Дмитрий Дёгтев - «Черная смерть». Правда и мифы о боевом применении штурмовика ИЛ-2. 1941-1945 Страница 20

Прежде чем наносить удар по аэродрому, было необходимо сфотографировать его. Между тем полеты советских самолетов-разведчиков сопровождались все большими трудностями. Понятно, что получение качественных аэрофотоснимков в таких условиях было маловероятным. Кроме того, из-за отсутствия радиосвязи между обнаружением «скопления самолетов» и нанесением удара по нему проходило слишком много времени, иногда сутки! Поэтому атаки немецких аэродромов обычно предпринимались на основании неточных, устаревших данных или просто на страх и риск командиров.

В целом дальняя разведка в советских ВВС оставляла желать лучшего. Личный состав был малообучен, и, следовательно, пилотам при выполнении заданий не хватало гибкости и настойчивости. Столкнувшись с неблагоприятной погодой, сильной ПВО и другими трудностями, экипажи, как правило, прерывали полет и возвращались на базу. Обработка полученных фотоснимков производилась некачественно, полученные результаты должным образом не обрабатывались. Планирование полетов так же находилось не на высоте. Командиры обычно посылали самолеты в район разведки кратчайшим курсом, в одно и то же время. Сильное влияние оказывали и тактико-технические характеристики самолетов-разведчиков. Для дальних полетов использовались только двухмоторные Пе-2, однако его реальный радиус полета из-за крайне неэкономичных моторов составлял не более 500–600 километров. Фактически полеты обычно выполнялись на глубину не более 200–300 километров за линию фронта. Поэтому если аэродромы истребителей, штурмовиков и тактических разведчиков люфтваффе попадали в прицелы фотокамер довольно часто, то базы бомбардировщиков обычно жили спокойной жизнью. Отсутствие точных и полных данных аэрофотосъемки значительно снижало эффективность штурмовых ударов Ил-2 по аэродромам.

4 сентября 1942 г. в Сталинградское сражение вступила вновь сформированная 16-я воздушная армия под командованием генерал-майора П. С. Степанова. Сектор действий ее находился северо-западнее города и далее по реке Дон. В состав армии входили четыре авиадивизии и несколько отдельных авиаполков, имевшие к началу боев в общей сложности 152 боеготовых самолета. Почти все истребительные полки были оснащены самолетами Як-1, и лишь 291-й иап летал на ЛаГГ-3. Чуть позднее в состав армии влилась еще и 283-я иад в составе четырех полков.

А в 8-й воздушной армии в результате опустошительных боев стала остро ощущаться нехватка истребителей. Хотя 28–29 августа из тыла поступило пополнение в виде четырех истребительных и двух штурмовых авиаполков, на 1 сентября в армии насчитывалось всего 97 исправных машин. Все это заставило генерал-майора Хрюкина полностью отказаться от истребительного прикрытия штурмовиков и бомбардировщиков. И если экипажам Пе-2 просто приказали бомбить с высоты 8000 метров, что могло им помочь избежать встречи с «Мессершмиттами», то штурмовикам пришлось рассчитывать исключительно на везение. В качестве «помощи» штаб 8-й воздушной армии предложил пилотам Ил-2 производить заходы на цели со стороны солнца, использовать для скрытого подхода облачность и дым от пожарищ и т. п.

Однако часто не спасало и наличие сопровождения. Летчики-истребители, большинство из которых не только не имели боевого опыта, но по-настоящему еще не овладели и собственными машинами, при появлении «Мессершмиттов» быстро впадали в панику, теряли своих ведущих и ориентацию на местности и становились легкой мишенью. Ситуация усугублялась тем, что большие потери, особенно среди новичков, неизбежно вели к снижению боевого духа и деморализации. В результате в критический момент штурмовики оставались один на один с асами люфтваффе, которые сбивали их одного за другим. Потери шап были огромными, и командиры-штурмовики винили во всех своих бедах истребителей.

В итоге 9 сентября 1942 г. появился приказ наркома обороны СССР № 0685, озаглавленный «Об установлении понятия боевого вылета для истребителей». В нем говорилось:

«Фактами на Калининском, Западном, Сталинградском, Юго-Восточном и других фронтах установлено, что наша истребительная авиация, как правило, работает плохо и свои боевые задачи очень часто не выполняет.

Истребители наши не только не вступают в бой с истребителями противника, но избегают атаковать бомбардировщиков.

