А Прийма - НЛО ! Очевидцы неопознанного Страница 19

что до этого момента мои уста были скованы немотой. Более того, я чувствовала себя полностью парализованной. Все тело было охвачено столбняком, покуда "докладчица" держала свою речь".

Или - еще одно сообщение. Я записал его со слов молодой ростовчанки Людмилы Хмариной.

- Это случилось поздним вечером в марте 1990 года,- рассказала мне Людмила.- Я сидела в кресле и слушала музыку, на проигрывателе крутилась пластинка. Внезапно некая неведомая сила подхватила меня с кресла и поставила лицом к стене. Естественно, я попыталась оказать сопротивление загадочной силе. И услышала голос: - Перестаньдергаться. Не сопротивляйся. Незримая рука надавила снизу на подбородок Хмариной, болезненно, до хруста шейных позвонков выворачивая ее голову лицом вверх.

- Я не просто изумилась - я обалдела, когда увидела, что потолок в комнате куда-то исчез. Надо мной было черное необъятное звездное небо. А в нем... сияло мужское лицо!

Людмила, глядя вверх, произнесла испуганным голосом: - Кто ты?

- Я - твой друг. Всю твою жизнь я слежу за тобой.

Голос, произнесший эти слова, раздался прямо в голове женщины.

- Следишь за мной? - переспросила та, опешив. -Да. - Всю жизнь напролет? -Да.

-Даже когда... Когда я моюсь под душем^ -Да.

Огромное лицо, недвижимо висевшее в небе, выглядело, по утверждению Хмариной, более чем странно. Резко растянутое по вертикали, оно имело сильно зауженный подбородок - "треугольный". Кожа на лице была коричневой, словно бы покрытой слоем ровного загара. Совершенно поразили Людмилу лоб и глаза. Лоб был в три раза больше лица; он значительно расширялся в своей верхней части. А глаза

были миндалевидными по форме, необычайно большими. Они располагались на лице наискось - как у насекомых. Зрачков в этих черных глазах не имелось.

Перед мысленным взором Хмариной возникла пикантная картинка: она моется под душем, трет мочалкой самое интимное место на своем теле, а лобастый урод с глазами как у насекомых украдкой подглядывает за ней.

Медленно стервенея, Людмила проговорила со злостью шипящим шепотом:

- Ну, а когда я сижу на унитазе... Ты и тогда следишь за мною? - Да. И тогда тоже. - И тебе не стыдно?!

- А что такое стыд? - вопросом на вопрос ответил голос. Затем вдруг сообщил: - Когда ты будешь погибать, я помогу тебе. - Поможешь? Каким образом? - Заберу тебя с собой. Заберу к нам.- Немного помолчав, голос пояснил туманно: - В тот момент ты будешь одна, но в центре. Все будут смотреть на тебя.

Лицо в небе исчезло. Следом за ним исчезло и само небо. Потолок неторопливо задвинулся на свое исконное место, подобно крышке пенала...

Другая ростовчанка Татьяна Сурина в беседе со мной тоже поделилась воспоминаниями о двух удивительных происшествиях.

Как и Галина Рожкова, о необычных переживаниях которой рассказывалось ранее, Сурина проснулась однажды ночью в октябре 1982 года, разбуженная сильным толчком в бок. Возле ее постели, увидела Татьяна, стояли двое - юная женщина с золотистыми волосами и мужчина средних лет. Они были окружены слабым голубоватым сиянием. Мужчина держал руку Татьяны за запястье - "наверное, измерял у меня пульс", по ее словам. Послышалось сильное гудение, похожее на гул работающего трансформатора. И оба незваных визитера куда-то сгинули.

Их таинственный визит произвел на Сурину незабываемое впечатление. Она рассказывала о нем всем

подряд подругам и своим родственникам, С некоторыми из них я встретился, и они подтвердили, что слышали из ее уст этот рассказ.

Прошло девять лет. Весной 1991 года глубокой ночью Татьяну Сурину навестил... домовой. Во всяком случае гость сам назвал себя так.

- Я всегда сплю с включенной лампой-ночником. Боюсь темноты,- говорит Сурина.- Так вот, просыпаюсь как-то раз среди ночи, а волосы на голове встают дыбом. Вижу - над моим лицом застыла в воздухе маленькая тонкая рука с длинными когтями, покрытая короткой коричневой шерстью. В страхе отшатнулась я от той руки. Огляделась по сторонам. О, ужас! Стоит передо мной щуплый голый коротышка ростом не выше одного метра. Тело покрыто шерстью. Голова у него была очень большая, не соответствующая по размерам худосочному тельцу. Я сложила три пальца правой руки щепотью и в испуге поднесла их ко лбу, чтобы перекреститься.

