Ричард Брэнсон - Достичь небес Страница 3

Не каждый первопроходец достигает успеха. Клемент Адер сумел подняться в воздух на аппарате тяжелее воздуха на десять с лишним лет раньше, чем это удалось братьям Райт, — но каждая его публичная демонстрация заканчивалась аварией. В 1990-е гг. Ларри Ньюмен затратил два полных года и загнал до полусмерти себя — не говоря уже о помощниках, волонтерах и друзьях — в страстной надежде пролететь на своем новаторском шаре Earthwinds вокруг света. Во время последней попытки шар пролетел около 160 км.

И самое важное: пассажиры в подобных предприятиях тоже первопроходцы. Геологи, спасатели, врачи и ученые часто оказываются среди тех, кто первым поднимается в воздух в качестве пассажира. Но самые первые пассажиры всегда идут на это ради собственного удовольствия; это искатели приключений, мужчины и женщины с ненасытной жаждой увидеть мир по-новому, Если разобраться, именно на их деньги была построена та авиация, которую мы знаем сегодня; именно их мы должны благодарить за то, как изменился наш мир.

Я лично значительную часть жизни провел и провожу в самолетах. Иногда рутина полета утомляет меня не меньше, чем любого другого пассажира, летящего по делам. Но не бывает полета, когда я не смотрю в окно и не благодарю судьбу за то, что вижу и чувствую. Я много знаю о воздушных путешествиях и кое-что об авиации; поэтому полет наполняет меня настоящим восторгом. Если эта книга сделает воздушный перелет для вас чуть более волшебным событием — всего чуть-чуть более чудесным! — я буду считать, что достиг цели и хорошо сделал свою работу. Воздушный океан полон чудес.

Поначалу перспектива написать такую книгу казалась пугающей, но постепенно, по ходу дела, я набирался уверенности. Я открывал для себя и вспоминал давно забытые истории людей куда более упорных, более умных и намного более храбрых, чем я, — а в конце концов понял, что сам я — тоже часть этой истории. Я одолел многих соперников — возможно, больше, чем полагалось по справедливости, — и установил несколько рекордов. Как многим до меня, мне приходилось падать в море, и меня вылавливали из воды полузамерзшим. Я не понаслышке знаком с обморожением. Я знаю, как сосет под ложечкой, когда шар поднимается туда, где воздух так разрежен, что трудно дышать. Я знаю, как ведет себя стрелка высотомера, когда падаешь с небес. Я знаю, каково браться за ручки управления неиспытанного самолета, летать на новом или необычном топливе и терпеть аварию на сомнительном летательном аппарате, собранном в каком-нибудь гараже.

Больше всего меня радует, что успехи в бизнесе дали мне возможность помогать в реализации мечты искателям приключений, инженерам, ученым и мечтателям всех сортов. Я встречался с замечательными людьми. Стив Фоссетт — самый замечательный из всех. Достигнув того возраста, когда большинство людей снижают темп и оглядываются на прожитую жизнь, Стив посвятил себя приключениям и рекордам. Если постоянно, день за днем, рисковать жизнью, рано или поздно фортуна отвернется от тебя. Конечно, никто из друзей не мог предсказать заранее, как закончится его жизнь, но все мы могли предполагать, что, рано или поздно, уход Стива будет впечатляющим. Когда удача наконец изменила ему, Стив был за штурвалом легкого самолета, который знал как свои пять пальцев.

У Стива не было детей. Он отвечал только за себя — и соответственно действовал. Среди проектов, оставшихся незавершенными в связи с его гибелью, обнаружилась и подводная лодка; Стив замахивался на мировой рекорд глубины погружения. Он не стремился к смерти. Наоборот. Жажда жизни в нем была так сильна, что перевешивала всякий страх. Неудивительно, что какой-то из его поступков приблизил конец. То, что он делал, наполняло его существование смыслом и обогащало жизни тех, кто был с ним рядом.

В октябре 2008 г. в пустыне, где нет никаких дорог, другой искатель приключений, путешествовавший пешком, наткнулся на обломки самолета Стива Фоссетта. После года в горах фюзеляж из дерева и парусины мало отличался от тех самолетов, что нашли свой конец в пустыне почти век назад.

Эта книга охватывает более 200 лет воздушных приключений. Стив теперь тоже часть этого повествования. В истории полетов множество замечательных людей, и любой из них сумел бы понять и оценить приключения Стива.

Стив был частью традиции; он ушел, но традиция осталась. Традиция живет.

Часть I

Подъем

Глава 1

Воздушные прогулки

Для начала несколько историй.

