Фред Меркс - Черная кровь Страница 18

Действия мексиканского правительства были восторженно встречены всеми антиимпериалистическими силами Латинской Америки. США отреагировали на них резким протестом и открытым шантажом. Американское правительство для того, чтобы вызвать инфляцию мексиканской валюты, тотчас же прекратило покупать в Мексике серебро. Мексика поставляла в это время примерно треть мировой продукции серебра, а США импортировали около пяти шестых мексиканской добычи этого металла. Великобритания, господствовавшая на мировом рынке серебра, прекратила в мае 1938 г. дипломатические отношения с Мексикой. Это недвусмысленно говорило о том, что Лондон также действует заодно с нефтяными концернами.

Более 60 тыс. рабочих серебряных рудников могли оказаться безработными. Перспектива быть выброшенными на улицу ожидала и рабочих национализированных нефтяных месторождений. Мексика экспортировала 68 % своей нефти, а только 17 % танкеров мирового флота того времени не принадлежало могущественным концернам. В стране началась национальная кампания в поддержку правительства Карденаса. Нефтяники и рабочие серебряных рудников добровольно отказывались от повышения заработной платы. Население отдавало государству серебро, золото, драгоценные камни и ценные вещи. Простые люди часто жертвовали свое последнее имущество. Мексика пыталась продавать свою нефть тем государствам, которые одобрили решение мексиканского правительства о национализации.

Однако «Стандард ойл траст» и «Ройял датч — Шелл» не сдались. Они прибегли к давно испытанному средству — перевороту. В мае 1938 г. на деньги нефтяных концернов губернатор провинции Сан-Луис-Потоси генерал Сатурнино Седильо создал 12-тысячную армию наемников и выступил в поход против законного правительства. Президент Карденас, решив в интересах Мексики пойти даже на перемирие, начал переговоры с путчистами. Однако Седильо и его хозяева сорвали переговоры и развернули вооруженную борьбу. В нефтяных районах появились многочисленные листовки. Они призывали к забастовке против национализации, проводимой правительством. Однако народ не поддержал эти призывы.

15 мая 1938 г., как раз в тот день, когда Лондон разорвал дипломатические отношения с Мексикой, «парламент» Сан-Луис-Потоси объявил о «независимости» провинции. Мятежников снабдили бомбардировщиками и истребителями, радиостанциями и современным стрелковым оружием. Государственному секретарю США Хэллу на международной пресс-конференции в Белом доме был задан вопрос: будет ли американское правительство препятствовать поставкам оружия в Мексику? Государственный секретарь лаконично ответил: «No comment»[12].

Никто из информированных людей не сомневался в том, что эта новая война за нефть в Мексике была заранее организована и финансирована США. Однако подстрекатели путча допустили серьезную ошибку. Они недооценили реальную расстановку сил. Несмотря на то что в начале июня 1938 г. путчистам удалось захватить Веракрус, они не могли рассчитывать на поддержку мексиканского народа, да и армия стояла на стороне президента Карденаса.

Уже в середине июня 1938 г. путчисты были разгромлены. Седильо с остатками своей армии бежал в горы. Большинство оставшихся в живых путчистов было вынуждено спасаться у своих покровителей в США.

Сан-Суси среди великолепия тропического леса

У Сан-Суси, дворцы и парки которого всегда были символом беззаботной жизни прусских королей, в Центральной Америке, недалеко от столицы Венесуэлы, в Маракайе, среди роскошных цветов тропического леса появился соперник.

Шикарные американские автомобили один за другим бесшумно подъезжали к сверкающему всеми огнями дворцу. Из машин выходили гости, одетые в смокинги, длинные вечерние платья. В лучах заходящего тропического солнца сверкали бриллианты. Тот, кто был приглашен в этот дворец, мог считать себя счастливцем. Ведь ему была оказана честь принять участие в празднестве среди великолепия цветущих орхидей и других причудливых тропических цветов.

Схема месторождений нефти

Многочисленные гости, разглядывая вновь прибывших, прогуливались в ожидании праздника по бесконечным сверкающим чистотой залам и парку.

Но вот ко дворцу подъехал автомобильный кортеж, охранники выскочили из машин, заняли посты у дверей. Хоровая капелла исполнила президентский гимн в честь прибывшего хозяина. Рукоплесканием встретили собравшиеся президента — диктатора Венесуэлы генерала Хуана Висенте Гомеса. В Маракайе начался роскошный прием.

