Николай Волковский - 111 баек для журналистов Страница 10

Комментарий. В профессиональном опыте Короленко-публициста есть много примеров, поучительных для современного журналиста. Прежде всего, он являет собой образец добросовестности и точности. Именно это давало ему возможность быть смелым в своих печатных выступлениях. Также его отличала высокая требовательность к себе. Так, несмотря на успех своих первых публикаций, он признавался: «Я чувствовал, что для того, чтобы стать публицистом, мне нужно… так отточить перо, чтобы оно писало тонко, отчетливо… Я чувствовал, что мне нужна школа». Для Короленко кончик стального пера был оружием, способным наносить и отражать удары. И он пользовался им, писал блестящие статьи, которые восхищали тысячи читателей в России и за ее пределами.

Владимир Галактионович не раз и не два прерывал работу над художественными произведениями, покидал насиженное место и мчался в тот или иной город, глухую деревню, чтобы отозваться на взволновавшие его события, откликнуться на злобу дня, написать письмо или заметку для газеты.

Главной целью своей жизни Короленко считал борьбу с несправедливостью и беззаконием, но не при помощи силы, а посредством «острого пера», яркого и стремительного слова. Все мысли писателя, его негодование по поводу творившегося в России административного произвола выливались в политические статьи, газетные материалы, очерки и фельетоны, открытые письма и заметки – все, что давало возможность быстро откликнуться на событие дня. Чем бы ни занимался Короленко, все его произведения написаны бесстрастным языком простого наблюдателя. Его публицистика проникнута истинным человеколюбием и страстным желанием достичь высшей справедливости. Сам он называл себя «писателем и политическим партизаном». В борьбу с голодом, несправедливым царским судом, продажной прессой, погромщиками и карателями Короленко бросался с головой и отдавал всего себя делу, в которое свято верил. Итогом его борьбы становились блестящие статьи: «В голодный год», «Мултанское жертвоприношение», «Дом № 13», «Сорочинская трагедия», «Бытовое явление», «Дело Бейлиса».

Беспомощность прессы и ее бессилие огорчали писателя. Он писал А. Ф. Кони в связи с Мултанским делом, что печать пыталась сделать, что могла: «Но, конечно, она не могла почти ничего». По поводу статей «Бытовое явление» Короленко писал Л. Н. Толстому: «На непосредственный, практический результат… то есть на восприимчивость «хозяев жизни», я не надеюсь…»

И все-таки Короленко не складывая оружие, писал и боролся. Публицистика была его второй натурой. Он обладал «корреспондентской жилкой», боевым темпераментом публициста и часто чувствовал «влечение к газете и газетным откликам на каждое событие». Корреспонденция «В успокоенной деревне», написанная Короленко в Саратовской губернии, доставила автору некоторое удовлетворение уже потому, что «много мужицких голов зашевелилось над газетным листом».

…За девять дней до своей смерти Короленко направил председателю губернской Чрезвычайной комиссии последнее ходатайство за арестованного.

Диапазон применения байки. При изучении истории отечественной публицистики.

№ 21. Байка «…Не называйтесь корреспондентом!»

Талантливый русский фельетонист В. Дорошевич говорил: «Наш брат журналист лишен всяких прав». В очерке «Как я попал на Сахалин» он картинно запечатлел свою беседу с приморским вице-губернатором.

«В губернаторской резиденции во Владивостоке Дорошевич отрекомендовался: «Корреспондент такой-то».

Вице-губернатор спросил:

– Гм… Вы что же, состоите по какому-нибудь ведомству?

– Нет… Я – корреспондент.

Дорошевич попросил ему помочь попасть на Сахалин. Сановник ответил:

– Гм… Если за советом, так вот вам мой совет. Прежде всего, не называйтесь корреспондентом!

– Почему же?

– Слово нехорошее. Его здесь не любят.

– Ну, сотрудник.

– Непонятно, с кем вы сотрудничаете и в чем.

– Журналист!

– Непонятно. “Журналисты” полагаются только в канцеляриях.

– Литератор!

– Тоже не следует.

– Писатель!

– Тоже нехорошее слово».

Мораль. В истории России были времена, когда слово «корреспондент» редко произносилось без презрительной усмешки.

