Александр Широкорад - Битва за Русскую Арктику Страница 11

Непрерывно теснимые льдами, путешественники 28 июля дошли до Строгановской губы. Здесь они встретили две лодки русских промышленников, которые дали им хлеба и копченой дичи.

Все голландцы уже страдали цингой, и поморы дали им настойки ложечной травы, произрастающей на Новой Земле в изобилии, что принесло морякам немалое облегчение.

3 августа голландцы взяли курс к материку, который и показался им на другой день близ Печоры. Плывя далее, они все чаще встречали русских моряков, которые указывали им путь и оказывали всякую помощь.

Еще одно испытание было уготовано путешественникам 18 августа, когда целый день они вынуждены были грести против встречного ветра, а впереди показывается мыс, который должен быть не чем иным, как Каниным Носом. И голландцы понимают, что бороться придется не на жизнь а на смерть! Почти полностью обессиленные от голода, они вновь берутся за весла.

Поистине надежда делает слабого сильным. Вконец обессиленные и без пресной воды 27 августа они дошли наконец до Семи островов, где получили радостную весть – в Коле стоит голландское судно.

Это было удивительное и странное совпадение! Да, это был корабль Яна Корнелиссона Рипа, с которым они расстались в предыдущем году на Медвежьем острове. Сделав безуспешную попытку пробраться в северном направлении, он вернулся в Голландию. Потом отправился в Россию с коммерческим грузом и теперь возвращался на родину.

Обе шлюпки, на которых команда Баренца боролась со всеми ужасами полярного моря, были ими выставлены на гостином дворе в Коле как образец мужества.

Смельчакам пришлось пережить 10-недельное изнурительное путешествие, во время которого голод и усталость не раз начинали брать верх. Они боролись за жизнь; они гребли, шли под парусом и прошли 3000 км в открытых лодках. А экипажи лодок, которых считали уже давно погибшими, сошли в Амстердаме на берег, одетые в свои медвежьи шкуры, при радостных криках собравшегося народа.

Из 17 зимовавших на суровом берегу Новой Земли только 12 увидели свою родину.

Итак, попытки англичан и голландцев найти Северо-Восточный проход закончились неудачей. Западные мореплаватели были удивлены тем, что Север хорошо освоен русскими людьми. Как местные воеводы, так и простые промышленники оказывали англичанам и голландцам всевозможную помощь. Без нее людские потери путешественников были бы куда больше. Другой вопрос, что московское правительство не жаждало видеть западников в Карском море и предоставлять им нужную информацию и лоцманов. Тем не менее на ряде западных карт XVI века указаны реки Обь, Таз, Енисей и полуостров Таймыр. Так, на карте 1508 г., найденной Норденшельдом, дан контур арктического побережья, где легко узнать Кольский полуостров, Белое море, полуостров Канин, мыс Русский Заворот, Печорскую губу, Югорский полуостров, Байдарацкую губу (в которую упираются Уральские горы), полуостров Ямал, Обь с Обской губой, полуостров Гыданский, Енисей с Енисейским заливом и, наконец, западный берег Таймыра. Однако дальше начинается фантастика: берег не загибается к востоку (от нынешнего Диксона), а простирается на север до 80-й параллели, после чего уходит обратно к югу.

Эти сведения могли быть получены только в России. Ну, а как они попали на Запад, мы, видимо, никогда не узнаем.

А теперь перейдем к попыткам открыть Северо-Западный путь.

Плавания скандинавов в IX–XII веках были известны средневековым мореплавателям, устремившимся на поиски Северо-Западного прохода, и первую высадку Мартина Фробишера на Баффинову Землю в 1576 г. нельзя считать случайной. Имя Фробишера открывает длинный список тех, кто занимался поисками Северо-Западного прохода. Осенью 1576 г. он зашел в акваторию, которая впоследствии была названа проливом Фробишера, и на побережье обнаружил минерал, ошибочно принятый им за золото. Он возвратился в Англию, заручился поддержкой государства и частных лиц и организовал еще две экспедиции для добычи якобы золотоносной руды, которая оказалась пиритом. Фробишер так и не продвинулся дальше на запад. Только в 1860 г. выяснилось, что «пролив» Фробишера на самом деле представляет собой залив.

В августе 1585 г. Джон Девис пересек пролив, который теперь носит его имя, и описал восточный берег полуострова Камберленд. Позднее, во время двух последующих плаваний, он достиг широты 72°30′, но не смог добраться до залива Мелвилла.

