Кэтрин Куртц - [Легенды о Камбере Кулдском 1-2] Камбер Кулдский. Святой Камбер Страница 16

Райс пожал плечами.

— Вот этот второй монах, с которым мы говорили… Врач осматривал его?

— Нет, милорд. Он отказывается от врача, — сказал брат Сьеран.

— Ему недолго осталось, — заметил Райс. — Он знает об этом?

— Думаю, да. Но это не тревожит его, — ответил Сьеран. — Он был озлоблен, когда попал сюда, а это было лет десять назад, а может, и больше. Я думаю, что у каждого свой путь к душевному покою. Все мы вошли в эти стены по разным причинам.

— И даже против собственной воли? — спокойно спросил Джорем.

— О, он вам сказал это? Боюсь, что разум его давно помутился. Он говорил об этом много раз, но это, разумеется, неправда. Никто не может войти сюда помимо собственного желания.

— Да, конечно, — сказал Джорем, не скрывая сарказма в голосе. — Благодарю за помощь, брат Сьеран. Да хранит вас Господь!

— И вас тоже, милорды! — ответил Сьеран, поднимая руку для благословения.

Он долго смотрел вслед выехавшим из ворот всадникам. Надвигалась буря.

ГЛАВА VII

Искусство врача возвышает его, но в присутствии великих людей он должен склонить голову в восхищении.[8]

Розыски удалось возобновить лишь через несколько дней, и на сей раз вместо Джорема с Райсом отправился сам Камбер, переодетый монахом-гавриилитом.

Джорем хотел составить им компанию и просил отца дождаться, пока он отпросится из монастыря, но медлить им не хотелось, а уезжать без дозволения Камбер сыну не позволил, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания. Спешка же их была вызвана новыми бесчинствами молодого короля.

Едва лишь выпал первый снег, в Найфорде, где возводилась новая столица Имре, замерзли насмерть несколько десятков строителей, потому что для них не были подготовлены зимние жилища и одежда. Еще тридцать два человека погибли во время обвала в каменоломне, — виной тому оказались негодные крепления.

В Ремуте, старой столице Гвиннеда, двадцать крестьян были посажены в тюрьму, а полдюжины повешены за отказ платить налог и добровольно идти на строительство.

В Маривелле, на севере, перепившиеся солдаты спалили полгорода и не понесли никакого наказания, хотя сам архиепископ Валорета взывал к Имре с просьбой защитить ни в чем не повинных горожан.

Когда Камбер услышал обо всем этом, его охватил сильный гнев. Такое пренебрежение подданными было непростительно для короля.

И вот всего через неделю вместе со вконец издергавшимся Райсом Турином они поднимались в Лендурские горы, где находилось аббатство святого Фоиллана. Они уже три дня ехали по дороге, встречая множество путешественников, но в последний день, когда они въехали в область снегов, им не встретилось ни души.

И теперь, проезжая мимо широких монастырских полей, расположенных в горах и горных долинах, они уже видели дымки кухонь аббатства — единственные признаки жизни на этой замороженной земле. Большие озера были скованы льдом, огромные пастбища и поля занесены снегом. Все вокруг было мертво.

Два всадника плотно кутались в меховые плащи, лошади фыркали, выпуская клубы пара, скользили по льду, ежились от ледяного ветра.

Наконец они прибыли к воротам аббатства.

— Кто желает войти в ворота святого Фоиллана? — послышался старческий голос из окна высокой сторожевой будки.

Ветер унес эти слова, и Камбер заставил лошадь подойти на несколько шагов ближе.

— Откройте ворота двум замерзшим путникам, — крикнул Камбер. — Я от архиепископа. Я — брат Кайрил, а со мной лорд Райс Турин. Мы долго ехали к вам.

— Вы монах?

Чья-то голова высунулась из окна, чтобы посмотреть на них, но выражение лица в слабом свете зимнего дня было трудно разобрать.

— Да, я из Ордена святого Гавриила, лорд Райс — Целитель. Примите нас, пожалуйста. У нас дело к вашему аббату.

Ответа не последовало, но голова исчезла, окно закрылось, и вскоре открылась боковая калитка ворот.

Райс двинулся за Камбером, а монах, прежде чем взять лошадей, тщательно запер за ними дверь.

Каменные башни и стены аббатства на фоне белого снега выглядели зловеще. Но они казались игрушечными по сравнению с неприступными скалами, служившими естественной границей на севере и востоке. Их склоны обдувались ветром и были свободны от снега.

В монастырской церкви на склоне горы высилось громадное здание с большими дощатыми дверьми. В эти двери служки ввели лошадей, когда Камбер, Райс и сопровождавший их монах вошли во двор.

