P. Соловьев - Штурм Грозного Страница 3

Обстрел вокзала начался еще вечером 31 декабря. Боевики атаковали с трех сторон, близко не подходили, а вели огонь из гранатометов, минометов и орудий. Более суток мотострелки отражали яростные атаки дудаевцев. Утром 2 января полковник Савин решился на прорыв. Мотострелкам при поддержке двух танков с трудом удалось вырваться из окружения, потери составили больше семидесяти солдат и офицеров. Погиб и сам комбриг Иван Савин. Но и боевики понесли ощутимые потери: свыше трехсот убитых. Об этом бое рассказывают много небылиц. К созданию мифов причастны и некоторые отечественные СМИ, озвучивавшие информацию чеченской стороны…"[7].

Заместителю командира 81-го мотострелкового полка по воспитательной работе полковнику И. Станкевичу также не без потерь удалось вывести своих подчиненных из окружения. В ходе новогоднего штурма полк потерял около 60 человек убитыми, были ранены командир и начальник штаба полка и еще 140 солдат и офицеров, десятки военнослужащих пропали без вести.

В 22.30 1 января две группы десантников 106-й воздушно-десантной дивизии по 30 человек под руководством капитанов Кошелева и Теплицкого в пешем порядке пробрались к вокзалу и тихо, без боя заняли две оставленные на ночь боевиками пятиэтажки. Появление десантников стало полной неожиданностью для дудаевцев. В течение нескольких дней подразделения 106-й воздушно-десантной дивизии под руководством подполковника С. Голубятникова заняли ряд зданий вокруг вокзала, затем была организована их грамотная оборона. Таким образом, десантники сумели сковать возле здания вокзала значительные силы боевиков.

Для более успешного продолжения боевых действий были заменены некоторые командиры.

Командующим группировкой войск "Запад" вместо отстраненного генерал-майора В. Петрука был назначен командир 76-й воздушно- десантной дивизии генерал-майор И. Бабичев. Командиром 19-й мотострелковой дивизии — полковник В. Приземлин.

Группировки "Север" и "Северо-Восток" были объединены в одну- "Север" под командованием генерал-лейтенанта Л. Рохлина. Также эта группировка была усилена прибывшей из Сибирского военного округа 74-й отдельной мотострелковой бригадой.

К 3 января на территории города образовалось несколько очагов сопротивления, состоящих из подразделений рассеянной группировки "Север" и прорвавшихся в город десантников. Самый стратегически важный в районе железнодорожного вокзала, контролируемый сводным полком 106-й воздушно-десантной дивизии.

Из Грозного были выведены подразделения 81-го мотострелкового полка и 131-й мотострелковой бригады, понесшие большие потери в ходе новогоднего штурма.

Войска, оставшиеся в городе, продолжали отбивать постоянные атаки боевиков. Так, 3-го января в засаду попала рота 276-го мотострелкового полка, сопровождавшая колонну с боеприпасами. В результате погибло 15 человек.

В средствах массовой информации прозвучали довольно резкие заявления политических и общественных лидеров в адрес руководства страны и армии. Вот некоторые из них:

— Маршал Советского Союза Д. Язов: "Даже в годы Великой Отечественной войны перед наступлением проводились батальонные учения в тылу.

Когда я был министром, были укомплектованы соединения, части. Естественно, не за один день, но мы бы подготовились. Создали бы штурмовые группы, подготовили отделения. Видимо, пришлось бы выполнять приказ. Но не так — сесть и просто в колоннах въехать в город…

Грачев — человек, который не имеет настоящего боевого опыта…"

— Генерал армии в отставке В. Варенников: "Министр и руководство Министерства обороны не располагали достоверными данными. Отсюда решения, которые не привели к успеху".

— Генерал-полковник в отставке Э. Воробьев: "Дудаев создал хоть и небольшую, но сильную и боеспособную армию, способную к фанатичному сопротивлению. Мы же сделали ставку на десантников без поддержки их пехотой и броней, оставив в тылу, собственно, тех, кто должен был работать по городу — войска МВД. Но самое печальное то, что у операции не было общего руководства, которое могло бы примирить на месте боевые амбиции руководителей силовых министерств".

