вспомнить…

Я разочарованно выдохнул. Мелькнувшая было ниточка, способная привести меня к вожделенной цели, оборвалась… Придется заняться фотохимией. Все равно до Адена еще несколько дней пути.

Проявка и печать фотографий не заняла много времени. Закончив с этим, я смог хотя бы изучить рукописи, которые так драматично были у меня изъяты. Все лучше, чем ничего.

Большая часть не представляла собой ничего интересного. Привлекший мое внимание раньше документ стимфалопольского монастыря оказался занудной хозяйственной описью.

Братии в Диосполис Мегале отправлено три вьюка фиников

Братии в Пселхис отправлено два вьюка фиников и пять вьюков сушеных фиг

Александру в Хибис отправлен вьюк отборных фиг и три крокодиловых кожи из Западного оазиса

От Елены из Суэны получено в дар четыре амфоры оливкового масла

…

Пять мешков муки попорчено мышами

Три мешка роздано жителям Серсуры в счет оплаты за их работу по ремонту крыши трапезной на прошлой неделе

Десять мешков съедено братией

Итого…

…

Сие заверяю, келарь монастыря Св. Христофора в Серсуре именуемой иначе Стимфалополис, Иероним.

Куда более интересен оказался палимпсест, документ, написанный поверх старого. Фотография прояснила прежний текст, особенно после некоторых манипуляций с фотоувеличителем и проявителем. Теперь он довольно сносно читался. Я узнал тот самый список Истории Августов, кусок которого мы с Карлом откопали в подвалах Венского музея.

И посланные царицей наемники должны были вывезти часть золота, пурпурных тканей и иных ценностей из Египта, и доставить их в Пальмиру. Но предупрежденный Аврелиан направил в Египет верных людей с достаточным количеством воинов. И когда поставленный Зиновией над наемниками предводителем некий Акроком узнал об этом, то бежал со всеми своими людьми на юг, в Стимфалополис, где был настигнут и …

Но эта версия сохранила продолжение!

… где был настигнут и опечален вестью о том, что преследователи совсем близко. Тогда он приказал двоим своим доверенным людям стимфалопольцам Ксанфу и Сипитбалу надежно спрятать ценности, а сам со своими воинами вышел навстречу преследователям, в сражении с которыми он и все его наемники были убиты до единого человека. Сокровища же Зенобии остались нетронутыми, поскольку, когда люди Аврелиана попытались пройти через пустыню к Стимфалополису то боги послали столь сильную бурю, что пройти в город стало невозможно. А поскольку предпринятые гадания дали неблагоприятные предзнаменования, и многие воины наблюдали дурные знаки в небе, то посланцы Аврелиана решили вернуться в Александрию.

О спрятанных же ценностях сообщают разное. Говорят, что кроме золота и пурпурных тканей ритор Кассий Лонгин погрузил в караван множество книг и свитков из Александрийской библиотеки. Одни утверждают он сделал это из опасения, что при штурме города много книг может погибнуть или быть расхищено и вывезено в Рим, другие же говорят, что он погрузил их вместо золота и порфир, которые были проданы для оплаты наемников, чтобы создать для царицы видимость сохранности ее ценностей.

Так или иначе, но позднее Август дал дозволение оставить вывезенное в сокровищнице Стимфалопольского храма, где эти ценности пребывают и поныне, как дар божеству.

Я некоторое время осмысливал прочитанное. Библиотека в Александрии была крупнейшим книжным собранием античности. Однако до нашего времени из колоссального числа древних книг дошли жалкие остатки. Многие труды мы знаем, по сути, только потому, что их упоминают либо цитируют другие авторы. Из сорока книг Полибия подробно описывающих историю Средиземноморья до нас дошли только пять и отдельные пересказы и цитаты остальных. Другие труды этого историка не сохранились вообще. И это, увы, не исключение. Представьте себе, что вам бы пришлось судить о мире исключительно на основании отдельных томов и вырванных страниц из большой энциклопедии. Примерно в таком положении находимся и мы в наших знаниях об античности.

Поэтому любой ранее не известный античный текст представляет собой куда большее сокровище, нежели золото или драгоценные камни.

К сожалению, наши предки не всегда разделяли это мнение. Библиотека в Александрии многократно горела и разорялась. Самым значительным был урон, нанесенный книжному собранию при взятии Александрии войсками Аврелиана.

И вот я нахожу текст, из которого следует что какая-то, возможно даже значительная, часть книг была вывезена из города буквально накануне его штурма и спрятана где-то в ливийской пустыне! И что она возможно сохранилась до нашего времени!