Анатолий Малахов - Будущее не в прошедшем Страница 10

И конечно, надо разыскать Таню.

СЕЙФ ЗОЛОТОЙ ОРДЫ

Во время одной из давних экспедиционных поездок мне пришлось столкнуться со столь необычными фактами, что я не сразу решился рассказать кому-либо об услышанном. Но в то же время молчать об этом не имею права, даже если кое-кому мой рассказ покажется неправдоподобным.

На Южном Урале, в зоне лесостепи, унылость равнинного ландшафта нарушается либо березовыми колками, либо пологими гранитными холмами, возвышающимися на 50—100 метров над бескрайними морями пшеницы или ковыля. Каменные громады — сама вечность! Неподвижные, неизменные, созданные еще в те времена, когда вся планета была молодой.

Около одного из таких холмов судьба втянула нас в ход совершенно необычных событий. Началось все с того, что при въезде в довольно большой по здешним местам поселок машине преградила дорогу толпа. В центре образованного ею круга дрались двое парней.

Не успели расспросить, чем вызвана драка, как подкатил мотоцикл с двумя милиционерами. Один из них, широкоплечий, энергичный, быстро разбросав в стороны дерущихся, дал им команду двигаться к отделению милиции.

В отделении, пока мы писали свидетельские показания, следователь начал допрос драчунов, или точнее говоря, одного из них. Второго — у него оказалась пробитой голова — пришлось сразу же отправить в поликлинику.

Картина происшедшего была предельно простой. Рабочий совхоза Ибрагим Валеев — тот, что сидел сейчас перед следователем, — напал на жителя этого же поселка Реву Явдатова. Неясной была лишь причина нападения. Следователю, сколько он ни бился, выяснить эту причину не удалось.

Место для стоянки экспедиции мы выбрали недалеко от окраины села. У подножия гранитного холма разбили палатки, развели костер. Приготовились к ночевке. Назавтра предстоял тяжелый рабочий день.

Но сразу заснуть не удалось. В полудреме я слышал обрывки песни, которую пели проходившие мимо околицы девушки. До меня донеслись слова о сером камне, что «тянет солнце, как магнит», о тайной силе, о скрытом кладе, о татарской могиле. Ничего больше уловить мне не удалось.

Вскоре сквозь одолевавший уже меня сон послышалось: «Эй, приезжий, выдь ненадолго». Я выглянул из палатки и в свете догорающего костра увидел странную фигуру старика-татарина, одетого в длиннополую поддевку и выцветшую тюбетейку. Мы присели у костра, и необычный посетитель заговорил. Он просил меня, заклинал аллахом, помочь высвободить из-под следствия ни в чем не повинных парней.

Из его сбивчивого рассказа следовало, что в драке виноваты не парни, а сам старик, поручивший Ибрагиму Валееву отнять у Ревы Явдатова не принадлежавшую тому вещь.

Старик явно что-то не договаривал. И я рекомендовал ему не скрывать ничего, а рассказать все, как было.

Все началось обыденно и просто. У Явдатовых пропала корова. Несколько дней ее искали безуспешно. Наконец, удалось выяснить, что она провалилась в яму на гранитном холме. Вытаскивая корову из ямы, Рева Явдатов нашел там заржавленный кинжал, полуистлевший ковер и бронзовую пластинку. Пластинка была особенной. На ней было изображение лежащего тигра и надпись:

«Силою вечного неба имя хана да будет свято, кто не поверит — должен быть убит».

Тут уж настало время удивиться мне самому. В музеях мне приходилось видеть такие дощечки. Обычно они делались из золота, серебра или меди. Их называли «пайцза». Символом власти являлась такая дощечка. Ее выдавали доверенным чиновникам. О бронзовых дощечках я не слышал. Время, в которое на Руси носили такие знаки, относится к временному владычеству татар — татарскому игу.

А старик продолжал. Рева Явдатов ни за что не хотел отдавать пайцзу. В то же время старики постановили предать останки новому захоронению. И он сам поручил Ибрагиму Валееву отобрать у Ревы найденные вещи. А Рева сопротивлялся. Вот между ними и вышла драка.

Старик дальше добавил, что холм, у подножия которого мы ведем разговор, где и была найдена могила воина, зовется в народе Татарской могилой. А все захоронения прошлого всегда священны народу. И вот теперь тот, кто должен был исполнить волю старших, будет наказан, а Рева Явдатов, как «пострадавший», а по существу главный виновник, оправдается законом.

Целый день был насыщен работой. Нам предстояло дать подробное описание геологии гранитного холма и прилегающих к нему участков. Наши данные должны были войти в детальную геологическую карту района. Предстояло осмотреть и описать все выходы гранитов. Это требовало времени.

Что-то настораживало в залегании гранитных плит. Мне все время казалось, что некоторые из них то ли оползли, то ли передвинуты человеком. Но я отгонял эти мысли как абсурдные.

