Пирс Энтони - Макроскоп Страница 30

Иво вспомнил различие, которое провел сенатор между истиной и целью в философии.

— Это больше похоже на психологию, чем на астрологию, — сказала Афра.

— Так и должно быть. Сходство между астрономией и астрологией чисто поверхностное. Нам нужна астрономия, чтобы знать параметры орбиты небесных тел, но после этого наши пути расходятся. Астрономы считают астрологию метафизикой, но эти джентльмены просто некомпетентны в этой области, хотя я допускаю, что они весьма профессиональны в своей и у них никогда не появлялась мысль проявить свои знания и умения на поприще астрологии. Хорошему астрологу не нужен телескоп, а вот что ему действительно необходимо, так это большой опыт практической психологии.

Иво все это время наблюдал за Ковоновым, но других сообщений не было. Пришло время посоветоваться.

— Не хочу мешать, — сказал он, — но, похоже, я зашел в тупик.

Афра подошла к нему.

— Извините, меня отвлекли эти измышления, и я забыла о вас. В чем дело?

Иво описал ей то, что увидел на станции.

— Очевидно, он имел в виду статуэтку, — сказала она.

Просто удивительно, с какой легкостью она заставляла его чувствовать себя идиотом. Он пробрался через стену в коридор и, опять сквозь стену, в общий зал.

SPDS, естественно, отсутствовал, но пьедестал оставался на месте. На нем лежал лист бумаги. Анонимное послание, подумал Иво, отправитель которого неизвестен.

На листе было напечатано большими телетайпными литерами: СРОЧНО. КОРАБЛЬ ПРИВЕДЕН В БОЕВУЮ ГОТОВНОСТЬ. ОТПРАВЛЯЕТСЯ С ЛУННОЙ БАЗЫ СЕГОДНЯ 13.00 ПО СТАНЦИОННОМУ ВРЕМЕНИ. ВООРУЖЕН. ПРИГОТОВЬТЕСЬ К УСКОРЕНИЮ.

— Боже, они у нас на хвосте, — отчаянно сказала Афра. — А я тратила драгоценное время на…

— Вооружен?

— Это означает бортовой лазер. Совершенно секретно, но мы все знали об этом.

— Значит, вы все-таки немного подглядывали?

— В целях самообороны. Космос должен быть свободен от оружия, и ООН вроде бы следит за этим, но Брад подозревал финансируемый ООН промышленный комплекс на Луне — очень уж неэффективное расположение, все приходится доставлять с Земли. Ну мы и подсмотрели. Может, и с благородной целью — для поддержания мира, — но ООН строит там нечто вроде армады будущего. А бортовой лазер действует в космосе на очень больших расстояниях, и мы вскоре почувствуем это на своей шкуре, если не начнем действовать.

— Почему они не сожгут нас прямо сейчас? Наверняка, они уже давно нас засекли.

— Потому, что они хотят сохранить макроскоп. Будьте уверены, после официального демонтажа последует неофициальная сборка. Преступная группировка получила контроль над вооружениями ООН или получит его, и мы единственные, кто об этом знает, поскольку мы… шпионили. Флот кораблей и макроскоп становятся для них все более близкой целью, чем больше у них власти. По-видимому, это и была истинная причина расследования Борланда. У него нюх на подобные вещи.

— И они хотят сохранить свой лазер в секрете, — вставил Гротон. — Если они его применят, все об этом узнают и разразится скандал.

— А единственный в мире прицел, который позволит точно направить луч лазера на большое расстояние, находится у нас, — сказала Афра. — Они должны подойти довольно близко, чтобы уверенно поразить нас с одного выстрела, особенно если мы будем маневрировать.

Такие политические реалии огорчили Иво.

— Почему же они не передадут нам по радио ультиматум?

— И признать перед всем миром, что кто-то спер у них из-под носа макроскоп? Все находится в тайне, коль скоро мы молчим. Вы сможете наблюдать за станцией при ускорении?

— Вы имеете в виду, что как только мы тронемся… ну, если в компьютер введены необходимые параметры… — сказал Иво. — Разве он не отслеживает перемещения и не вводит поправки?

— Естественно. Он все это делал, пока вы тренировались. Иначе изображение бы постоянно менялось при нашем удалении от станции. Но при ускорении будет смещение из-за смены нашей ориентации. Вы уже достаточно освоились для его компенсации?

— Я попытаюсь, — сказал Иво.

Она пристегнула его, а он все время пытался удерживать изображение в фокусе.

— Нам придется провести серию ложных маневров, чтобы они не смогли правильно определить наш курс, — сказала Афра.

— И куда мы летим? — спросил Гротон.

 — К Нептуну, — сказал Иво без тени юмора.

