А. Запольский - Ракеты стартуют с моря Страница 4

Оценив с присущим ему даром научного предвидения перспективность нового, морского, направления в ракетостроении, Сергей Павлович взялся за эту работу активно и решительно. Сейчас, спустя много лет, хочется понять, чем же руководствовался С. П. Королев при принятии такого решения.

Нет оснований предполагать, что была необходимость загрузить работой коллектив ОКБ-1. "Портфель" заказов, я думаю, был полон, если учесть, что уже летом 1957 года была испытана первая в мире межконтинентальная ракета, а осенью того же года запущен первый в мире искусственный спутник Земли. Совершенно поэтому очевидно, что за три года до этих событий работы были широко развернуты, и дополнительная нагрузка по морской тематике могла быть взята только за счет "интенсификации труда". Даже приезжая на испытания на морской полигон, С. П. Королев продолжал заниматься спутником. Придя однажды в салон-вагон главного конструктора, я увидел там карты и глобус звездного неба.

Значит мотив "загрузки" однозначно следует отмести.

Тогда, может быть, его заинтересовали новизна и сложность поставленной задачи? Безусловно! Как вспоминал Б. В. Раушенбах. Королев очень любил начинать. Тем более, что положительное решение этой задачи означало рождение новой, теперь уже морской ветви отечественного ракетостроения, основу которого закладывал С. П. Королев. Разве можно было остаться равнодушным к реализации такой возможности и не оказать необходимую помощь, более того, лично не поучаствовать в этом?

Нельзя исключать и того, что С. П. Королев, по словам М. К. Тихонравова, "очень возбудимый, увлекающийся человек", загорелся желанием решить эту труднейшую, казавшуюся для многих фантастической, задачу. Предстоящие же трудности (С. П. Королев не ног заблуждаться на этот счет) были оправданы перспективностью новой техники и ее значимостью в деле укрепления обороноспособности государства. А то что С. П. Королев был государственным человеком и большим патриотом своей Родины, подтверждавшим эти свои черты не на словах, а повседневным каторжным подвижническим трудом, полагаю, ни у кого сомнений не вызывает.

И еще одно, на мой взгляд, в ряду обстоятельств, способствовавших согласию С. П. Королева, принять на себя разработку. Он проникся доверием к военным морякам, так убежденно отстаивавшим свои предложения. Энтузиазм и глубокое проникновение в суть вопроса, кажущаяся фантастичность идеи и конкретные пути претворения ее в реальность, настойчивость и упорство в сочетании с четкостью и корректностью как в постановке задачи, так и в отношениях со специалистами промышленности – все это не могло не расположить Сергея Павловича к представителям военно-морского флота. Моя уверенность в существовании и этого мотива подкрепляется тем, что в дальнейшем неоднократно будут проявляться его уважение и симпатии к морякам, независимо от их служебного положения.

Главный конструктор С. П. Королев привлек к работе своих верных сподвижников – главного конструктора систем управления Николая Алексеевича Пилюгина и главного конструктора двигательных установок Алексея Михайловича Исаева. Это был, теперь можно со всей определенностью утверждать, первый успех в начатом деле, а если еще точнее, то морякам просто повезло, что тема попала к нашим ракетным корифеям.

Следующей удачей явилось согласие главного конструктора ЦКБ-16 Николая Никитича Исанина на создание подводной лодки – носителя баллистической ракеты. Товарищи из руководимого им бюро рассказывали, что эта работа предлагалась нескольким главным конструкторам, но, видимо, отсутствие аналогов вызвало у них сомнения в возможности выполнения подобной работы в ограниченные сроки. Начальник отдела ЦКБ- 16 В. И. Ефимов вспоминает, что в конце 1953 года состоялась встреча Н. Н. Исанина с С. П. Королевым у него в ОКБ-1. Сергей Павлович показал гостю ракету "Р-11" и поделился своими замыслами. Н. Н. Исанин, отдавая себе отчет в сложности поставленной перед ним задачи, принял предложение С. П. Королева. Так образовался этот замечательный тандем двух Главных – С. П. Королева и Н. Н. Исанина. Через два-три дня С. П. Королев организует совещание в расширенном составе, на котором уже присутствуют Н. Н. Исанин, Н. А. Пилюгин, Е. Г. Рудяк, Н. А. Сулимовский, П. Н. Марута, представители Главного управления кораблестроения ВМФ. Сергей Павлович намечает и обсуждает вопросы организации взаимодействия участников работы.

26 января 1954 года выходит Постановление правительства "О проведении работ по исследованию возможности старта баллистических ракет с подводных лодок, а также по созданию первых боевых подводных лодок, вооруженных баллистическими ракетами в морском исполнении типа "Р-11ФМ". Теме был присвоен шифр "Волна".

Руководство работами по этой теме поручалось главному конструктору ЦКБ-16 Н. Н. Исанину и главному конструктору ОКБ-1 НИИ-88 С. П. Королеву. В состав организаций- участников работы вошли НИИ-885 (главный конструктор Н. А. Пилюгин), ОКБ-2 (главный конструктор А. М. Исаев), НИИ-49 (директор Н. А. Чарин), МНИИ-1 (директор Э. И. Эллер), ИКБ-34 (главный конструктор Е. Г. Рудяк), завод №402 (директор Е. П. Егоров).

