Тур Хейердал - Уязвимое море Страница 3

США и другие государства утопили в Атлантике изрядное количество ядерных отходов и отравляющих веществ, оправдываясь тем, что опасный груз помещен в особые, не поддающиеся разрушению контейнеры. Но уже известно немало примеров, когда в сравнительно неглубоких фарватерах Ирландского моря, Ла-Манша, Северного моря донные течения перемещают и разбивают «особо прочные» контейнеры, и это имеет самые пагубные последствия для миллионов рыб. Сорок лет назад в мелком Балтийском море были сброшены цементные контейнеры, содержащие 7 тысяч тонн мышьяка. Теперь они продырявились. А яда в них в три раза больше, нежели требуется, чтобы отравить все население земного шара.

Может быть, сейчас трудно прекратить загрязнение океана сточными водами, но намеренное сбрасывание смертельных ядов следовало бы запретить, а виновных — сурово карать по международным законам. Строго говоря, в океане нет «национальных вод». Океан непрестанно движется. Можно нанести на карту и поделить между государствами неподвижное морское дно, но не воду над этим дном. Если спустить на воду плот у берегов Перу, через несколько недель течения доставят его в Полинезию. Если сесть на камышовую лодку у берегов Марокко, через некоторое время окажешься в тропической Америке. То, что сегодня называют территориальными водами Перу, завтра становится территориальными водами Французской Океании. Прибрежные воды Марокко становятся водами Мексиканского залива.

Очень важно тотчас положить конец намеренному сбрасыванию отходов в океан. Но это лишь часть проблемы, ведь несравненно больше ядовитых отбросов непрерывно поступает в море через ручьи и реки, из бытовой канализации и промышленных стоков.

Поскольку океан не выходит из берегов, хотя все реки мира непрестанно наполняют его водой, мы бессознательно воспринимаем его как некий заколдованный котел, который, сколько ни лей, не наполнишь доверху. Мы забываем, что роль стока в океане играет испарение с его поверхности. Причем испаряется чистая вода, а яды и прочие отходы остаются. Много ли твердых и жидких отходов накапливается каждую минуту? Представим себе океан без воды — огромную сухую яму, в которую поступают одни только отходы, производимые человеком. Мы увидим бурные потоки, устремляющиеся в яму со всех сторон и заполняющие ее на наших глазах. Возьмем наудачу несколько примеров.

Реки Франции ежегодно несут в океан 18 миллиардов кубометров жидких отбросов; один Париж ежесуточно извергает в Сену почти 1,2 миллиона кубометров неочищенных сточных вод.

В ФРГ жидкие отбросы составляют свыше 9 миллиардов кубических метров в год, т. е. 25,4 миллиона кубометров в сутки. Добавьте сюда ежесуточный расход 33,6 миллиона кубических метров воды на охлаждение. Только в Рейн ежесуточно сбрасывается 50 тысяч тонн преимущественно промышленных стоков.

В одном из докладов Совета по экономическим и социальным вопросам ООН указывается, что мы уже распространили в окружающей среде примерно 450 тысяч тонн ДДТ и ежегодно добавляем еще около 45 тысяч тонн. Бóльшая часть этого яда в конечном счете выносится дождями и ветром в океан. Производство ядохимикатов во всем мире составляет около 600 тысяч тонн в год. Только США ежегодно экспортируют больше 180 тысяч тонн.

Даже самый густой смог, даже самый черный заводской дым уносится ветром, но, какие бы высокие трубы мы ни сооружали, все в конечном счете попадает в море. Города и промышленные предприятия расширяются с каждым днем. Только в США вес опасных для здоровья отходов в виде дыма и газов достигает 390 тысяч тонн в день, или 142 миллионов тонн в год.

Случится ли авария на буровой вышке или какой-нибудь супертанкер наскочит на мель — газеты тотчас отзываются на это жирными заголовками. Океан под угрозой! Между тем, опаснее всего не такие драматические эпизоды, а проходящие незамеченными повседневные намеренные сбросы мазута военными и торговыми судами разных стран, очищающими цистерны.

Весь мир негодовал, когда «Торри Кэньон» ненамеренно сбросил 100 тысяч тонн нефти в проливе Ла-Манш. А в Средиземном море, которое почти со всех сторон окружено сушей, ежегодно сбрасывают намеренно много больше 100 тысяч тонн. Число танкеров в Средиземном море растет чрезвычайно быстро; по данным Триестского университета, в 1980 году в средиземноморские порты будет доставлено 500 миллионов тонн нефти. Недавно проведенное исследование показало, что южнее Италии на каждый квадратный километр водной поверхности приходится 500 литров нефти в виде мазута.

