Фредерик Пол - Путь на врата. Нашествие Квантовых Котов. Страница 22

Конечно, никто никогда не смотрел на астероид Врата как место для отдыха. Была только одна причина, по которой человек соглашался тратить деньги на полет, дышать мерзким воздухом, терпеть все неудобства. И причина эта — корабли хичи.

Для полета на корабле хичи нужно много смелости, и ничего больше. Каждый корабль совершенно такой же, как все корабли его класса. Самые большие из них, пятиместные, на самом деле совсем не большие — площадью с ванную комнату в отеле, и на этом пространстве должны жить пять человек. Корабли, называемые одноместными (в ним мог летать только один человек), не просторнее самой ванны. На каждом корабле минимум мебели, и назначение большей части этой обстановки человеку совершенно непонятно. Обязательно присутствие золотого провода, который как будто имел отношение к двигателю: было замечено, что он меняет цвет в начале, в конце и в поворотном пункте каждого полета. Всегда на корабле имелся золотистый ящик в форме бриллианта размером с гроб. На некоторых кораблях был еще один загадочный предмет, похожий на изогнутый кристаллический стержень на черном основании; он вообще ничего не делал (но, как выяснилось много позже, был способен на поистине чудесные подвиги). Никто не знал, что находится внутри этих предметов, потому что, когда пытались их открыть, они взрывались. Потом, разумеется, была система управления, с очень непривычным неудобным сидением перед ней. Сучковатые выступы, вспыхивающие огоньки, стартовое время — то самое, что отправляет корабль в полет.

Конечно, на корабле не было многого, без чего человек не может обходиться; когда в кораблях стали летать люди, в них установили человеческие добавки: холодильники, более удобные сиденья, койки, кухонные принадлежности — и целый каталог фотокамер, радиоантенн и самых разнообразных научных приборов.

Летать в корабле хичи нетрудно. Управлять им любой может научиться за полчаса. Поворачиваешь колеса, устанавливающие курс, почти наугад, так как никто не знает, что означает их установка. На самом деле (как узнали намного позже) существовало 14 922 отдельные программы курсов на 731 пригодном к действию корабле — на астероиде было еще примерно 200 кораблей, но они просто не работали. Однако потребовалось много времени и много жизней, чтобы установить, каковы конечные пункты этих запрограммированных маршрутов.

Когда устанавливаешь определенную комбинацию (скрестив при этом пальцы), нажимаешь стартовое вымя. И оказываешься в пути. И больше ничего делать не нужно.

Поэтому стать старателем мог любой. Любой, кто мог оплатить пролет на Врата и заплатить еще за воздух, пишу, воду и жизненное пространство, пока находится на астероиде… и кто достаточно храб и достаточно отчаян, чтобы рискнуть. И часто этот риск приводил к ужасной смерти.

За годы многие люди, спасаясь от бедности на Земле, испытывали свое счастье на кораблях Врат. В целом таких золотоискателей было 13 842, прежде чем стало возможно сознательное управление кораблями хичи и программа исследований наобум была прекращена.

Мало кто из этих старателей выжил. Многие стали знамениты. Очень немногие разбогатели. А остальных никто не помнил.

Часть четвертая

Искатели звезд

Когда один из этих отчаянно смелых слегка безумных ранних старателей вылетал на корабле хичи, он не думал, что корабль полетит туда, куда хочется старателю. Он (или почти в таком же количестве случаев — она) не мог рассчитывать на это по многим причинам, не говоря уже о том, что ранние старатели понятия не имели, каков конечный маршрут их полета. Но это невежество во всяком случае не влекло за собой наказания. Поскольку ни один старатель не знал, как управлять кораблем хичи, первые корабли следовали программе, установленной последним пилотом хичи, давным-давно покинувшим их борт.

Учитывая возможный риск, ранним старателям еще повезло, что хичи во многих отношениях оказались подобны людям. Например, хичи обладали врожденным человеческим свойством — любопытством. У них оно было в большом объеме. Это означало, что многие из целей так же интересны для людей, как и для древних хичи, и больше всего первым открытиям старателей радовались земные астрономы. Эти астрономы проявили большую изобретательность в выкачивании информации из фотонов, которые попадали в их инструменты, были ли это фотоны видимого света, рентгеновских лучей, инфракрасного излучения или других видов. Но фотоны не могут рассказать все, что хотели узнать астрономы. Астрономы вздыхали, ведь есть немало объектов, которые вообще не излучают: черные дыры, планеты, Бог знает что еще! О таких объектах можно было только строить догадки.