Коротышка живо шагнул вперед и ухватил руку, вознесенную ко лбу, за запястье. - Отпусти руку,- взмолилась шепотом Сурина. - Ни за что! писклявым голосом на чистом русском языке отчеканил волосатый карлик.Если отпущу, ты перекрестишься. - А что? Нельзя? - Нельзя. - Ладно. Не буду креститься. - Правда, не будешь? - Честное слово.

- Хорошо,- и коротышка, отпустив женскую руку, сделал шаг назад в сторону от кровати.

- Ты кто такой? - сдавленным перепуганным шепотом выдавила Татьяна из себя. - Я - домовой. - Настоящий домовой? - Самый что ни на есть настоящий! Татьяна обдумала услышанное. Потом, прижимая в отчаянии руки к груди, возопила: - Откуда ты только взялся на мою голову, а? Из пространства четырнадцати измерений,- таким дословно был ответ того, кто назвался

вым.- Я все время живу рядом с тобой. Надзираю за твоими поступками. Постоянно вижу все, что ты делаешь.

Татьяне Суриной стало дурно. Она потеряла сознание.

А теперь приведу длинную выписку из письма с замечательно прорисованными диалогами, присланного из города Новочебоксарск, что в Чувашии. Письмо показалось мне настолько очаровательным по своему колориту и стилю, что я решил не вносить в его "вкусный" текст почти никакой редакторской правки. Автору послания Олегу Михайловичу Стозубу - 80 лет.

В свойственной ему, совершенно, по-моему, прелестной манере О. М. Стозуб сообщает:

- За долгие годы проживания в кругу моей уважаемой семьи числом в два человека - я да законная супруга моя Ирина - ничего бесовского, необычного мною никогда не наблюдалось. Но вот в ранние утренние часы недели третьей месяца декабря года 1990-го Ирина удивила меня невозвышенными психическими речами. Она брякнула:

- Проснулась я среди ночи в великом страхе. Гляжу, стоит посередине комнаты высокий человек в скафандре. Пожелала я тотчас же пробудить тебя, горячо любимого мною мужа, да не смогла. Руки и ноги стали деревянными. Работал исправно только мой слуховой орган. Пользуясь им, я услышала, как человек в скафандре прорычал, обращаясь ко мне: "Не трогай Олега. Это наш человек. Я еще приду". И чудище растаяло в воздухе, как тают все мечты или деньги из пенсии.

В ответ на этот типичный глупый бабский бред моей глубокоуважаемой и высокочтимой супруги я лишь сурово покачал головой. Молча встал с постели и принялся одеваться. Одеваясь, узрел на своем чистом красивом теле некрасивые синяки числом пять штук ровно. Два - на левой руке, по одному - на каждой из ног, а пятый - на груди.

Я почувствовал себя сильно обиженным бестактным поведением супруги Ирины, этой легкомысленной шалуньи. Оборотившись к ней, я сказал с упреком:

- Ты перестала уважать меня как мужчину и при этом верного спутника жизни, между прочим. Ты неуважительно щипала меня ночью, кипя половой страстью, за сокровенные места.

На что супруга Ирина возразила с низким поклоном, без дерзости в голосе:

- Да разве же я могу позволить себе такое? Разве посмею щипать за сокровенные места глубокоуважаемого супруга, которого я вообще никогда не щипала?

К вечеру того окаянного дня синяки неким умонепостижимым образом истаяли с моего родного чистого и красивого тела.

А спустя три дня законная супруга сказала мне поутру - опять же с почтительным поклоном:

- Горячо любимый муж! Вижу я диво. Снова синие кляксы сияют на твоем уважаемом теле.

- Где? - обиделся я, оглядывая свои бедра и прочие сокровенные места.

- На сей раз они воссияли на умном твоем лбу,- вскричала Ирина в сердечном волнении.- С таким неприличным лбом нельзя выходить на улицу.

Я подошел к зеркалу и в упор посмотрел в него. Три синяка - тоже в упор - глядели на меня из зеркала, будто три глаза на моем высоком белом лбу. Зеркало показало реальный факт их наличия в природе моего высокого лба.

Еще через несколько пустых и скучных дней я проинформировал утром мою уважаемую супругу:

- Дорогая жена Ирина! Приношу извинения за мои неучтивые подозрения в том, что ты щипала меня за разные места в неуемной плотской страсти. Нынче ночью я сам узрел мужчину высокого роста в скафандре.

- Ах, вот как! - вскричала моя супруга.- Господи, спаси и помилуй!

- Да, так,- сказал я, вежливо кланяясь любимой жене Ирине.- Мужчина в скафандре бестактно вошел в нашу интимную супружескую спальню прямо сквозь стену. Нахальная рожа, он стал щипать мое белое тело своими металлическими пальцами. Я воспылал желанием достойно отчитать его, но не успел совершить этот смелый и правильный поступок.

Мужчина, нащипавшись вволю, -вдруг взмыл в воздух. Трусливо покинул он спальню, уйдя в потолок и тем самым избегнув смелой моральной нотации с моей уважаемой стороны...