В 1947 году, когда бальсовый плот «Кон-Тики» за 101 сутки прошел около 8 тысяч километров в Тихом океане, экипаж на всем пути не видел никаких следов человеческой деятельности, если не считать разбитого парусника на рифе, к которому прибило плот. Океан был чист и прозрачен. И для нас было настоящим ударом, когда мы в 1969 году, дрейфуя на папирусной лодке «Ра», увидели, до какой степени загрязнен Атлантический океан. Мы обгоняли пластиковые сосуды, изделия из нейлона, пустые бутылки, консервные банки. Но особенно бросался в глаза мазут. У берегов Африки, посреди океана, в районе Вест-Индских островов мы целыми днями наблюдали картину, которая больше всего напоминала акваторию какого-нибудь крупного порта. До самого горизонта поверхность моря оскверняли черные комки мазута с булавочную головку, с горошину, даже с картофелину. Годом позже, следуя примерно тем же маршрутом на «Ра-2», мы проводили ежедневные наблюдения. Дрейф длился 57 дней, из них 43 дня мы вылавливали сетью комки мазута. Сорок три дня из пятидесяти семи, за которые мы прошли в открытом океане свыше 6 тысяч километров от Сафи в Марокко до острова Барбадос в Вест-Индий. Парус позволял нам идти быстрее плавучих предметов, но если учесть, что Экваториальное течение идет на запад со средней скоростью пол-узла, весь хлам и мазут, который мы обогнали в 1969 году, теперь успел доплыть до берегов тропической Америки. А может быть, Гольфстрим уже несет его через Северную Атлантику на восток, к Европе. Подробный отчет о наших наблюдениях был направлен норвежскому представителю в ООН; он опубликован Генеральным секретарем в виде приложения к его докладу «Море. Предотвращение и контроль загрязнения», представленному Стокгольмской конференции. Содержание никеля и ванадия в собранных образцах сильно различалось, это позволяет заключить, что образцы представляли не какой-то один аварийный сброс нефтяной вышки или судна, а общий итог обычной деятельности мирового танкерного флота.

Проблема нефтяного загрязнения достаточно сложна. Степень, ядовитости разных видов нефти неодинакова, но все их объединяет одно свойство: они активно притягивают к себе другие химические вещества, особенно ядохимикаты. Пятна нефти и комки мазута абсорбируют ДДТ и другие хлорированные углеводороды, которые не растворяются водой и не идут на дно, так что подчас их концентрация становится более высокой, чем в первоначальном растворе, примененном для опрыскивания.

С борта «Ра» было видно, что крупные комки мазута нередко облеплены ракушками, червями и крабиками, которые пользовались случаем совершить бесплатное путешествие через океан… Но эти пассажиры — желанная добыча рыб, и, глотая их, рыба одновременно заглатывает мазут. Пусть даже вездесущие комки не всегда снабжены приманкой в виде ракушек — те рыбы и киты, которые отцеживают планктон, пропуская воду через усы и жабры, поневоле закусывают мазутом. Степень вреда определяется, конечно, содержанием яда в нефти — первичного или абсорбированного. Знаменитое Саргассово море настолько загрязнено мазутом, что недавно одной экспедиции пришлось отказаться от применения сетей на поверхности, потому что мазут поминутно забивал ячею. Исследователи вылавливали больше мазута, чем водорослей.

В одном из отчетов ООН говорится, что загрязнение моря одними только танкерами достигает миллиона тонн в год, всего же сбрасывается нефти в десять раз больше.

Оптимисты утверждают, что комки мазута постепенно растворяются и идут на дно. Возможно, это так и есть, но прежде они успевают нанести ущерб жизни в поверхностных слоях океана, а также прибрежной флоре и фауне. Туристские учреждения озабочены тем, что нефть загрязняет пляжи, но ничуть не лучше нефть, которую прибивает к неприступным скалам. Возможно, комки мазута и впрямь тонут, но пока что они во все большем количестве скапливаются на поверхности и оставляют все более явные следы. Рыбаки уже обратили внимание на растущую с каждым годом темную полосу на скалах и камнях как раз над уровнем моря, отнюдь не растительного происхождения. Это особенно бросается в глаза на востоке и на юге Средиземного моря, где скалы на высоту, равную росту человека, из желтых становятся серыми и черными. Во многих местах эта полоса густо облеплена плоскими комьями мазута, а такая же широкая полоса под водой, некогда покрытая водорослями, ракушками, улитками и привлекавшая рачков и рыбешек, теперь стала совсем стерильной. Здесь не качаются зеленые плети и не снуют мальки. Некогда желтые камни стали похожи на кокс, и трещины словно законопачены мазутом. И ведь все это происходит в зоне, где рождается большинство морских организмов: известно, что часть жизненного цикла многих видов морской фауны протекает у скалистых берегов островов и континентов.