Александр Кацура - Планетарное человечество: на краю пропасти Страница 13

Глава 3. Планета – неуправляемая система

Человек незаменим. Значит, сколь бы невероятной ни была перспектива, он должен достигнуть конечной цели, несомненно, не по необходимости, но неминуемо.

Пьер Тейяр де Шарден

Планета Земля находится в состоянии саморегуляции около четырех с половиной миллиардов лет. Но мало кто ныне осознает, что настало совсем другое время – когда эту саморегуляцию необходимо дополнить разумным управлением, и задачу такого управления должен взять на себя человек.

Саморегуляция

Поверхностные слои нашей планеты уникальны. Других таких пока мы не знаем. Они являют собою средоточие всех уровней бытия – литосфера, гидросфера, атмосфера, поле тяготения, магнитное поле, биосфера, антропосфера (родовым образом связанная с биосферой, но заметным образом вышедшая за ее пределы и сложным образом пронизанная техносферой), элементы ноосферы (участки планеты и ближнего космоса, преобразованные человеческим разумом). Мы уже довольно много знаем о генезисе и условиях формирования этих слоев, об их развитии, структуре, различиях и единстве, но, разумеется, далеко не все.

Для начала можно исходить из следующей максимы: поверхностные слои планеты – открытая, саморазвивающаяся, самоуправляющаяся система – своеобразный организм невероятной сложности. При изучении этого фантастически выверенного организма (для которого наисложнейшая биосфера – лишь его продвинутая часть) люди, как правило, выявляют отдельные формы, структуры, параметры и тенденции изменений (структурные взаимосвязи, характер и особенности роста, пределы этого роста, темпы развития подсистем).

Человек долгое время вмешивался в эти процессы стихийно – со времен собирательства, охоты и первых опытов земледелия до промышленной революции. Несмотря на всевозможные планы «преобразования природы» последнего столетия, не взирая на бурные и пламенные обсуждения опасных последствий подобного «преобразования», несмотря на призывы действовать разумно и системно, несмотря на некоторые отдельные реальные шаги (многие их которых, увы, похожи на суетливые и даже судорожные движения), пока еще мало что изменилось в аспекте общей разумности глобальной деятельности человека (если позволительно так выразиться, в плане его ноосферности). Следует сказать прямо – наше вмешательство в планетарные дела пока еще преимущественно стихийное, во многом варварское и по отношению к биосфере – враждебное. О серьезном, многоаспектном уровне управления биосферой-антропосферой – при необходимой согласованности с высокими этическими идеалами – пока еще говорить не приходится. Более того, остается под вопросом сама возможность такого управления в принципе. Но разговор об этом уже начался, он идет, и нет сомнений в том, что обсуждение данной темы с необходимостью будет продолжено, поскольку острота самого вопроса стремительно нарастает.

Мы же отметим, что поскольку глобализация, охватившая по существу все упомянутые выше планетарные сферы и, прежде всего, антропосферу, понимается преимущественно как объективно-исторический процесс, то пути решения связанных с нею всевозможных проблем, в том числе и управления социальными системами, следует искать в первую очередь в области структурных изменений мирового социума. При этом важно подчеркнуть, что природные системы, как и биосфера в целом, составной частью которой является человек биологический, в своем развитии регулируются естественным образом, подчиняясь действию природных законов. Таким образом, в данном случае речь идет о саморегуляции сложных систем.

Иначе обстоит дело с общественными системами, которые не только регулируются, но еще и управляются, так как в их развитии важную роль играет субъективный фактор – человек, действующий активно и творчески, но порой, увы, и деструктивно. Он в пределах своих возможностей осознанно воздействует на различные параметры общественного развития и вполне очевидно, что в условиях многоаспектной глобализации теперь уже и все мировое сообщество должно соответствующим образом не только регулироваться, но и управляться. В этой связи принципиально важно проводить различие между регулированием и управлением, поскольку дело касается принципиально разных вещей.

Так, например, саморегулирование следует рассматривать как самопроизвольный, базирующийся на естественных законах процесс функционирования природных и даже социальных систем. При этом в социуме мы имеем дело также и с преднамеренными действиями, направленными на обеспечение функционирования соответствующей системы в пределах параметров, заданных естественным или искусственным путем. В этом случае следует говорить о предзаданном, сознательно осуществляемом регулировании.

