Андрей Мясников - Учебное пособие по социологии: современные проблемы свободы и гражданского общества. Для студентов и аспирантов Страница 3

В начале своих исследований я считал, что эта властная вертикаль является единственным и главным стержнем традиционного мировоззрения. Но в ходе дальнейшего изучения традиционного сознания, пришёл к выводу, что есть ещё одна связующая вертикаль, которая выполняет амортизирующую и предохраняющую функцию. Я назвал её «материнской вертикалью» или вертикалью любви. Она защищает властную вертикаль от опасных потрясений в виде неверия в богов, в святость правителя или неуважения к отечеству, а также она предохраняет всю систему традиционных отношений от любых произвольных изменений. Не случайно, что именно женщины являются строгими хранителями народных обычаев и ритуалов, и воспроизводят их через воспитание новых поколений.

1. «материнская» 2. «отеческая»

Устойчивость Матрицы традиционного сознания во многом обеспечивается за счёт взаимодополнительности этих двух вертикалей любви и принуждения и их разнонаправленности. «Материнская вертикаль» направлена снизу-вверх: это возвышающее и спасающее чувство начинается от любви родной матери и завершается в заботе божьей матери. «Отеческая» (властная) вертикаль как вертикаль принуждения направлена сверху-вниз и должна оправдать необходимость подчинения членов общества, сложившейся системе Власти.

Так, например, в русском традиционном сознании она проявляется в трёх основных образах:

На высшем уровне – Богоматерь;

На срединном – Мать-земля (Родина – Мать)

На родовом – родная мать

Так мы начали выстраивать русскую Матрицу традиционного сознания, достроим Матрицу. Для этого введём основные понятия властной или отеческой вертикали:

– Бог-Отец,

– Царь-батюшка

– родной Отец.

См. общая схема русской Матрицы традиционного сознания

Богородица Бог – «Царь всех Царей» – 1 уровень

Мать-земля Русский Царь – наместник Бога на земле

(Родина) (Отечество) – 2 уровень

Родная мать ____ Родной отец-кормилец – 3 уровень

Благодаря этой тройной связанности «материнской» и «отеческой» вертикалей создаётся устойчивость и структурная упорядоченность всей социальной системы. Тем самым задаётся общая структура традиционного космоса.

В этой ментальной структуре традиционного космоса нет никакой личной свободы, понимаемой как равноправие или право на индивидуальную самореализацию. В этой структуре доминирует способность властного, волевого самоутверждения неких высших лиц от имени высших, общих интересов и соответствующее рабское подчинение всех остальных. При этом «несвободное», а точнее рабское состояние большинства получает религиозно-метафизическое оправдание в русском официальном Православии с помощью стереотипа «мы все рабы божьи». Приверженность к этому религиозно-метафизическому стереотипу нейтрализует любые рациональные доводы против возможности абсолютной свободы как вседозволенности или всемогущества, и еще больше укрепляет сознание своей несвободы.

Такая структура общественных отношений сохраняется до тех пор, пока она выгодна большинству, которое будет заинтересовано в своём несвободном состоянии; при этом сохраняется личная заинтересованность конкретного индивида в сознании своей несвободы благодаря тому, что снижает (ослабляет) личную ответственность за свои решения и поступки3. Так, если я действую несвободно, то и не должен отвечать за все последствия своих деяний. Этот прагматический резон может быть очень весомым в суровых природно-климатических условиях и социальных условиях ограниченной внешней свободы большинства людей4.

При этом русская мечта о вседозволенности остаётся для многих наших сограждан именно сокровенной мечтой, которая сдерживается рассудком, страшащимся социальных наказаний за проявленную вседозволенность; но как только рассудок сознаёт отсутствие «пригляда за собой» и возможную безнаказанность, то не упустит шанс реализовать запретные желания, т.е. пожить по-своему, хоть немного, но в «полный кайф».

Итак, теперь я могу дать исходное определение: «несвобода» – это совокупность зависимостей, которые связывают человеческий произвол, и подчиняют поведение человека нужде или чужим требованиям.