Но теперь с помощью кораблей хичи можно было просто отправиться и посмотреть на них своими глазами!

Для астрономов это была замечательная возможность… хотя часто гораздо менее замечательная для мужчин и женщин, которые отправлялись посмотреть.

Астрономия, с точки зрения старателей, совершавших свои полеты вслепую, плоха тем, что нельзя продать, например, нейтронную звезду. А старатели летели за деньгами. Это означало, что, если повезет, они смогут найти какое-нибудь высокотехнологичное устройство хичи, которое можно привезти с собой, изучить, скопировать и заработать на нем состояние. Но коммерческого рынка для оболочек сверхновых звезд или межзвездных газовых облаков просто не существовало; эти штуки не помогали оплачивать счета.

Чтобы решить эту проблему, корпорация «Врата» начала программу научных премий для исследователей, возвращающихся со снимками и показаниями приборов, которые невозможно продать.

Со стороны корпорации «Врата» это был очень находчивый шаг — платить за знания, не имеющие коммерческой ценности. А также хороший повод побудить испуганных голодных людей совершать смертоносные полеты в маленьких кораблях.

К тому времени как корпорация действовала два года, состоялось свыше ста полетов, шестьдесят два корабля вернулись более или менее благополучно. (Не считая тех старателей, которые вернулись мертвыми, умирающими и выжившими от страха из ума.)

Корабли посетили по крайней мере сорок различных звезд — все типы звезд: молодые бело-голубые гиганты, огромные и короткоживущие, как Ригель, Спика или Альтаир; желтые звезды главной последовательности, как Процион А и его карликовый спутник Процион В; звезды типа Ж, подобные Солнцу, и их гигантские родственники, как Капелла. Красные гиганты всех типов, от Альдебарана до Арктура, и их сверхгигантские двойники, как Бетельгейзе и Антарес… и их крошечные родственники красные карлики, как Проксима Центавра и Волк 359.

Астрономы пришли в крайнее возбуждение. Результаты каждого полета триумфально подтверждали то, что они считали — они знают о рождении и смерти звезд, и требовали коренного пересмотра того, что они тоже считали, что знают, но на самом деле не знали. Хозяева корпорации радовались значительно меньше. Конечно, хорошо раздвигать границы астрономической науки, но снимки двадцатого белого карлика выглядели точно так же, как снимки первого. Голодные миллиарды на Земле астрономическими фотографиями не накормишь. На орбите и так находилось уже несколько обсерваторий. И смотреть, как их результаты обесцениваются, тоже было неприятно.

Но даже корпорация была довольна некоторыми данными, добытыми старателями.

Первая крупная научная премия была выплачена человеку по имени Чу Янгбо, и он мог бы не получить ее, если бы не прошел несколько элементарных научных курсов, прежде чем обнаружил, что даже диплом колледжа в эти дни не позволяет получить приличную работу в провинции Шэньси.

Когда корабль Чу вышел из стадии полета быстрее скорости света, Чу нетрудно было определить, какую цель установил пилот хичи.

В сущности видны были три объекта. И очень странные. Ничего подобного первому из них Чу никогда не видел, даже на голограммах в своем астрономическом курсе. И ни один человек не видел, разве что в воображении. Объект неправильной формы — конусообразный столб света, и даже на экране от него болели глаза.

Больше всего это походило на луч прожектора в тумане. Когда Чу присмотрелся внимательней и увеличил изображение, он увидел, что есть еще один такой луч, более слабый и туманный, уходящий в противоположном направлении. А в центре, откуда исходили оба луча, находился третий объект, такой маленький, что его почти не видно.

Чу увеличил изображение до максимума и разглядел, что в центре находится крошечная болезненного цвета звезда.

Для нормальной звезды она слишком мала. Это ограничивало возможности; но даже и в этом случае Чу потребовалось некоторое время, чтобы понять, что он находится рядом с пульсаром.

И тут он вспомнил свой курс «Астрономия. 101 урок». В середине двадцатого века Субрахманьян Чандрасекар рассчитал процесс рождения нейтронной звезды. Модель его была простой. Большая звезда, говорил Чандрасекар, тратит весь свой запас водородного топлива и коллапсирует. Внешнюю свою оболочку она сбрасывает как сверхновая. То, что остается, сжимается к центру почти со скоростью света, большая часть массы звезды оказывается спрессованной в объеме планеты, даже меньше, почти как несколько гор. Этот особый вид коллапса может происходить только с большими звездами, рассчитал Чандрасекар. Они должны составлять не менее 1,4 массы Солнца Земли, и это число было названо пределом Чандрасекара.