На вершине холма Татарской могилы я повстречался с человеком, назвавшимся местным учителем, Петром Николаевичем. Мы разговорились. И сам собой разговор перешел на вчерашнюю драку. Рассказал и о просьбе старого татарина.

Петр Николаевич внимательно выслушал мой рассказ. Он сообщил, что так же, как и я не верит в виновность «нападавшего», Оказывается, учитель был только что в больнице и беседовал с «потерпевшим». После этого разговора Петр Николаевич и пришел на холм, чтобы проверить рассказанное ему Ревой Явдатовым. По словам этого парня внутри холма должно быть древнее захоронение великого воина. То, что нашел Явдатов в яме, — лишь часть общего захоронения. Со слов учителя происходящее выглядело так…

После того, как корова была вытащена, Рева спустился в яму, увидел там кинжал и бронзовую пластинку, завернутые в полуистлевший ковер.

— Бронзовую пайцзу, — не выдержал я, перебив мысль учителя.

Петр Николаевич только кивнул мне в ответ. Видно, что и на уроках он не любил, чтобы его перебивали.

С пластинкой в руках Рева вернулся к яме через некоторое время. Было тихо. И он задремал. Ему приснилось, что тысячи воинов пришли к холму. На руках они несли тело человека, одетого в золотые доспехи. Отложив в сторону тело покойного, воины и их рабы-полоняне занялись необычным делом. Они начали разбирать гранитные глыбы, в короткое время проделав в холме ущелье — падь по-местному. Дно пади оказалось ниже уровня степи. В этой пади они заложили ряд камер и ниш.

Центральная из них была самой объемной. Парень во все глаза смотрел на действия воинов и полонян. Ему казалось, что все это происходит въявь, и в то же время выглядит призрачно. Он так и назвал выработку в гранитах: «Призрачная падь…»

Потом началась длительная церемония захоронения тела воина в золотых доспехах. Сотни его бывших подчиненных вначале несли многочисленные сокровища. Чего только тут не было! И утварь, необходимая в загробной жизни, и золото в слитках, и драгоценные камни: алмазы, рубины, изумруды, сапфиры… Все эти богатства положили на пол в центральной камере-нише, прикрыв их бесценными коврами. Сверху нанесли груду ярких цветов. На цветы и уложили тело вождя, также завернутое в драгоценные ковры. На ковер положили знак его власти золотую пайцзу.

А потом началось то, о чем без содрогания не мог говорить Рева. К ямам, расположенным рядом с центральной камерой, подводили лошадей в великолепных сбруях и закалывали их ножом. Вслед за лошадьми такая же участь постигла ближайших слуг воина. В одну из камер привели полонянок. Среди них была одна девушка, необычайно похожая на Ксютку, к которой ныне неравнодушен Рева. Ее также должны были зарезать и положить рядом с воином.

Вот тут парень не выдержал, Закричал, чтобы прекратили это безобразие. И мгновенно призрачная падь распалась. Рева проснулся и увидел холм почти таким, как он выглядит сейчас.

Учитель дальше стал рассказывать о том, что Рева, проснувшись, отчетливо увидел в зоне призрачной пади ненормально залегающие плиты, словно их положили не так, как они залегали. Петр Николаевич и пришел на холм, чтобы проверить рассказ Ревы.

Ну, а драка произошла оттого, что Ибрагиму Валееву удалось выкрасть у Ревы бронзовую пайцзу. А Рева и сейчас думает, что его сон был навеян этой плиточкой. Он во что бы то ни стало хочет досмотреть судьбу девушки, так похожей на Ксютку. Он и полез в драку, чтобы отнять у Ибрагима пайцзу.

Вскоре уехал из этих мест. Я пытался обращаться к следователю. Ходатайствовал о смягчении наказания Ибрагиму. Следователь, помнится, отклонил мои доводы, сказав, что не может он подшить к делу материалы, увиденные кем-то во сне.

Вернуться к этой теме меня побудила сохранившаяся от поездки фотография холма, называемого Татарской могилой. В краевой части его кажется искусственно выложенной из гранитных плит голова «сторожа». Он стоит с раскрытым ртом и как бы кричит: «Слуша-а-й… Посматрива-а-й…»

Не покоится ли в этой могиле прах одного из темников Батыя? Темники командовали отрядами в десять тысяч воинов и назначались из храбрейших воинов — соратников хана. Может быть, здесь лежит прах храбрейшего из храбрых — младшего брата Батыя — Шейбани, внука Чингис-хана, получившего себе в удел вотчину, тяготевшую к «Синей орде», расположенную от верховьев р. Яик (р. Урала) до Сыр-Дарьи. Именно Шейбани отличился во время походов на Русь, награбив несметные богатства.