При выполнении задачи по прикрытию штурмовиков и бомбардировщиков наши истребители даже при количественном превосходстве над истребителями противника уклоняются от боя, ходят в стороне и допускают безнаказанно сбивать наших штурмовиков и бомбардировщиков…

Боевым вылетом неправильно считают всякий полет на поле боя, независимо от того, выполнена или нет истребителями возложенная на них боевая задача».

Далее Сталин приказывал отныне считать боевым вылетом для истребителей только такой вылет, в котором штурмовики и бомбардировщики не имели потерь от атак истребителей противника. Сбитые самолеты засчитывать только в том случае, если они подтверждались фотоснимком или донесением наземного наблюдения. Летчики-истребители, уклоняющиеся от боя, подлежали преданию суду с последующим направлением в штрафные роты. Последний пункт гласил:

«Приказ объявить всем истребителям под расписку»[45].

В результате плохого истребительного прикрытия в критический момент штурмовики оставались практически беспомощными, и асы люфтваффе сбивали их одного за другим, как гусей. Большую проблему представляло соблюдение предписанной высоты полета. Если Илы шли на цель на большой высоте, немецкие воздушные наблюдатели засекали их задолго до подхода к цели, в итоге до нее доходило целыми не более половины машин. Если же полет планировался на малой высоте или на бреющем, все зависело от ведущего самолета. Если его сбивали или он совершал маневр уклонения, остальные малоопытные летчики теряли из виду наземные ориентиры и сбивались с курса.

Активное применение штурмовиков Ил-2 выявило множество недостатков в организации атак наземных целей, особенно аэродромов люфтваффе. Из-за низкого качества техники и малого летного опыта пилотов все самолеты летели с различной скоростью, в результате по пути к цели боевые порядки непомерно растягивались, а иногда и вообще распадались. При повторных атаках обычно выбирался один и тот же маршрут полета. Выполнив бомбометание, причем, как правило, неточно, Илы сразу разворачивались и поодиночке возвращались на свои аэродромы. Все это облегчало немцам организацию ПВО аэродромов и перехват штурмовиков.

Удары по аэродромам наносились и на других участках Восточного фронта. При этом до сих пор одноместные Ил-2 пытались использовать без истребительного прикрытия. Так, днем 31 августа 1942 г. две эскадрильи 198-го шап произвели налет на крупную авиабазу люфтваффе Орел-Западный. Время налета было назначено на полдень, так как командование полагало, что «в это время немцы обедают». По донесениям летчиков удар выглядел красочно:

«Сгорело несколько десятков стоявших крыло к крылу вражеских самолетов. Пламя перебрасывалось с машины на машину, и никто не гасил этот бушующий костер. Уцелевшие гитлеровцы, спасаясь от гибели, бежали с аэродрома…»

Все это являлось, мягко говоря, сильным преувеличением. Ни один немецкий самолет не пострадал, зато на обратном пути были сбиты Ил-2 лейтенантов И. Касаткина, К. Рослякова и младшего лейтенанта А. Маметкина.

Город без единого дерева

К середине сентября 1942 г. Сталинград уже представлял собой сплошные развалины, даже у немцев он получил печальное прозвище «города без единого дерева». Ориентиром для летчиков служила химическая фабрика «Лазурь», полностью разрушенная, но хорошо заметная благодаря подходившей к ней железнодорожной ветке своеобразной формы, называемой «теннисной ракеткой».

Тем временем на Восточный фронт, в том числе в I./JG53 «Пик Ас», поступила партия Bf-109F-4/Rl с двумя дополнительными пушками MG-151/15, размещенными в гондолах под крылом. У летчиков такие машины получили прозвище «канонерская лодка» (Kanonenboot). Подобное оружие вкупе с остальными стволами позволяло с определенной дистанции и с одного залпа буквально разносить бронированные Илы в щепки. Именно на таком «Мессершмитте» командир 1-й эскадрильи JG53 обер-лейтенант Мюллер 9 сентября установил рекорд группы, сбив в одном бою сразу шесть штурмовиков Ил-2.

Начиная с 17 сентября советские штурмовики, помимо уже ставших традиционными для них атак аэродромов и дорог в немецком тылу, стали принимать активное участие в уличных боях в Сталинграде. Появляясь из-за Волги большими группами в сопровождении истребителей, они с малой высоты атаковали улицы, площади и здания в занятой немцами части города, сбрасывая бомбы и пуская ракеты, а также обстреливали их из пушек и пулеметов. Над городом и его ближайшими окрестностями то и дело вспыхивали воздушные бои.