Линкольн Пейн - Море и цивилизация. Мировая история в свете развития мореходства Страница 21

Список материалов для современной «маганской лодки» включал в себя почти три тонны тростника, тридцать километров веревки из волокон финиковой пальмы или козьей шерсти (такая шерсть исключительно прочна и ее проще обрабатывать), более тонны древесины и две тонны битума, смешанного с резаным тростником. Дерево пошло на кильсон, рамы и горизонтальные брусья, соединявшие планширы, корпус дополнительно укрепили парными связками тростника, образующими подобие рамы. Между тростниковыми связками и битумом проложили плетеную циновку. На судно поставили двуногую мачту, на один рей повесили квадратный парус, для управления использовались два рулевых весла на корме. Водоотталкивающий слой битума отлично выполнял свою роль, однако волны неотвратимо перехлестывали через борт, так что в тростник впиталось примерно три тонны воды, из-за чего грузоподъемность судна существенно снизилась. Тем не менее морские испытания показали, что на такой лодке вполне можно выходить в море: ею несложно управлять, она относительно быстроходна и при умеренном ветре достигает скорости пять узлов и больше. При благоприятном ветре путешествие от северной оконечности Персидского залива до Магана заняло бы примерно неделю, в зависимости от количества стоянок, а обратный путь был бы медленнее из-за преобладающих северо-западных ветров. Продолжительность перехода до Хараппы зависела бы от мощности муссонов.

Морская торговля до падения Вавилонского царства

Трудно установить, насколько превратности дальней морской торговли влияли на взаимоотношения торговцев с политической и религиозной властью – часто сосредоточенной в одних и тех же руках. Изрядная доля месопотамской торговли принадлежала единоличным торговцам, однако в дело активно вмешивались храмы, а храмовые комплексы часто служили и складами. Серия документов, относящихся к концу III тысячелетия до н. э., описывает сделки купца по имени Лу-Энлилла,[146] который взял из храма тысячи килограммов дерева, досок и рыбы, более полутора тысяч литров кунжутного масла, одежд и шкур – все это для обмена на медь в Магане. Частные лица могли вкладывать в предприятие средства либо по фиксированным ставкам – что уменьшало как риск, так и выгоду, – либо с видами на долю в общей прибыли, тем самым больше рискуя средствами в случае, если торговец потерпит убыток. В Месопотамии не существовало жестких ограничений на размер процентов по займу,[147] какие впоследствии налагались иудейскими, христианскими или исламскими законами, поэтому как храмы, так и индивидуальные торговцы просили от 20 до 33 процентов. Существование торговцев, не зависящих от храмов и государства, может служить объяснением тому, почему после падения династии Ура (через четверть века после времен Лу-Энлилла) торговля в Персидском заливе сохранилась, хотя месопотамские купцы, по-видимому, лишились существенной части торговли в Дильмуне.

Политическая цельность Месопотамии восстановилась в царствование первой вавилонской династии – с XIX по XVII век до н. э. В 1700-х годах до н. э. Хаммурапи правил большей частью Нижней Месопотамии и западными территориями вплоть до аморейского торгового города Мари в верхнем течении Евфрата. (Амореи были носителями семитского языка, их переселение из Аравии в Сирию и Месопотамию на рубеже тысячелетий послужило следствием – или причиной – нового расцвета торговли между Востоком и Западом, совершавшейся как сухопутными путями, так и по Евфрату.) Хаммурапи знаменит сводом законов – самым полным из дошедших до нас кодексов Древней Месопотамии. Многие из этих законов, относящихся к последнему периоду правления Хаммурапи, напрямую говорят о торговцах, их взаимоотношениях, процентных ставках; семь законов непосредственно касаются перевозки товаров. Три из них определяют ставки, по которым осуществляется наем судов вместимостью до шестидесяти гур, другие регламентируют стоимость строительства таких кораблей – два сикля – и устанавливают гарантийный срок в один год.[148] Плата морякам составляла шесть гур зерна в год, при этом моряки несли ответственность за любой вред, причиненный по их вине. В законах также присутствует редкий древний пример «правил движения», который в данном случае предписывает кормчему судна, движущегося вниз по течению,[149] давать дорогу судну, идущему против течения, и возлагает на него ответственность за любой вред, происшедший в результате его небрежности.[150] От этого пункта можно проследить эволюцию торгового законодательства, а также прав и обязанностей капитана и команды, однако до эпохи пароходов, наступившей в XIX веке, такие правила редко имели силу закона.