— Два миллиарда восемьсот миллионов миль в кругу друзей? — сказала Афра, тоже, впрочем, без особого юмора. Иво знал, что пройдут годы, прежде чем они туда доберутся и то по экономичной траектории. Миссия 1977 к четырем газовым гигантам была выполнена лишь наполовину.

— Ну подурачим мы их недолго, предположим, несколько часов — но что это изменит? — спросил Иво.

— Ничего не изменит, если мы не начнем настоящее ускорение. Иначе, в конце концов они нас настигнут.

Иво все удерживал в фокусе послание в общей комнате станции.

— О-о! — воскликнул он. — Кто-то его меняет!

Техник, как ни в чем ни бывало, подошел к пьедесталу, взял рукой в перчатке послание и положил новое.

Иво прочел его: СРОЧНО. В ПОГОНЮ СНАРЯЖАЕТСЯ РОБОТ. НЕМЕДЛЕННОЕ УСКОРЕНИЕ.

— Понятно, — сказал Гротон. — Одно G, пока не придумаем что-нибудь получше.

Иво услышал, как он стал пробираться к люку.

— Почему мы не можем пока отправиться к Нептуну? Там никого нет, это черт знает где, и мы сможем там скрыться… Это займет, конечно, не немного времени, но мы будем в безопасности, пока что-нибудь не придумаем.

— Вы правы, — коротко ответила Афра. — При скорости миллион миль в час, при оптимальном маршруте, это займет не больше четырех месяцев. При ускорении один G мы достигнем этой скорости примерно за полдня. Запасов у нас на год для пятерых.

Сила тяжести прижала их, когда Гротон включил двигатели.

Они были в пути — неизвестно куда. Иво поначалу потерял фокус изображения, но ему удалось вернуть его, тщательно компенсируя вращение. Компьютер делал свое дело — держал заданную точку пространства в центре экрана, но не заботился о том, как развернуто изображение, и было очевидно, что масса корабля вносила погрешности в вычисления. Компьютер не пользовался макроскопом, он исходил из абсолютного значения скорости и ее направления, известных из наблюдений в обычный телескоп. Ручная коррекция требовалась постоянно.

— Что же плохого в моем предложении? — спросил Иво, стараясь не выглядеть наивным.

— Во-первых, робот может развить гораздо большее ускорение, чем мы, так как он не ограничен пределом выносливости человека. И он нас перехватит, если это не удастся главному кораблю. Во-вторых, если мы туда отправимся, то несколько проголодаемся через год.

— Ох! — проклятое чувство опасности стало уже хроническим. — А мы не сможем, к примеру, вырастить себе немного пищи? Использовать естественные ресурсы, выращивать зерно — я тут видел мешки…

— На Нептуне?

Иво не настаивал.

— Но мы можем вернуться через год. Ситуация может измениться к тому времени.

— Думаю, что она изменится и мы вернемся. Осталось только убежать от робота.

— Ох! — он совсем забыл об этом. — Я думал, что Джозеф — это не обычный корабль. Атомный, тепловой щит, что-то еще. Брад говорил мне…

— Мы толчем воду в ступе, — оборвала его Афра. — Джозеф способен развить ускорение десять G, даже груженый макроскопом. Тут нет проблем. У робота просто кончится горючее, если он попытается догнать нас.

— А как долго лететь до Нептуна с таким ускорением?

Ответом была тишина, и он понял, что она считает на логарифмической линейке. Еще одна задача, которую она не в состоянии была решить в голове или ответить по памяти. Он не стал говорить, что уже знает ответ.

— Предположим, начинаем замедляться посередине, с постоянным ускорением, максимальная скорость тринадцать тысяч двести миль в час — ого — это одна четырнадцатая часть скорости света! Весь полет займет пять дней.

— Почему бы и нет? — спросил он, удовлетворенный ответом.

— Одна маленькая неприятность. По прибытии мы будем давно мертвы.

— Мертвы!?

— А как вы планируете пережить непрерывное воздействие десятикратной перегрузки?

Иво вообразил, каково весить три четверти тонны без передышки. Мощность, решил он, это еще не все. Он мог бы и сразу сообразить, она уже об этом упоминала, но только теперь до него дошел весь смысл. Он ведь думал о минутах, а не о днях десятикратных перегрузок.

— У вас имеется слишком много «нет» на мои предложения, — сказал он. — Допустим, мы направимся к Нептуну с ускорением один G. Сколько времени потребуется крейсеру ООН, чтобы нас перехватить?

— Тут много различных факторов. Наша основная и требующая срочного решения проблема — это крейсер. Если они быстро сориентируются и пойдут на перехват, то мы встретимся с ними через два дня. Если же они пойдут поосторожней и будут экономить горючее, да и мы будем маневрировать, то это займет несколько больше времени. Так как они знают, что горючее для нас не проблема, то последний вариант более вероятен. Они не станут рисковать макроскопом и попытаются отвлечь нас роботом, это будет длиться несколько дней, пока у него не кончится горючее.