Александр Зихунов - Медовый месяц императора Страница 18

Жена рожает, а он пишет, но среди кристально чистых и высоких поэтических строк вдруг проглянет жуткая галлюцинация духовного садиста. В 1832 году Пушкин создает стихотворение без названия. Он женат только один год, но в каком-то страшном сне видит сцены физической расправы над ...женой и её сестрой. Главные действующие лица - бесы. Место действия стеклянная гора.

Схватили под руки жену с её сестрой,

И заголили их, и вниз пихнули с криком

И обе сидючи пустились вниз стрелой...

Порыв отчаянии я внял в их вопле диком;

Стекло их резало, впиваясь в тело им

А бесы прыгали в веселии великом.

Я издали глядел - смущением томим.

Он только свидетель, свидетель, как ему кажется, смущенный, но на самом деле он - свидетель-соучастник. Профессор Ермаков тонко заметил: "...как хочется ему, прячась, обнаружить себя..."

Сны-галлюцинации одолевают поэта, становясь источником поэтического творчества. Поэт начинает привыкать, а затем и любить боль.

Замыкается многоступенчатый психофизиологический ряд, на вершине которого поэтическое творчество, у основания - родовая болезнь.

Следы её легко обнаружить, изучив прозвища отдельных представителей рода Пушкиных

Григорий Александрович Пушка имел по деду своему Ивану прозвище Морхиня. У Ивана Морхини два сына - Александр и Акинф, носивший прозвище Великий. Прозвища часто имели обратный смысл. Тогда Великим дразнили человека маленького роста, что вполне могло быть связано с дефектом ног у сына и отца, потому что прозвище Морхиня означает "сморщенный", "сухой", возможно, в нашем случае "сухоножка".

Родовое заболевание особенно сильно проявилось в потомках Акинфа Великого. Среди его внуков и правнуков: Иван Хромой, Александр Остей - от "остой" "твердый" или костей - "костяной", вновь просматривается намек на сухую ногу. От Остея пошли боярские роды Чеботовых, Чулковых, Жулебиных. Все фамилии связаны со специальной обувью для больной ноги, а Жулебины только калька прозвища Морхиня - сухой, сморщенный, сухоножка.

Из двух сыновей Остея один, Роман, имел прозвище "Безногий". Внук Андрей Хруль, что значит "бабка", "костыга", "коротыш". Это прозвище по смыслу близко прозвищу отца "Остей". Есть даже старинное название болезни ног - костырица, при которой происходило помертвение и отделение части кости.

Четвертый сын Андрея Ивановича Акинфова - Иван Бутурля. От него пошел род родственников Пушкиных-Бутурлиных. Словом "бутурла" назывался старинный ножной доспех, защищавший ногу всадника от колена до подъема ступни.

У потомков Александра Морхини дефект ног не столь резко выражен, поэтому его сыновья и внуки носили иные, свойственные только им прозвища, хотя болезнь ног могла проявляться как болезнь сосудов, которую унаследовал Александр Пушкин.

Впервые о своем заболевании Пушкин упоминает в мае 1824 года, когда граф Воронцов распорядился отправить находившегося при его канцелярии в Одессе Пушкина на борьбу с саранчой. Пушкину уезжать из Одессы не хочется, и он обращается с письмом к правителю канцелярии А.И. Казначееву:

"Еще одно слово: вы, может быть, не знаете, что у меня аневризм. Вот уже восемь лет, как я ношу с собой смерть. Могу представить свидетельство которого угодно доктора. Ужели нельзя оставить меня в покое на остаток жизни, которая, верно, не продлится". Пушкин связывает появление заболевания с последним годом обучения в лицее. Вернее, болезнь проявила себя в последние годы обучения юного поэта.

Исследователи полагают, что это только легенда, но разве стал бы так смело Пушкин предлагать освидетельствовать его у любого врача, причем администрация сама могла выбрать последнего по своему усмотрению.

В письме к Александру I Пушкин просит дать ему возможность выехать за границу на лечение по поводу аневризма. 11 мая 1826 года, находясь в Михайловском, Пушкин представил прошение на имя императора Николая I через псковского губернатора фон Адерса: "Здоровье мое расстроенное в первой молодости, и род аневризма давно уже требует постоянного лечения".

Константин Степанович Сербинович, друживший с Львом Пушкиным, 2 марта 1826 года записал с его слов: "Пушкин сказывает о расстроенном здоровье брата".

20 октября 1832 года мать Пушкина, Надежда Осиповна, в письме к дочери сообщает: "...он приехал из Москвы с мучительным ревматизмом в правой ноге".