Шумеро-аккадская культура распространилась по Месопотамии относительно равномерно, однако политическое объединение было труднодостижимо, и еще сложнее было его удержать, так что даже успехи Хаммурапи были кратковременны. Ослабление Вавилона началось при его сыне и преемнике, когда южные шумерские города стали возвращать себе независимость. Политический упадок длился примерно столетие (и совпал с эпохой правления гиксосов в Египте), и в 1595 году до н. э. вторгшиеся из Центральной Анатолии хетты взяли верх над вавилонянами. Север отошел под власть царства Митанни, образовавшегося на территории нынешнего Ирана, Южная Месопотамия подчинилась так называемой династии Страны Моря, сведения о которой скудны. В тот же период подверглась упадку индская цивилизация; обоюдное прекращение взаимодействия привело к тысячелетнему перерыву в торговле Пакистана и Индии со странами Персидского залива.

От Миноса к Микенам, 2000–1100 годы до н. э

Неким условным ознаменованием поворота месопотамской торговли в сторону Средиземноморья служит известный нам текст 1745 года до н. э. – последний сохранившийся текст с упоминанием «дильмунской меди» и первый в истории текст, упоминающий «кипрскую медь»: «12 мин[151] [360 килограммов] обработанной меди из Аласии [Кипра] и Дильмуна». На протяжении всего периода античности остров Кипр был крупнейшим производителем меди (его современное название происходит от греческого слова, обозначающего медь), которая вместе с оловом дает бронзу – самый прочный сплав, известный в древности на Ближнем Востоке, где бронзовый век длился примерно с 3000-х до 1000-х годов до н. э. Основная часть кипрской меди, вероятно, попадала в Левант через портовые города Библ или Угарит, а оттуда торговцы везли ее по суше до Евфрата и вниз по течению в Месопотамию.

Библ – один из древнейших городов мира, в начале бронзового века служивший главным левантийским портом; он находится примерно в сорока километрах к северу от Бейрута. Здесь найдено самое большое на Ближнем Востоке количество египетских каменных артефактов, включая скульптуры, рельефы и прочее. Непропорционально большое количество писем из Библа, найденное в египетском дипломатическом архиве в Амарне, существенным образом объясняет тесные и прочные связи Египта с Библом как «воротами» к Ближнему Востоку, особенно в 1300-х годах до н. э. Впрочем, археологические находки свидетельствуют, что к тому времени библские моряки уже две тысячи лет возили товары в Египет и обратно. Благосостояние Библа долгое время зависело от процветания Египта, и когда месопотамские или египетские первопроходцы проложили наземный путь через Ханаан, Библ мог на время потерять свое значение как порт. Однако благодаря обилию лесов в глубине библских территорий, а также благодаря тому, что Египет нуждался в древесине, Библ в начале III тысячелетия до н. э. вновь стал важным центром торговли и, возможно, тем самым портом, через который была отправлена в Египет первая известная нам партия древесины в 2600-х годах до н. э., в царствование фараона Снофру. Пятью столетиями позже порт существенно пострадал от распада египетского Древнего царства, однако во втором тысячелетии он вновь набрал силу. Впоследствии он стал крупным импортером египетского папируса, и название порта Библ стало для греков словом, которым они обозначали папирус, книгу и впоследствии Библию.

Примерно в 1600-х годах до н. э. Библ начал торговать с Западом, преимущественно с Кипром и Критом – крупнейшими островами в Восточном Средиземноморье. Культурный и материальный обмен между Левантом и Критом помог оформиться минойской культуре, испытавшей расцвет в период с конца III тысячелетия до н. э. до XV века до н. э. и повлиявшей на развитие Микен в материковой части Греции. Цивилизация Крита, названная по имени мифического царя Миноса, стала предметом обильных упоминаний с V века до н. э., когда Геродот и Фукидид описывали Миноса как завоевателя южной части Эгейского моря. Фукидид отмечает, что «Минос, согласно традиции,[152] первым в истории организовал военный флот. Он овладел большей частью моря, называемого теперь Эллинским [Эгейским]; он правил Кикладскими островами… Разумно предположить, что он, как мог, старался уничтожить морской разбой и этот доход направить в свою пользу».