Комментарий. О неприязни к журналистам в России на рубеже XIX – ХХ веков писал даже А. М. Горький, тогда сотрудничавший с «Самарской газетой». В Самаре к газетчику относились «как к врагу» и «свирепому супостату», его воспринимали как «отчаянного надоедника». Общество не признавало репортеров за людей, достойных внимания. Их упорно бойкотировали. «Человек общества» произносил слово «репортер» как что-то зазорное, стараясь «вложить в него как можно больше нелестных чувств».

В самарской городской управе измывались и потешались над газетчиками. «Г г. члены управы почуяли “скоропадента”, – писал Горький. – Они стали издеваться и посмеиваться над ним, лягая местную прессу и полагая, что делают это остроумно; много смеялись сами над собой жирным смехом людей, которым живется покойно, весело и сытно».

Диапазон применения байки. При обсуждении истории профессии «журналист».

№ 22. Байка «Срезать слабые побеги»

Однажды известного итальянского певца Тито Гобби спросили:

– Скажите, маэстро, строгий ли вы судья, когда бываете членом жюри на конкурсах?

– Да. Опера, как цветник: если вы хотите, чтобы выросли хорошие цветы, надо безжалостно срезать слабые побеги. Певец обязан быть большим мастером. Иначе пусть занимается чем угодно, только не пением.

«По-моему, это высказывание Тито Гобби можно полностью отнести и к журналистике, – писал известный репортер, один из создателей информационной телепрограммы «Время» Юрий Александрович Летунов. – Ведь журналист в конечном итоге тоже певец своего времени! Сколько несчастных людей среди журналистов довелось мне встретить…». Рассуждая о важности профессии, Летунов заметил, что «человек бывает счастлив, как известно, от двух позиций – выбора профессии и жены…»

Мораль. Многие упрощенно понимают профессию журналиста. Им кажется, что, стоит овладеть известным набором приемов, научиться бойко писать о любых вещах – и ты уже профессионал. На самом деле все гораздо сложнее.

Комментарий. Ю. Летунов ссылался на поэта М. Светлова, однажды высказавшего мысль, что вдохновение – отнюдь не «божественный глагол», вдруг осеняющий человека, а просто-напросто творческое возбуждение. И «оно является в результате накопленного опыта, богатства познанного материала, а также присутствия такого незначительного фактора, как талант. Поскольку я уже упомянул о таланте, – писал Светлов, – мне хочется сказать о нем несколько слов. Должен прямо сказать, что в советской поэзии я прожил не всегда полезную, но долгую жизнь. Сколько раз мне приходилось – да и сейчас приходится – быть свидетелем того, как видимость таланта заменяла собой самый талант. Но видимость не может заменить суть, скандал – конфликт, а происшествие не заменит события, злость – гнев и хорошее отношение не заменит любви».

Диапазон применения байки. При выборе профессии журналиста и при отборе абитуриентов на факультеты журналистики.

№ 23. Байка «Как иногда упускаются важные для журналистики факты»

Этот поучительный пример привел главный редактор газеты «Известия» А. Аджубей.

«Однажды в газету пришла небольшая корреспонденция о киргизском свекловоде Керимбюбю Шопоковой. Это была вполне добропорядочная информация, и ее вполне можно было опубликовать. Имелся в корреспонденции и синий дымок над полями, прямая речь героев и прочие атрибуты. Однако она не трогала. В ней не было портрета человека; мы не знали, о чем думает эта женщина и почему добивается успеха. Мы не узнали, сколько ей лет, какие у нее глаза, сколько человек в ее семье, как она живет и о чем думает.

Я говорю не об анкетных данных, а об образе человека. В корреспонденции была одна фраза: “Керимбюбю Шопокова – Герой Социалистического Труда”. И вот к нам пришла работница бюро проверки и сказала:

– Я сверяла фамилию этой женщины. Видимо, она – жена Героя Советского Союза Шопокова, который среди 28 гвардейцев-панфиловцев погиб под Москвой.

Мы в редакции задумались: как много пропустил корреспондент, раз не увидел в судьбе этой простой киргизской женщины величия и сложности истинного подвига! Муж – Герой Советского Союза, киргиз, погиб под Москвой. Как выяснилось позже, его жена, маленькая киргизская женщина, долгое время не могла прийти в себя от горя. Но потом нашла силы и мужество преодолеть боль утраты и начала трудиться…»