Саймон Сингх - Ни кошелька, ни жизни Страница 2

Ключевое понятие всей книги – “истина”. В первой главе рассказано, как наука определяет истину. Со второй главы по пятую излагается правда о разных методах нетрадиционной медицины, основанная на научных данных. В шестой главе разобрано, почему мы придаем истине такое большое значение и как это должно повлиять на наше отношение к методам альтернативной терапии в контексте медицины XXI века.

Истина, безусловно, дает ощущение надежности, однако стоит сделать две оговорки. Во-первых, мы доносим ее до читателя прямо и безапелляционно, без всяких экивоков. Если мы обнаружили, что тот или иной метод помогает при той или иной болезни (например, при надлежащем использовании зверобой обладает свойствами антидепрессанта, см. пятую главу), мы так и говорим. Однако в других случаях, выяснив, что какой-то метод бесполезен или даже вреден, мы сообщаем об этом так же недвусмысленно. Вы приобрели эту книгу, поскольку решили выяснить правду, поэтому мы считаем, что обязаны рассказывать обо всем честно и откровенно.

Во-вторых, все истины, изложенные в этой книге, основаны на научных данных, поскольку Гиппократ совершенно справедливо отметил: наука рождает знание. Все, что мы знаем о Вселенной, – от строения атома до числа галактик – мы знаем благодаря науке, и ей же мы обязаны всеми достижениями медицины – от открытия антибиотиков до искоренения оспы. Наука, разумеется, тоже не совершенна. Ученые охотно признают, что им известно далеко не все, однако научный метод – несомненно, лучший инструмент для поиска истины.

Если вы, читатель, относитесь к могуществу науки скептически, рекомендуем вам прочитать хотя бы первую главу. К концу ее вы настолько уверитесь в достоинствах и возможностях научного метода, что задумаетесь, не стоит ли ознакомиться и согласиться также с выводами, изложенными в оставшейся части книги.

Однако не исключено, что вы не захотите признать науку лучшим способом определить, работает ли тот или иной метод нетрадиционной медицины. Может статься, вы настолько зашорены, что останетесь при прежнем своем мировоззрении независимо от того, что имеет сказать наука. Возможно, вы непоколебимо верите, что нетрадиционная медицина – это сплошное шарлатанство, или не менее твердо убеждены в обратном – что это панацея от всех болей, хворей и недомоганий. В обоих случаях эта книга не для вас. Нет никакого смысла читать даже первую главу, если вы не готовы хотя бы теоретически рассмотреть возможность, что научный метод служит мерилом истинности. В сущности, если у вас уже сложилось свое мнение о нетрадиционной медицине и вы не собираетесь его менять, обратитесь в книжный магазин и попросите вернуть вам деньги. С какой стати вам изучать результаты нескольких тысяч исследований, если вы уже знаете ответы на все вопросы?

Впрочем, мы надеемся, что вы человек достаточно непредвзятый – и захотите продолжить чтение.

Глава первая

Как определить истину?

Истина и так существует, это ложь приходится изобретать.

Цель этой книги – установить правду о нетрадиционной медицине. Какие методы помогают больным, а какие не приносят никакой пользы? Какие методы безопасны, а к каким прибегать рискованно? Подобными вопросами врачи во всех отраслях медицины задаются уже тысячи лет, но лишь относительно недавно был разработан подход, позволяющий отличать эффективные методы от несостоятельных, опасные от безопасных. Этот подход – так называемая доказательная медицина – произвел настоящий переворот во врачебной практике, превратив ее из индустрии шарлатанов и недоучек в систему здравоохранения, способную сотворить настоящее чудо: пересадить почку, удалить катаракту, победить детские болезни, искоренить оспу – и ежегодно сохранять миллионы жизней.

Наша проверка нетрадиционных методов лечения основана именно на принципах доказательной медицины, поэтому нам очень важно подробно объяснить, что это из себя представляет и как устроено. Мы не будем говорить о доказательной медицине в контексте современности, а вернемся в прошлое, чтобы посмотреть, как она возникла и развивалась, – тогда станет гораздо понятнее, в чем ее достоинства. В частности, мы увидим, как с помощью этого подхода удалось проверить действенность кровопускания – противоестественной, однако некогда весьма распространенной процедуры, при которой разрезали кожу и рассекали кровеносные сосуды. Считалось, что так можно исцелить от любого недуга.

