Виталий Захаров - Российский и зарубежный конституционализм конца XVIII – 1-й четверти XIX вв. Опыт сравнительно-исторического анализа. Часть 1 Страница 26

С 1782 г. начинается третий этап развития немецкого масонства, который характеризуется, с одной стороны, попытками некоторой демократизации масонской организации, а с другой – еще большим усилением мистицизма. Первая тенденция связана с деятельностью масонских лож во Франкфурте и Веймаре, объединившихся в 1783 г. в «Эклектический союз», который выступал за реформирование немецкого масонства на началах братства, свободы и терпимости, признавал обязательными только 3 степени, а также равенство и полную независимость лож друг от друга. По тому же пути пошли гамбургские масоны во главе с Ф. Л. Шредером (другом известного немецкого писателя Гердера) и ряд берлинских лож во главе с И. А. Фесслером, уехавшим в 1802 г. в Россию и принявшим самое активное участие в деятельности российского масонства. Целью масонства они считали достижение идеала гуманности, который понимали в духе просветительской философии XVIII в.: «гуманность – это просвещенный враг всяческих предрассудков, она устраняет перегородки, которые воздвигли между людьми религиозные, государственные и сословные различия, она – драгоценное наследие первоначальных прав человечества – объединяет чуждых прежде людей в братский союз, она впервые научила людей истинной терпимости».[171]

Подобные воззрения очень сильно перекликаются с идеями выдающихся немецких писателей 2-ой половины XVIII в. Лессинга, Гердера и Гёте, которые в 1770-е г.г. сами вступили в масонство, хотя и редко посещали заседания лож (кроме Гёте, видимо, в связи с присущей ему тяги к таинственному).[172]

Таким образом, тенденция к реформированию немецкого масонства на началах демократизации и отказа от мистицизма к таинственности победить к началу XIX в. не смогла. По сути, верх одержала вторая тенденция – мистическая, связанная прежде всего с деятельностью немецких розенкрейцеров Бишоффсвердера (1741–1803) и особенно И. Х. фон Вельнера (1732–1800). В 1782 г. Вельнер выпустил книгу «Обязанности членов Ордена Злато-Розового Креста старой системы», в которой объявлял розенкрейцерство высшей ступенью масонства, по отношению к которой тамплиерство и обыкновенное масонство являются только «преддверьем и воспитательной школой». Книга Вельнера была проникнута высшей степенью нетерпимости по отношению к масонским системам, не признававшим розенкрейцерство; на них он обрушился с проклятьями в духе католических анафем. Вскоре Бишоффсвердеру и Вельнеру удалось втереться в доверие к наследнику прусского престола Фридриху-Вильгельму, отличавшемуся особой склонностью к мистицизму. Когда тот стал королем (в 1786 г.), розенкрейцерство стало самым влиятельным и популярным масонским течением в северной части Германии. Вельнер был назначен министром юстиции, народного просвещения и духовных дел и, используя свое политическое влияние в Пруссии, повел ожесточенную борьбу с конкурирующими масонскими течениями в духе крайней нетерпимости и обскурантизма. Масонство при нем подверглось полному извращению. Как писал немецкий историк Боос, «заблуждение зашло так далеко, что масонство, которое первоначально совершенно изгоняло из своего храма политику и религию, теперь стало основанием политической и церковной системы».[173] И хотя после смерти Фридриха Вильгельма IV в 1797 г. розенкрейцерство постепенно потеряло свое влияние, тем не менее, именно увлечение мистицизмом и оккультизмом стало господствующим направлением в немецком масонстве на протяжении почти всего XIX в. Одновременно наметилась и еще одна тенденция к политизации масонства, стремлению определенных кругов общества (причем как представителей правящих кругов, так и оппозиции) использовать масонские организации в политических целях, что несколько напоминало тенденции развития французского масонства.

Примерами этой тенденции могут служить деятельность уже упоминавшегося фон Вельнера и особенно история Ордена иллюминатов, наделавшая шума в Европе в 1780-х гг. Остановимся на этом эпизоде чуть более подробно. Основателем Ордена иллюминатов («просветленных») был молодой профессор Ингольштадского университета в Баварии Адам Вейсгаупт (1748–1830). Он рано остался без родителей и с 8 лет воспитывался в иезуитском колледже, в 20 лет он благодаря своему таланту становится доктором канонического и естественного права. Увлекшись идеями нравственного совершенствования, он постепенно приходит к мысли вступить в тайное общество. Однако, масонство его разочаровало пустотой внутреннего содержания масонских работ, а также бессмысленными, по его мнению, алхимическими и мистическими изысканиями. Видимо, прочитав сочинения Сен-Мартена и, находясь под влиянием его идей создания диктатуры избранных и просветленных для ускорения продвижения человечества к царству всеобщей любви, Вейсгаупт в середине 1770-х гг. приходит к мысли создать собственное тайное общество, целями которого должны были стать совершенствование людей и созидание человеческого счастья. Общество, получившее название иллюминатов, т. е. просветленных, создавалось по образу и подобию Ордена иезуитов, т. е. на началах абсолютного повиновения руководству, жесткой централизации, проникновения во все сферы общественной жизни, привлечения в свои ряды влиятельных людей. Сказалось, видимо, иезуитское воспитание Вейсгаупта. Конечные цели общества (борьба с врагами человечества и разума, чтобы создать царство свободы, справедливости, морального и умственного совершенства) могли быть открыты многим, а конкретные пути, ведущие к этому, только избранным.[174]