Вы, вероятно, помните из греческой мифологии, как Икар, надев крылья из перьев и воска, слишком близко подлетел к солнцу; как его крылья растаяли от солнечного жара и он нашел печальный конец в волнах Эгейского моря.

На самом деле с течением времени эта история обогатилась новыми подробностями и стала более правдоподобной. Икар теперь был сыном Дедала — талантливого, но вспыльчивого и неуживчивого изобретателя, который постоянно ссорился со своими покровителями и ревновал к любому, чей талант мог соперничать с его собственным. Сестра Дедала прислала к нему в ученики своего сына Пердикса; но юноша на свою беду оказался слишком умен. Он вечно бродил где-то один, искал что-то у границы прибоя, собирал и наблюдал. Он искал в природе закономерности. Так, присмотревшись к работе змеиных челюстей, он изобрел пилу.

Дедал, среди изобретений которого числились топор, строительный отвес, коловорот и клей, почувствовал в молодом человеке соперника. В следующий раз он отправился на прогулку вместе с племянником, завел его на высокую башню, якобы полюбоваться открывающимся видом, и столкнул вниз, на камни.

Это злодеяние не сошло ему с рук. Дедал был изгнан на Крит, где поступил на службу к царю Миносу. Он построил лабиринт для самого нелюбимого отпрыска царской семьи — чудовища Минотавра — наполовину человека, наполовину быка.

Дедал потерпел поражение, но не сдавался. Он и работе внимание уделял, и Навкрате, одной из наложниц Миноса; вскоре у него родился сын Икар. Мало того что Дедал наставил Миносу рога, он раскрыл план лабиринта дочери Миноса, чтобы та могла бежать с острова с Тезеем, заморским авантюристом и вором, находившимся там в заключении. Минос, обнаружив все это, бросил в лабиринт самого Дедала вместе с Икаром.

Тут на сцене появляются крылья. Дедал сделал их две пары: одну для себя, другую для сына. Вместе они должны были перебраться на Сицилию, пролетев прямо над головами солдат царя Миноса и кораблями его многочисленного флота. Как и убитый им племянник, Дедал черпал вдохновение в природе; он связал перья с учетом их размера так, чтобы сформировать изогнутые маховые поверхности, как на крыльях настоящих птиц. Крупные перья он закрепил бечевкой, более мелкие — воском и предупредил Икара, что крылья надо беречь от воды и держать подальше от солнечного жара.

В том варианте истории, который мы слышим чаще всего, Икар выступает в роли трагического героя: романтическая фигура, он поддается колдовскому очарованию полета, устремляется к солнцу и гибнет. Мы легко забываем, с чего началась эта история: крылья сделал его отец.

Дедал успешно перелетел через море и приземлился в Сицилии. Там он выстроил храм в честь Аполлона и обеспечил себе покровительство местного царя. Когда Минос его выследил, Дедал при помощи своего нового покровителя убил и его.

Конечно, это всего лишь легенда. Но у всякой легенды есть реальные истоки. Люди, из поколения в поколение передававшие эту легенду, знали кое-что о происхождении идей. Они знали, как важно наблюдать и изучать; описывая пилу Пердикса и крылья Дедала, они наглядно демонстрировали, что инженеры черпают вдохновение в природе. Они знали, какой характер и какая уверенность в себе требуются человеку, чтобы изобретать и делать что-то новое и каким-то образом получать вознаграждение за свои труды. Они знали, как легко покровители ссорятся с мастерами, как обиды и предательства разрушают самые чудесные планы.

Еще одна история. С 1630 по 1632 г. некто Хезарфен Ахмед Челеби восемь или девять раз пролетел над контрольной площадкой в стамбульском районе Окмейданы на орлиных крыльях, «пользуясь силой ветра». Султан Мурад IV был так поражен, что дал Хезарфену за труды мешок золотых, а затем объявил: «Это страшный человек. Он способен сделать все, что захочет. Не стоит держать при себе таких людей». И Челеби вместе с его новообретенным богатством с почетом, но без промедления препроводили в Алжир, в изгнание.

В истории полно проектов полномасштабных летательных аппаратов, предназначенных для полета человека. Если ни один из них не смог оторваться от земли сколько-нибудь осмысленным и надежным способом, то не потому, что человеку не хватало для этого знаний. Некоторые из летательных аппаратов Леонардо да Винчи вполне могли бы взлететь, если бы в распоряжении тогдашних мастеров были легкие и прочные материалы. Причем материалы не слишком сложные: обычного шелка или бумаги, пропитанных лаком, было бы вполне достаточно, чтобы наполнить небо над Флоренцией и Миланом времен Возрождения дельтапланами и персональными летательными машинами.