Расцвет кровопускания начался в Древней Греции, где оно прекрасно вписывалось в общепринятые представления, согласно которым все болезни вызываются дисбалансом четырех телесных соков – крови, лимфы (флегмы), желтой и черной желчи, – а избыток какой-либо из этих жидкостей не только влияет на здоровье, но и определяет темперамент. Кровь ассоциировали с жизнерадостностью, лимфу – с бесстрастностью, желтую желчь – с раздражительностью, а черную – с унылостью. Отголоски этого учения мы слышим до сих пор: слова “сангвиник”, “флегматик”, “холерик” и “меланхолик” произошли от латинских и греческих названий телесных соков.

Древнегреческие врачи не знали, что кровь циркулирует по организму, и полагали, что она может загнивать и тем самым вызывать недуги. Поэтому они настаивали на удалении застоявшейся крови и рекомендовали для каждой болезни свою процедуру. Например, заболевания печени требовали кровопускания из вены на правой руке, а недомогания, связанные с селезенкой, – из вены на левой.

Греческая медицинская традиция пользовалась таким авторитетом, что в последующие века кровопускание стало общепринятым методом лечения больных по всей Европе. В эпоху раннего Средневековья те, кто мог себе это позволить, обращались за кровопусканием к монахам, однако позже, в 1163 году, папа римский Александр III запретил монахам проводить эту жестокую медицинскую процедуру. С тех пор обязанность отворять кровь обычно исполняли местные цирюльники. К своей роли они относились весьма серьезно: тщательно шлифовали приемы и перенимали новые технологии. Помимо простого лезвия они применяли пружинный ланцет, позволявший сделать разрез заданной глубины. В дальнейшем их арсенал пополнил скарификатор, который имел несколько подпружиненных лезвий, рассекавших кожу одновременно.

У тех цирюльников, которые предпочитали менее технологичный и более естественный подход, была возможность использовать медицинских пиявок. В ротовом отверстии этих кровососущих червей-паразитов находятся три независимые челюсти, на каждой из которых около ста крошечных зубов. Пиявки служили идеальным средством для кровопускания из десен, губ или носа больного. Причем эти животные еще и вводят в ранку обезболивающие и сосудорасширяющие (усиливающие кровоток) вещества, а также антикоагулянты, препятствующие свертыванию крови. Чтобы выпустить у больного больше крови за один сеанс, врачи прибегали к бделлатомии – надрезали пиявке задний конец, чтобы всасываемая кровь из него вытекала. Тогда пиявка не могла насытиться и вынуждена была продолжать сосать.

Говорят, цилиндры с чередующимися красно-белыми полосами на современных вывесках парикмахерских символизируют, что цирюльники играли еще и роль хирургов, но на самом деле это связано с их кровопускательными обязанностями. Красный цвет олицетворяет кровь, белый – жгут, шарик на верхнем конце – медный сосуд для пиявок, а сам цилиндр – палку, которую больной сжимал в кулаке, чтобы кровь лучше шла.

Кровопускание практиковали и изучали самые прославленные европейские медики, например Амбруаз Паре, служивший придворным хирургом четырех французских королей в XVI веке. Он много писал о кровопускании и давал множество полезных советов:

Если трогать пиявок голыми руками, они раздражаются и чувствуют такую сытость, что не желают кусать, поэтому их следует брать чистой белой льняной салфеткой и прикладывать к коже, слегка надсеченной скарификатором или смоченной кровью какого-либо животного, ибо тогда они присосутся к плоти более жадно и прочно. Чтобы заставить пиявок отвалиться, посыпьте их порошком сабура[4], солью или золой. При желании узнать, сколько крови они высосали, посыпьте их тонко помолотой солью, как только они отвалятся, ибо так они исторгнут всю кровь, которую выпили.

Когда европейцы колонизировали Новый Свет, они привезли с собой и практику кровопускания. Американские врачи не видели причин сомневаться в приемах, которым учили в знаменитых европейских лечебницах и университетах, поэтому тоже сочли кровопускание главным методом лечения, который можно применять в самых разных обстоятельствах. Однако, когда в 1799 году кровь отворили самому видному пациенту в стране, применение этой медицинской процедуры внезапно сделалось предметом споров. Действительно ли она способна спасти жизнь или же только истощает силы больных?