Устав Общества иллюминатов был принят только в 1781 г., хотя вербовка в члены Общества активно велась уже несколько лет. В нем формально не содержалось никаких революционных и вообще радикальных идей и призывов, неоднократно подчеркивалось, что орден не преследует никаких целей, вредных для государства, религии и добрых нравов, подчеркивался исключительно нравственно-просветительский характер Общества (нравственное самосовершенствование, гуманность, защита добродетели, поддержка достойных людей, распространение полезных знаний и т. д.). Тогда что же так напугало в Ордене иллюминатов вначале правительство Баварии, а затем почти все монархические режимы Европы? Да еще так, что название Ордена стало символом политического экстремизма и чуть ли не синонимом Революции? Причины, на наш взгляд, две.

Во-первых, это обстоятельства, связанные с созданием Общества иллюминатов и его довольно оригинальная структура. Общество вроде бы не преследовало политических целей, но в то же время было тщательно законспирировано. Вступающие в Орден должны были знать только своего непосредственного руководителя, высшее руководство именовалось ареопагом и состояло из 9 человек во главе с Вейсгауптом. Предполагалось, что их имена рядовым членам общества будут неизвестны. По своей структуре Орден иллюминатов состоял из 3 классов: подготовительного, символического масонства и высшего, который был в Уставе 1781 г. только намечен и не подвергался детальной разработке. Возникал естественный вопрос: раз Орден не предусматривает каких-то антиправительственных целей, то к чему такая таинственность? И зачем Орден стремится любой ценой включить в свой состав людей знатных, богатых и могущественных? А зачем новый календарь, новое летоисчисление (персидское), особые названия для городов и государств, заимствованные из древней географии и истории (например, Бавария – Ахайя, Австрия – Египет, Мюнхен – Афины и т. д.)? Почему члены Ордена принимают имена героев из античной древности (сам Вейсгаупт принял имя Спартака)? Все это вызывало подозрения вначале в Баварии, а затем и в других государствах Европы.

Во-вторых, следует учитывать особенности политического момента и особенно изменения направленности целей Ордена, связанные с агитационной деятельностью барона А. фон Книгге (1752–1796), который хотел того или нет, но привнёс в деятельность иллюминатов политический подтекст. Ревностный масон Адольф фон Книгге, познакомившись с Вейсгауптом и его идеями, проникся ими и стал главным миссионером и пропагандистом иллюминатов. Обладая ораторским даром и огромной энергией и целеустремленностью, фон Книгге сумел привлечь в Орден около тысячи человек, включая даже коронованных особ, таких как герцоги Эрнст и Август Саксен-Готские, Карл Август Саксен-Веймарский (друг Гёте), Фердинанд Брауншвейгский и другие. Мало того, судя по переписке с друзьями, фон Книгге планировал подчинить Ордену иллюминатов все немецкое масонство и на его основе создать единую естественную религию, которая без всякой революции объединит все человечество в единый союз. В политическом плане предполагалось на этой основе объединить всю Германию, а затем и Западную Европу под эгидой римского папы и австрийского императора Иосифа II (с ним велись тайные переговоры о вступлении в Орден иллюминатов).[175] По сути, фон Книгге разработал своеобразный план объединения Европы под эгидой иллюминатства (правления особой элиты «просветленных»). А вот именно эта-то идея и вступала в полное противоречие с положением вещей в Германии того времени. Десятки самостоятельных государей явно не желали расставаться со своим статусом пусть маленьких, но суверенных правителей. К тому же ставка на Иосифа II, враждовавшего с баварским курфюрстом Карлом Теодором, вызывала вполне понятное недовольство последнего. Да и руководители конкурирующих масонских систем Германии достаточно враждебно встретили планы фон Книге об объединении. Терять самостоятельность они тоже не хотели. Все вышеперечисленные моменты были использованы врагами иллюминатов для подрыва их авторитета в глазах баварского правителя Карла Теодора. Опасаясь за свою власть, в 1784–85 гг. он издает серию указов о запрете Ордена иллюминатов и вообще всех тайных обществ.