Андрей Паршев - Не там и не тогда. Когда началась и где закончилась Вторая мировая? Страница 25

При освобождении от немцев местности, в этих районах, в результате проводимой агитации со стороны указанной категории лиц, до 75 % населения уклонилось от службы в Красной Армии, перешло на нелегальное положение и вошло в контрреволюционные банды, которые на протяжении длительного времени ведут вооруженную борьбу с советской властью, ставят своей задачей свержение Советской власти в Прибалтике и совершение террористических актов над советско-партийным активом».

По утверждению чекиста, таких отрядов не меньше десяти. К ним следует добавить банды, проникающие на территорию Псковской области из соседних республик. С «лесными братьями» активно боролись. Так, за указанный выше период времени, ликвидировано бандитских групп 9, арестовано бандитов – 68 человек, убито – 16 человек, легализовано – 31 человек и арестовано пособников бандитов – 16 человек. А из десяти зарегистрированных на территории области банд в марте 1946 г. продолжала действовать только одна. А вот несколько типичных преступлений, которые характерны для территории всей Прибалтики.

Банда численностью до 20 человек 28 февраля 1945 г. произвела массовое ограбление 13-ти хозяйств в деревне Заходы, и тогда же этой бандой был разгромлен Заходский сельсовет.

В ночь на 2 мая 1945 г. вооруженная банда, численностью до 10 человек, руководимая Питерсом Суппе, пришедшая с территории Латвийской ССР, совершила бандитский налет на хутор. Налетчики расстреляли семью крестьянина и ночевавшего у него местного сельсовета. Погибло 7 человек.

Эта же банда, 8 июня 1945 г., убила заместителя начальника УНКВД Псковской области.

А 6 июня 1945 г. банда численностью до 10 человек, явилась в школу и сельсовет, разбила все окна и поломала мебель, а затем ограбила магазин СельПО и скрылась в лес на территории Латвийской ССР.

В ночь на 18 августа 1945 г. бандой в количестве до 13 человек, перешедшей с территории Латвийской ССР ограблено пять крестьянских хозяйств.

Бандиты, вооруженные винтовками, автоматами и гранатами, 20 ноября 1945 г. ограбили сначала сельсовет, затем одинокого прохожего, после этого в медпункте забрали весь перевязочный материал и часть лекарств, а у двух фельдшеров деньги. После этого они скрылись на территории Латвии.

Ночью 30 января 1946 г. был совершен вооруженный налет на хутор. Хозяйку убили из огнестрельного оружия, а лошадь с санями, разные вещи и продукты питания забрали с собой.[119]

В конце 1940 – начале 1950-х гг. агенты иностранных спецслужб часто действовали теми же методами (убийства, грабежи и т. п.), что и местные «лесные братья». Поэтому часто мероприятия по их нейтрализации, которые проводили советские правоохранительные органы, напоминали войсковые операции. Если о борьбе с бандитизмом в СССР было написано достаточно много, то о контрразведывательных операциях почти ничего.

Даже спустя полвека после тех событий Москва, Лондон, Вашингтон, Париж, Бонн и Стокгольм стараются избегать любых упоминаний в «открытой» печати подробностей операций собственных спецслужб. Ведь основу их работы в советской Прибалтике составлял факта существования антисоветско-националистического подполья и бандформирований на территории этого региона. Хотя к 1948 г., как уже было сказано выше, большинство «лесных братьев» погибло в боях с чекистами или оказалось в ГУЛАГе. При этом отсутствие «пятой колоны» старались не замечать по обе стороны «железного занавеса».

В СССР в существовании мифа о многочисленных и коварных «лесных братьях» были заинтересованы сами чекисты. По двум причинам – они позволяли проводить оперативные игры типа «Трест» или «Синдикат» с западными спецслужбами, а еще на «врагов народа» можно было списать трудности послевоенной жизни.

А на Западе очень болезненно воспринимали любые публикации, где говорилось не только о многочисленных неудачах собственных спецслужб в Восточной Европе, но и о фактическом отказе от реальной поддержки антисоветских национальных освободительных движений оружием, боеприпасами и военными советниками. Ведь наличие многотысячной армии радикально настроенных оппозиционеров не требовало каких-либо крупномасштабных акций. Да и опасно это было. Все помнили победоносный поход Советской армии по странам Восточной Европы.