О той же болезни писал и Лев Сергеевич: "Ревматизм разыгрался у него ещё до выезда из Москвы, и, судя по письму, Александр страдает ужасно. Снаружи нога как нога: ни красноты, ни опухоли, но адская - поистине адская - внутренняя боль делает его мучеником, говорит, что боль отражается во всем теле, да и в правой руке, почему и почерк нетвердый и неразборчивый".

Болезнь прогрессирует. Если в 1826 году он отказался от помощи хирурга Мойера, которого пытался прислать в Михайловское Жуковский, то в 1833-1836 годах он вынужден сам обратиться к известному хирургу Арендту. Из письма к А.П. Керн: "Прошу Вас, милая Анна Петровна, прислать ко мне Арендта, но только не говорите об этом бабушке и дедушке".

19 июля 1826 года Пушкин по распоряжению псковского губернатора освидетельствован инспектором врачебной управы В.И. Всеволодовым. Последний осмотрел поэта и выдал удостоверение: "По предложению г. псковского губернатора свидетельствован был в псковской врачебной управе г. коллежский секретарь Александр Сергеевич Пушкин, причем оказалось, что он действительно имеет на нижних конечностях, в особенности на правой голени, повсеместное расширение кровевозвратных жил... от чего коллежский секретарь Пушкин затруднен в движении вообще".

Пушкин по-своему боролся с болезнью. В лицее он упорно занимался физическими упражнениями. Результаты не замедлили сказаться. "...Физическая организация молодого Пушкина крепкая, мускулистая и гибкая, - писал П.В. Анненков, - была чрезвычайно развита гимнастическими упражнениями. Он славился как неутомимый ходок пешком, страстный охотник до купанья, езды верхом и отлично дрался на эспадронах, считаясь чуть ли не первым учеником известного фехтовального учителя Вальвиля. Все это, однако ж, не помешало Пушкину несколько позднее предполагать в себе расположение к чахотке и даже чувствовать, по собственным словам его, признаки аневризма в сердце".

Пушкин превозмогал свой физический недуг, заставляя тело и особенно ноги работать. Но болезнь делала свое дело. К тридцати годам Пушкин выглядел значительно старше своего возраста. Вспоминает К.А. Полевой: "В 1828 году Пушкин был уже далеко не юноша, тем более что после бурных годов первой молодости и тяжелых болезней он казался по наружности истощенным и увядшим..."

Доктор Станислав Моравский оставил нам очень точное с медицинской точки зрения воспоминание: "Роста он был небольшого; идя неловко волочил ноги! походка у него была неуклюжая".

В борьбе с недугом уходили сила и... стихи. Болезнь родовая и болезни приобретенные (среди них "гнилая горячка" и две венерические), которые раньше не мешали творчеству, а родовая даже способствовала ему, теперь стали творчеству мешать. Из письма Пушкина к П.В. Нащокину от 2 октября 1832 года: "Я написал её в две недели, но остановился по причине жестокого ревматизма, от которого прострадал другие две недели, так что не брался за перо и не мог связать две мысли в голове".

Николай Лернер скрупулезно подсчитал количество стихотворений, написанных Пушкиным в 20-е и 30-е годы: пик болезни, когда боль стала невыносимой, и резко уменьшается число стихотворений, с 47-48 в 1828-1830 годах до 18 - в 1836 году.

Не только насмешки великосветского общества, непонимание в семье, недоброжелательность императора загнали Пушкина в тупик, этому способствовала родовая болезнь. Полагаю, что современные медики смогут на основании представленных выше данных поставить более точный диагноз.

Метаморфозы Абрама Ганнибала

Арап - при дворе это должность, занимаемая иногда и белым служителем.

Даль В.И.

Толковый словарь живого великорусского языка

По семейной легенде Ганнибалов - Пушкиных, искусно обработанной самим поэтом, Абрам или Абрахам Ганнибал прожил более девяноста лет. За столь долгую жизнь он дважды менял религию, трижды имя, дважды фамилию. Легко и быстро передвигался по всей Европе, но исключительно сухим путем, так как морские путешествия переносил плохо. Значительно медленнее передвигался по России, но и расстояния не сравнимы с европейскими - от Балтики до Дальнего Востока. Ганнибал много учился, читал и разговаривал на нескольких языках, знал математику и военно-инженерное дело. Носил неофициальное звание "наперсника" Петра Великого. Был приближен и ссылаем и снова обласкан и приближен.

Казалось, при такой биографии фигура Ганнибала в истории России XVIII столетия должна быть выписана ярко и осязаемо, но - нет.

Происхождение, жизнь и даже смерть Абрама Ганнибала - сплошные исторические загадки.