Несвобода будет проявлять себя по-разному на трёх уровнях Матрицы, подчиняя человеческое умонастроение традиционным установкам и стереотипам.

На 1 уровне Матрицы (религиозно-метафизическом) несвобода проявляет себя как сознание зависимости человеческой жизни от высших (небесных, сверхъестественных) сил. Сознание этой зависимости предполагает зависимость разума от веры. Разум оказывается «в плену у веры», при этом границы между ними оказываются ещё не установленными.

На 2 уровне Матрицы (властного принуждения) несвобода выступает в виде бесправия, принудительного подавления самоволия, самовластия, личной гражданской независимости, т.е. в том числе она предстаёт в качестве неволи.

На 3 уровне (социально-родовом) несвобода выражается в материальной нужде, которая заставляет человека всеми возможными средствами бороться за своё выживание и продолжение своего рода.

Процесс освобождения человека (человечества) можно представить как постепенное продвижение от низшего (3 уровня борьбы за физическое выживание) к среднему уровню (равноправия, гражданской независимости) и затем к высшему уровню моральной автономии, основанной на самозаконодательстве человеческого разума. Это естественный путь развития личности и общества «снизу-вверх»: от животной удовлетворённости к разумному самоопределению жизни.

В ходе этого освобождения сначала достигается материально – экономическая самодостаточность, и связанный с ней материальный достаток, позволяющий думать не только о физическом выживании, но и иметь другие интересы, в том числе и социально-политические.

Эти иные интересы («хотения») для своей реализации требуют правовых возможностей, т.е. предполагают систему взаимных обязательств и ограничений – то самое гражданское законодательство, которое будет гарантировать каждому гражданину реализацию его частных интересов.

Дальнейший ход освобождения личности обычно вполне закономерно приводит к принятию собственной системы ценностей, основанной на моральной автономии человека. Итогом такого развития личности и общества становится достижение позитивной свободы.

При переходе от политико-правовой несвободы к свободному состоянию неизбежно происходит борьба за власть, за господство, за право жить по-своему. Но для победы в этой борьбе необходимо освободиться от традиционных религиозно-метафизических установок, которые составляют идейно-смысловой каркас традиционного несвободного состояния человека.

К ним относятся следующие:

1) религиозный фатализм, в основе которого лежит идея божественной предопределённости жизни;

2) метафизический догматизм, основанный на идее неизменности всего мирового порядка;

3) религиозно-метафизический фанатизм и идея мессианства

Освободиться от этих установок, возможно прежде всего с помощью светского образования и научного, гуманистического мировоззрения. Преодолеть несвободное состояние на религиозно-метафизическом уровне не просто, так как это уровень «веры», т.е. личных и коллективных убеждений, которые формируются у человека с раннего детства.

Дадим краткий анализ указанного идейно-смыслового каркаса традиционной веры.

Вера в предопределённость жизни позволяет человеку традиционного общества снять с себя ответственность за личный выбор, или предлагает вовсе не выбирать самому, а положиться на некую высшую авторитетную волю (ей передать право выбора) или положиться «на авось». Отказываясь от выбора, человек снимает с себя ответственность за последствия своих поступков, считая их «судьбой» и смиряясь с ними.

Идея предопределённости жизни имеет особое психотерапевтическое значение в трагические периоды жизни, в условиях высокой степени неопределённости и рискованности жизни, например, на войне или в зоне чрезвычайного бедствия. Там обычно говорят: «чему быть, того не миновать», «один раз умирать», «на всё воля свыше» и т.п., тем самым человек смиряется со своим зависимым, несвободным положением и терпеливо ожидает своей участи.

В мирных, безопасных условиях жизни эта идея перестаёт играть такую психотерапевтическую функцию, а потому естественным образом ослабевает в массовом сознании, и уступает первенство идее свободы воли и свободы выбора. Поэтому в современных мирных и безопасных условиях сосуществования большинства людей эта идея нуждается в искусственном «подогревании» с помощью создания чрезвычайных условий, мобилизационных режимов или с помощью развязывания военных действий.