Была и еще одна причина. Запад пытался использовать многочисленные прибалтийские антисоветско-националистические организации для сбора информации о ситуации за «железным занавесом», хотя при этом декларировал просто поддержку в борьбе с советской властью. А в сфере шпионажа результаты не вдохновляли. Например, Гарри Розицке, руководящий сотрудник отдела стран советского блока ЦРУ, принимавший участие в разработке и осуществление операций по их «поддержке», сделал такие выводы:

«В конце концов мы потеряли большую часть забрасываемых агентов. Мы не считали, что какие-либо из повстанческих организаций представит какую-либо угрозу для Москвы или агенты обеспечат наблюдение за большей частью территории СССР, как это позднее удалось сделать с помощью самолетов У-2 и спутников. Но тогда мы очень боялись русских и делали все, что могли…

Я считаю, что с самого начала все эти операции были обречены на провал. Тайные операции оказались не более, чем хитроумной выдумкой, дающей результат лишь в том случае, если внутренние силы какой-либо страны уже движутся в том направление, котором хотелось бы подтолкнуть ЦРУ. Если такая ситуация отсутствует, тайная операция или провалится, или даст обратные результаты».[120]

Несмотря на скептическое отношение самих сотрудников ЦРУ к возможностям засылаемой за «железный занавес» агентуры, в СССР к этой угрозе относились очень серьезно. Дело не только в традиционной для Иосифа Сталина «шпионофобии», но и стремление скрыть от потенциального противника реальный уровень боеготовности к третьей мировой войне. Первая пятилетка «холодной войны» – это не только создание «ядерного щита и меча», но и строительства множества аэродромов, восстановление ресурсов военно-промышленного комплекса и т. п. Не следует забывать и о «железном занавесе», который в буквальном смысле скрыл от Запада все, что происходило на бескрайних просторах Советского Союза.

Москву очень беспокоила активизировавшаяся деятельность иностранные спецслужбы. Причем, ничуть не меньше, чем многочисленные банды, действующие на территории Прибалтики.

Чем же должны были заниматься иностранные агенты и почему они были так же опасны для советской власти, что и обычные уголовники? Например, английский журналист и авторитетный специалист по истории спецслужб Филлип Найтли в книге «Ким Филби – супершпион КГБ» так охарактеризовал операции британской разведки в Прибалтике в первые годы «холодной войны»: «начатая в 1945 году девятом отделом СИС латвийская операция была расширена и распространена на территорию Литвы и Эстонии. Она превратилась в дерзкую и наглую операцию, когда молодые сотрудники СИС совершали ночные рейсы к советскому побережью на быстроходных патрульных катерах с целью обеспечения антисоветских групп радиосредствами, взрывчаткой и цианистыми таблетками». Звучит романтично, в стиле похождений Джемса Бонда. В жизни все было значительно проще.

Пассажиры – агенты, которые «вербовались в лагерях для перемещенных лиц в британской зоне оккупации Германии и переправлялись в Великобританию для прохождения подготовки. Германские патрульные катера переделывались в британские и, действуя, под прикрытием службы по защите рыболовства, сотрудники СИС высаживали с них агентов на побережье Балтики. По высадке агенты прятали радиоаппаратуру и оружие и пытались установить с местными антисоветскими группами»,[121] которые сражались за независимость своей родины.

В качестве примера численности и уровня оснащения такого разведывательно-диверсионного подразделения – эпизод из работы советской контрразведки того периода. В октябре 1944 г. была ликвидирована агентурная группа фашисткой разведки. По этому делу было арестовано 25 человек, у которых изъято 6 портативных радиостанций, 2 ручных пулемета, 19 автоматов, 14 винтовок, 17 пистолетов, 170 ручных гранат, боеприпасы, обмундирование солдат и офицеров советской армии, советские ордена и фиктивные документы. Ядро группы – шесть агентов немецкой разведки, основная задача которых – диверсии на территории Эстонии.[122]

А вот ситуация в соседней республике – Латвии. С сентября по декабрь 1944 г. в северных районах этого государства действовало около 50 диверсионных групп. Для них было оборудовано около 100 тайных хранилищ оружия и взрывчатки. В «Курляндском котле» с октября 1944-го по май 1945 г. нацисты завербовали около 2000 диверсантов почти во всех волостях этого западного региона республики. Из немецких полицейских были созданы диверсионные группы по 10–12 человек в каждой.[123]