Посредством регуляции, равно как и саморегуляции, решается задача оптимального функционирования той или иной системы, когда создаются наиболее благоприятные условия для взаимодействия различных ее составных частей. Регулирование при этом направлено, как правило, на достижение согласованных действий отдельных частей целого и происходит как стихийно, если дело касается саморегулирующейся системы, так и осознанно, когда роль регулятора выполняет человек. Примером естественного (стихийного) регулирования какой-либо биосистемы может служить постоянно изменяющаяся в соответствующих пределах численность какой-нибудь популяции. В зависимости от генома, наличия кормовой базы или конкретных условий окружающей среды могут меняться не только численность, но и внешние параметры живых организмов. Саморегулирующейся системой является и биосфера в целом, сбалансированное и устойчивое развитие которой поддерживается естественными законами и, в частности, законом борьбы за выживание. Целенаправленным же регулирование становится тогда, когда оно осуществляется с участием субъективного фактора, задающего те или иные параметры функционирования соответствующей системы. Так действует, например, регулировщик движения на перекрестке, часовщик, устанавливающий соответствующий ход часов, инженер, задающий определенный уровень стока воды в водохранилище или радиослушатель, настраивающий приемник. Регулирование может осуществляться и в автоматическом режиме, как то происходит, например, когда движение на дорогах управляется посредством светофоров.

Управление и цели

Иначе обстоит дело с управлением. В отличие от регулирования оно не возникает само собой, стихийно. Управление всегда предполагает наличие активно действующего человека и характеризуется более сложной структурой отношений между субъектом и объектом. Будучи тесно связанным с такими понятиями как «право» и «управа», управление характеризуется направленностью на решение той или иной задачи и представляет собою процесс или действия, сознательно осуществляемые с целью достижения определенного результата. В основе такой деятельности лежит соответствующий порядок поведения, тесно связанный с творческой активностью субъекта, который принимает решения не только на основе предзаданых норм и правил, но и в зависимости от своих целей и мотивов, а также от изменения ситуации.

Таким образом, в отличие от регулирования управление всегда связано с сознательной деятельностью людей, в основе которой лежат целеполагание и творческое начало. Другими словами, управление только и может осуществляться сознательно и целенаправленно. Оно предполагает наряду с получением того или иного результата еще и поиск наиболее оптимальных путей достижения цели. По этой причине любое управление всегда предполагает вариантность траекторий и творческую активность людей. Оно не может возникнуть случайно или только лишь в силу естественного хода событий. Вот почему феномен управления возникает только в обществе и выстраивается в соответствии с целями субъекта по некому алгоритму, задающему параметры управляемой системы. Таким образом, в отличие от регулирования здесь всегда есть субъект управления, который ставит те или иные цели и обеспечивает их достижение посредством активных действия и соответствующих решений.

Обобщая, можно сказать, что управление – это более высокий тип регулирования подобно тому, как, например, развитие является более совершенной формой движения. Тогда вполне очевидно, что также, как не может быть развития без движения, в то время как движение без развития мы наблюдаем сплошь и рядом, управление с необходимостью предполагает регулирование. А вот регулирование вполне может происходить и без управления.

Если принять во внимание указанные различия, то в этом контексте можно говорить и об исторической трансформации общественных отношений, когда их естественное регулирование со времени появления государства дополнилось еще и управлением. В дальнейшем развитие общественных систем шло с нарастанием их сложности, причем не только по причине все большего разветвления их внутренних структур, но и все более интенсивного и широкого взаимодействия с окружающим миром, представленным, как уже отмечалось выше, различными сферами планеты. Во всей своей совокупности и взаимодействии все эти сферы являют собою мегасистему гигантской сложности. У подобных систем имеет место весьма непростое соответствие между целым и его составными частями. В частности, сложная система не является простой суммой своих частей и может обладать свойствами, которых нет ни у одной из них. В то же время свойства каждой из частей сложной (тем более – сверхсложной) системы не вытекают непосредственно из свойств целого. При этом нас по-прежнему интригует простой по смыслу, но невероятно трудный по осмыслению вопрос о том, как и почему на поверхности именно нашей планеты возникла и сложилась та уникальная, всеохватная тонкая пленка жизни, которую мы называем биосферой? И как вслед за этим возникло то удивительное планетарное явление, которое мы называем человечеством?