С тех пор как в 20-х годах Маракайе оказался центром нефтяного бума, начавшегося в стране, его стали называть «венесуэльским Потсдамом». Празднества здесь устраивались на деньги, полученные от нефтяного бизнеса. Да и власть диктатора Гомеса покоилась на миллионах, которые он накопил благодаря нефти.

В 1911 г. в Венесуэле приступили к интенсивной разведке нефти, а семь лет спустя было обнаружено богатое месторождение. «Стандард ойл траст» и «Ройял датч — Шелл» и здесь стали главными действующими лицами. Доходы от эксплуатации нефти были так велики, что иностранные короли сочли возможным уступить диктатору какую-то их часть.

От этого «широкого жеста» они получили двойную выгоду, ибо диктатор не остался перед ними в долгу. В Венесуэле еще со времен староиспанского права действовало горнорудное законодательство, в соответствии с которым полезные ископаемые считались государственной собственностью, что являлось значительным препятствием для нефтяных концернов.

Эмиссары Рокфеллера и Детердинга не поверили своим ушам, когда диктатор предложил им подготовить новое законодательство о разработке недр. В 1922 г. палата депутатов и сенат Венесуэлы приняли этот закон лишь с незначительными изменениями. Иностранные нефтяные концерны получили концессии сроком на 40 лет и практически совершенно не облагались налогом. Пошлина на экспорт сырой нефти составила лишь 10 % стоимости ее добычи, 7,5–11,5 % выделялось в государственную казну. Эти средства шли на строительство дорог, которыми пользовались исключительно нефтяные концерны.

Правителю маленькой латиноамериканской страны удалось сделать так, что оба нефтяных гиганта в Венесуэле действовали сообща. Однако подобное единство было, конечно, только внешним и не могло продолжаться долго. Поэтому и на роскошных приемах генерала Хуана Висенте Гомеса в разговорах о политике всегда присутствовала нефть.

В тот летний вечер 1921 г., о котором речь шла выше, особых почестей удостоился важный гость, прибывший из Парижа. Это был посланец нефтяного короля Детердинга, майор Джеймс де Ротшильд из банкирского дома Ротшильдов, представлявший интересы «Ройял датч — Шелл».

В то время как дамы с нетерпением ожидали появления нового интересного собеседника, может быть, в тайне надеясь устроить выгодную партию для своих Дочерей, нефтяные коршуны уже кружились вокруг Ротшильда. Агенты Рокфеллера также наблюдали за каждым его шагом. Кто сумеет добиться новых концессий, кто сможет больше заплатить и получить доступ к нефтяным богатствам страны? Эти вопросы мучили многих присутствовавших, хотя они продолжали осушать бокалы искрящегося шампанского, вкушать изысканные блюда, которыми были заставлены столы.

Праздничный вечер, как всегда, закончился с наступлением нового дня.

А в это время в подвалах другого не менее роскошного дворца, построенного в древнеегипетском стиле, люди сидели по шею в соленой воде, которая во время морского прилива заполняла внутренние помещения.

Великолепное снаружи здание было тюрьмой, в которой находились лица, отнюдь не ожидающие благосклонного внимания президента Венесуэлы генерала Гомеса, одного из самых жестоких и свирепых диктаторов Латинской Америки, правившего страной с 1909 по 1935 г.

Заключенные многие дни проводили в помещениях, заполненных водой. Но здесь применялись пытки и пострашнее. Жертвы палача Гомеса готовы были «признать» все, что от них хотели, когда грубой веревкой им стягивали голову. В этот момент нм казалось, что голова раскалывается от напряжения. Тысячи людей после этих пыток стали глухими, некоторые лишились рассудка.

Вот этих-то людей и использовали на строительстве «венесуэльского Потсдама». В глухой, болотистой местности, зараженной малярией, строили они комплекс сооружений для диктатора и его гостей.

За очень короткое время была проложена широкая асфальтовая дорога, выстроены многочисленные фешенебельные здания, в том числе правительственный отель на 200 номеров с площадью перед ним, по размерам превышающей площадь Согласия в Париже. В тропическом лесу был создан зоологический сад, сооружены плавательный бассейн, площадки для тенниса и гольфа, разбит обширный парк. Для охранников диктатора было построено шесть казарм.