— Бывший вице-президент России А. Руцкой: "Я еще в ноябре 91-го года говорил, что если не разрешить немедленно чеченский кризис, то через 2–3 года Чечня будет залита кровью. Чечню вооружил П. Грачев. Вывел войска, но все армейские склады оставил. А теперь он полез восстанавливать конституционный порядок"[8].

Резко отрицательно в армии была встречена деятельность общества ’’Мемориал", лидеры которого открыто поддерживали боевиков, призывали российских солдат сдаваться в плен и оказывали помощь перебежчикам. Газета "Аргументы и факты" на своих страницах опубликовала образец заявления для дезертиров. Практически все газеты выступили с резкой антиармейской критикой. На негосударственных каналах были показаны улицы города, усеянные подбитой техникой и трупами солдат. Это не лучшим образом отражалось на морально-психологическом состоянии российских войск и настроении в обществе.

Начиная с 5 января федеральные силы активизировали свои действия. 129-й мотострелковый полк, совершив обходной маневр, вышел к северной окраине города, дошел до центра города и, сломив ожесточенное сопротивление боевиков, занял позиции на восточном берегу реки Сунжа. В результате под контроль наших войск были взяты три моста через реку Сунжа. Это обеспечило условия для более активных действий войск в восточной части города.

Южное направление по-прежнему оставалось незаблокированным. Сложившаяся обстановка и состояние действовавших на этом направлении частей федеральных войск не позволили сделать этого, но для прессы было подготовлено другое обоснование. Как объяснял начальник штаба Объединенной группировки федеральных войск генерал-полковник Леонтий Шевцов, "принятие такого решения было продиктовано соображениями гуманности. Это позволило эвакуировать значительную часть мирного населения в горные районы и другие республики, сохранить жизнь тысячам жителей Чечни, несмотря на издержки, в этом случае чисто военного характера". Между тем, открытый свободный проход в Грозный на южном направлении способствовал подвозу боевиками боеприпасов, вооружения и материальных средств, поступлению пополнения, а в последующем — и отходу основных сил дудаевцев после боев в Грозном в горные и предгорные районы и продолжению сопротивления вне столицы Чечни.

9 января Правительство Российской Федерации ввело 48-часовой мораторий на ведение боевых действий для вывоза раненых и убитых из зоны боев. Этот мораторий с обеих сторон был выдержан, чего нельзя сказать о последующих.

11 января в результате минометного обстрела загорелся склад боеприпасов в расположении 129-го мотострелкового полка. В результате было ранено 11 человек, сгорело 2 БТР и 18 автомобилей.

Подразделения российских войск вели тяжелые уличные бои с весьма призрачным успехом.

Для завершения штурма города срочно требовались свежие силы и в город прибыли:

— сводный батальон 336-й бригады морской пехоты Балтийского флота под командованием командира бригады полковника Е. Кочешкова;

— сводный батальон 61-й бригады морской пехоты Северного флота во главе с начальником береговых войск Северного флота генерал-майором А. Отраховским;

— 165-й полк морской пехоты Тихоокеанского флота под командованием заместителя командира 45-й дивизии морской пехоты полковника С. Кондратенко.

Все части прибыли без техники и к тому же были сформированы в спешном порядке, что не лучшим образом сказалось на боевой готовности подразделений. Так, например, батальон 336-й бригады доукомплектовывался 113 матросами с 75 кораблей Балтийского флота. Но, тем не менее, именно благодаря морским пехотинцам были захвачены позиции в центре города, к сожалению, ценою десятков жизней. Так, батальон Балтийского флота в первый же день боев потерял 18 человек. Также большую роль в ходе штурма сыграли части специального назначения. Штурмовая группа 45-го полка специального назначения под командованием полковника П. Поповских захватила одно из тактически важных зданий в центре города — здание института нефти и газа — без потерь. Однако трагедии случались и у спецназовцев. 14 января в здании, где находился отряд спецназа из Московского военного округа, сработало радиоуправляемое взрывное устройство, установленное боевиками. Погибли 35 солдат и офицеров.

Морально-психологическое состояние российских войск оставляло желать лучшего.

Холод, постоянные обстрелы, бессонные ночи, отсутствие какого-либо материального обеспечения, антиармейские настроения в стране, откровенно непатриотичное поведение ряда депутатов Государственной Думы, находившихся в стане врага — Президентском дворце, а также элементарный страх за свою жизнь приводили к нервным срывам и самоубийствам среди солдат и офицеров.