«Вероятно, это зимние конюшни», — подумал Камбер.

Через пять минут Камбер и Райс уже сидели в комнате на скамье перед огнем. У каждого из них в руках был бокал с горячим вином, под ногами — подушки. Аббат еще не появился, и сопровождавший их монах сновал по комнате, зажигая свечи, вытирая пыль и спешно наводя порядок.

Камбер искоса бросил взгляд на Райса, как бы призывая его быть внимательным и осторожным, расстегнул ворот плаща и опустил его на плечи. Райс тоже начал согреваться, и ему пришлось даже отодвинуться от огня.

Вскоре открылась дверь, и на пороге появился аббат. Камбер сразу же встал, поставив бокал на скамью.

— Добрый день, аббат, — сказал он, склоняясь, чтобы поцеловать перстень. — Я — брат Кайрил и нахожусь на службе его милости архиепископа. Это — мой коллега, лорд Райс Турин, Целитель.

Райс тоже поставил в сторону бокал и поцеловал перстень аббата. Когда все требования этикета были соблюдены, аббат поднял костлявую руку и покачал головой.

— Нет, нет, брат Кайрил, давайте без церемоний. У вас был дальний путь по плохой погоде, и брат Джубал сказал мне, что вы приехали по важному делу. Чем я могу помочь вам?

Он знаком приказал монаху придвинуть кресло к огню, сел и позволил сесть Камберу и Райсу. Когда они расположились и аббат взял бокал, Камбер сложил руки перед собой и откашлялся.

— Отец аббат, мы приехали с очень деликатным делом и надеемся на ваше доброе отношение. — Он опустил глаза на бокал с вином. — Мы хотели бы поговорить с одним из ваших монахов. Это чрезвычайно важно.

Аббат долго смотрел на них поверх бокала, грея о него руки.

— Если человек чего-то хочет, — наконец заговорил он, — то всегда надо спросить — зачем. — Он прикрыл глаза. — Чтобы удовлетворить вашу просьбу, мне придется существенно нарушить наши правила, и если я это сделаю для вас, для его милости архиепископа, то я должен знать — почему?

Камбер опустил голову в знак согласия.

— Несколько месяцев назад умер один старик. Он был пациентом лорда Райса и, будучи на смертном одре, попросил Райса принести печальную весть его внуку. К несчастью, он успел только сказать, что его внук — монах вашего Ордена и имя его Бенедикт. Райс просил моей помощи в поисках монаха — и вот мы здесь.

— Ясно, — сказал аббат, опустив глаза к бокалу с вином. — Этот дед — он был важной личностью?

— Только для меня и для его внука, — ответил Райс. — Он был очень встревожен относительно своего прошлого и надеялся, что его внук сможет замолить его грехи и спасти душу. Я обещал, что постараюсь найти его внука, и я обязан это сделать. Могу ли я поговорить с ним, отец аббат?

— Это не положено… — начал аббат.

— Мы понимаем наше положение, отец аббат, — сказал Камбер. — Но это ведь не принесет никому вреда. Старик чувствовал себя большим грешником и надеялся, что молитвы его внука откроют ему путь на небеса. Я говорил об этом случае с его милостью архиепископом, и хотя он обычно не вмешивается в решения местных организаций церковной власти, пусть она формально находится под его юрисдикцией, но в данном случае он сказал, что отступление от правил возможно. Мы просим всего несколько минут.

— Хм-м, — промычал аббат.

Было ясно, что упоминание об архиепископе произвело впечатление на аббата, и сейчас он взвешивал обстоятельства.

— Как имя внука? — спросил он.

— Нам он известен только как брат Бенедикт, отец аббат.

Аббат встал и начал расхаживать по комнате. Руки его скрылись в широких рукавах сутаны, на лице отражалось сильное беспокойство.

— Вы ставите меня в ужасное положение. Вы должны понять, что брат Бенедикт принял обет молчания. Он не говорит ни с кем, только со своим ангелом и со мной, своим духовником, уже больше двенадцати лет. Он — святой человек и очень тверд в своих обетах. Я не уверен, что он захочет увидеться с кем-нибудь из внешнего мира.

Камбер встал на пути аббата, и тот остановился.

— Я — монах, отец аббат, лорд Райс — Целитель, а это тоже божественное призвание. Я полагаю, что мы не просто из внешнего мира, мы братья по духу. И думаю, что если он такой святой человек, то вы, его духовник, можете ему посоветовать встретиться с нами. Но, конечно, брат Бенедикт должен решать сам.

Аббат внимательно посмотрел в лицо Камбера, как бы ища там что-то, и перевел взгляд на Райса.