И Девис, и Фробишер обращали внимание на обширную акваторию между южным берегом Баффиновой Земли и заливом Унгава. В 1605 г. британская Ост-Индская компания направила капитана Джорджа Уэймота исследовать этот пролив. Он не смог пройти его целиком, но сообщил, что там имеется забитый льдом проход на запад. Обнадеженные этим сообщением, несколько богатых английских купцов финансировали экспедицию под руководством Генри Гудзона. К тому времени он был уже хорошо известен своими исследованиями в суровых северных водах вокруг Шпицбергена. В 1610 г. Гудзон на старом корабле Уэймота «Дискавери» (вошедшем в историю исследований Арктики) достиг пролива, а затем и залива, которые теперь носят его имя. Гудзон после трудной зимовки в заливе Джеймса попытался продвинуться дальше на запад, но его команда взбунтовалась. Гудзона с несколькими верными людьми посадили в лодку, и их больше никто никогда не видел. Штурман «Дискавери» Роберт Байлот привел корабль обратно в Англию.

В 1612 г. на «Дискавери», которым теперь командовал Байлот, в Гудзонов залив впервые попал Томас Баттон. В 1615 г. Байлот возвратился на тот же корабль вместе с лоцманом Уильямом Баффином, и в 1616 г. они на «Дискавери» пересекли все море Баффина в северном направлении и добрались до пролива Смита между островом Элсмир и Гренландией. Это было замечательное путешествие, маршрут которого удалось повторить только Джону Россу, который повторно открыл море Баффина в 1818 г.

Инициатива англичан, искавших Северо-Западный проход, в начале XVII века была перехвачена датчанами. В 1619 г. датский король Кристиан IV направил в Гудзонов залив Йенса Мунка, достигшего устья реки, которую теперь называют рекой Черчилл (провинция Манитоба, Канада). Там он перезимовал, но от цинги погибла почти вся его команда. Троим оставшимся в живых морякам удалось следующей осенью на небольшом суденышке вернуться в Норвегию.

Чтобы не возвращаться еще раз к второстепенной для нас теме открытия Северо-западного прохода, забежим несколько вперед, по ХХ век включительно.

После экспедиции Джона Росса в 1818 г. в море Баффина активизировался промысел гренландских китов. Британское адмиралтейство продолжало настаивать на продолжении поисков Северо-Западного прохода. В 1819 г. Эдвард

Парри, служивший первым помощником Росса, был назначен руководителем следующей экспедиции и достиг острова Мелвилл, где перезимовал перед возвращением на родину.

Поворотным моментом в истории открытия Северо-Западного прохода стала экспедиция Джона Франклина, которая в 1845 г. в составе 130 человек отправилась в воды Американской Арктики на двух кораблях – «Эребус» и «Террор». После зимовки на острове Бичи оба судна попали в ледяную ловушку в проливе Виктория. Место гибели находилось примерно в 800 км от берега материка, где Франклин проводил исследования тридцатью годами раньше. Многочисленные наземные и морские экспедиции, направлявшиеся на поиски Франклина и его людей на протяжении 15 лет, не достигли своей основной цели, но способствовали картографированию большой части Американской Арктики. В 1859 г. Фрэнсис Леопольд Мак-Клинток обнаружил в каменной пирамиде на острове Кинг-Уильям короткое сообщение с описанием злоключений, выпавших на долю экспедиции Франклина.

Важную роль в исследовании североканадских проливов сыграл норвежский путешественник Руаль Амундсен. Для поисков Северо-Западного пути он выбрал маленькую яхту «Йоа» (водоизмещением всего в 47 т). Лет двадцать ходила она на рыбные промыслы у берегов Норвегии и за тюленем – в полярные воды. Яхта была ровесницей Амундсена – постройки 1872 года.

Весной 1901 г. Амундсен опробовал «Йоа» в охоте на тюленей между Шпицбергеном и Гренландией, проведя ряд океанографических наблюдений по программе, составленной Нансеном. Была сделана необходимая «доводка» судна.

Амундсен взял на «Йоа» запас продуктов, топлива, одежды и снаряжения на пять лет, были погружены на борт судна сборный домик на случай зимовки и материал для строительства магнитного павильона, ведь, помимо открытия Северо-Западного прохода, Амундсен планировал установить местонахождение Северного магнитного полюса, находящегося, предположительно, на северной оконечности материка, на полуострове Бутия.

Первая встреча со льдами произошла у западного побережья Гренландии, в заливе Мелвилла, два месяца заняла борьба с ними и пересечение моря Баффина. А затем яхта вошла в неисследованный, никем еще пройденный пролив Ланкастер. Это был очень трудный путь – приходилось буквально лавировать с ювелирной точностью среди многочисленных островков, скал и мелей.