Весной 1954 года, по воспоминаниям того же В. И. Ефимова, С. П. Королев приезжает в Ленинград. Н. Н. Исанин знакомит его с результатами первых проработок по размещению ракет на лодке. В конференц-зале на встречу с С. П. Королевым были собраны руководство и ведущие специалисты ЦКБ-16. Из выступления С. П. Королева перед корабелами особенно запомнилось высказывание о том, что "составные элементы ракетного комплекса (шахты, системы их обслуживания, аппаратура управления стрельбой) так тесно связаны с конструкциями и системами самого корабля, что наши коллективы при выполнении этого необычного и очень важного задания должны работать как один. Только при этом условии возможен успех начатого дела. При этом постоянное внимание должно быть обращено на сроки".

Хочу отметить, что в тексте Постановления "созданию первых боевых подводных лодок" предшествуют работы по "исследованию возможности старта", из чего следует, что в ту пору еще не было полной уверенности в легкой и быстрой реализации идеи. Уверенность стала быстро крепнуть по мере развертывания дальнейших событий.

Во флотских Правилах совместного плавания существует маневр "Поворот все вдруг". Так вот такой маневр совершили организации, фигурирующие в Постановлении, когда они "все вдруг" повернулись и устремились к единой цели. Все происходило одновременно: проектировались и испытывались составные элементы ракетного комплекса, создавался корабль-носитель, сооружался качающийся стенд на сухопутном полигоне в Капустином Яру, оборудовался вновь организованный морской ракетный полигон.

По широте и темпам начатых работ, четкости и взаимодействию большого числа вовлеченных в них коллективов различных ведомств, по оперативности принятия согласованных решений все тогда происходившее можно сравнить с подготовкой крупномасштабной военной операции. Тем более, и роль самих военных в ней была не последней. В разработке и приемке проектов, испытаниях оружия и корабля принимал непосредственное участке личный состав войсковых частей, где командирами были Б. В. Липатов и Н. А. Сулимовский, М. А. Рудницкий и Л. А. Коршунов, В. И. Вознюк и И. А. Хворостянов, Н. Д. Сергеев и В. П. Цветко.

С целью сокращения срока выполнения всей работы менялась принятая последовательность разработок корабля и его оружия, отдельные, даже зависимые друг от друга этапы проводились параллельно. Так, уже к концу 1954 года, еще задолго до летно- конструкторских испытаний ракеты "Р-11ФМ" с наземного стенда, то есть без опытного подтверждения возможности ее старта с качающегося основания, была закончена разработка всей проектной документации, включая и рабочую, по подводной лодке-носителю. Переоборудование подводной лодки шло практически одновременно с подготовкой к проведением испытаний ракеты с наземного стенда. Предъявление лодки на летно- конструкторские испытания ракеты ограничили только проверками по программам швартовных и заводских ходовых испытаний корабля. На это могли пойти только эти двое – великие Главные С. П. Королев и Н. Н. Исанин. Ответственность была колоссальная. Но в итоге уже к августу 1955 года, всего через полтора года после выхода Постановления правительства по теме "Волна", и корабль, и ракетный комплекс были готовы к совместным испытаниям.

" Р-11ФМ" – ПЕРВАЯ МОРСКАЯ БАЛЛИСТИЧЕСКАЯ РАКЕТА

Исходным моментом, с которого начала, реализовываться идея вооружения подводных лодок баллистическими ракетами, явилось, как уже было сказано выше, создание в ОКБ-1 С. П. Королева ракеты "Р-11".

Сведения о ней пытаюсь найти в открытой литературе. В "Творческом наследии" явного ничего нет. Однако среди иллюстраций нахожу ракету, внешне сходную с той, с которой пришлось работать. Шифр ракеты не указан, а сопроводительный текст имеет заголовок "Ракета длительного хранения". Несколько неожиданное название, но по сути оно имеет отношение к предмету поиска. Ведь наша морская ракета – тоже длительного хранения. Читаю текст: "Особое место в творчестве С. П. Королева, (речь идет о 50-х годах. А.З.) занимает создание первой советской БРДД, хранимой и транспортируемой в заправленном состоянии… Ракета с вытеснительной системой подачи компонентов топлива, с двигательной установкой конструкции А. М. Исаева стала родоначальницей нового специфического направления в ракетной технике". Морское направление тоже можно отнести к специфическому, и я продолжаю поиск. В книге "Академик С. П. Королев. Ученый. Инженер. Человек" заместитель главного конструктора, доктор технических наук Сергей Иосифович Охапкин (я вспоминаю его: невысокого роста, седой, очень энергичный и всегда чем-то озабоченный) пишет: "Одновременно система организации работы в нашем КБ позволила нам разрабатывать конструкцию ракет длительного хранения. Эти изделия также были созданы за короткое время, успешно прошли натурные испытания, а затем этот тип ракет был передан специализированному КБ, организованному при содействии С. П. Королева". Первоначально вновь созданное КБ В. П. Макеева предназначалось для серийного производства ракет "Р-11". Поиск вроде на верном пути.