Николай Непомнящий - Гигантский морской змей Страница 31

А историю капитана Деланда пока примем с сомнением.

НОВАЯ И СТАРАЯ АНГЛИЯ В СЕВЕРНОЙ АМЕРИКЕ

Если огромный крокодил, встреченный «Орлом», был, может статься, не более чем плодом разыгравшегося воображения, то более классический морской змей Северной Америки по-прежнему продолжал являть все новые и новые свидетельства своего существования.

Все так же змеевидный, по-прежнему темного цвета, вытягивая голову над водой и извиваясь, как и раньше, демонстрируя те же самые многочисленные близкие друг к другу горбы, он появился в 1830 году у Кеннебека в штате Мэн перед тремя окаменевшими от страха рыбаками.

В 1831 году его заметил на рейде Бутбея капитан Уолден и экипаж корабля «Детектор», принадлежащего бдительной таможенной службе; они, не колеблясь, оценили его длину в 30 метров. В этот же год змей явил себя перед десятком наблюдателей в открытом море у Боарс-Хед, рядом с Хэмптон-Бич, одним из пляжей Лонг-Айленда, любимом месте пирушек ньюйоркцев. На этот раз его оценили в 45 метров длины, и насчитали от тридцати до сорока маленьких горбов на спине размером по 30 сантиметров. Также у него заметили то ли рог, то ли плавничок рядом с головой, что тогда было принято как некое змееведческое новшество, но впоследствии подтвердилось другими свидетельствами.

Снова бредни янки? Вряд ли с этим можно согласиться. Эволюции нашего героя в Северной Америке не ограничиваются только пределами США. Никакая граница не могла остановить морского змея, и американцы, которым любители наклеивать ярлыки уже давно приписывали особую наивность и детскую доверчивость, в данном случае — к счастью или несчастью? — никак не могут похвалиться монополией на больших змеевидных тварей по ту сторону Атлантики. Мы уже знаем, что в 1825 году змея видели в Канаде, в окрестностях Галифакса, Новая Шотландия. В 1833 году в это же место он заплыл снова, но на этот раз на глазах капитана и трех лейтенантов вооруженных сил ее величества королевы Британии, причем их сопровождал штабной кладовщик.

В заливе Махон эти господа взобрались на мостик яхты, дабы немного порыбачить, и вдруг оказались свидетелями ошеломляющего зрелища: мимо пронеслась большая стая черных дельфинов, которые, казалось, пребывали в состоянии весьма необычайного возбуждения. Восклицание одного из матросов тут же отвлекло внимание английских офицеров от дельфинов и обратило его на еще более необычное зрелище.

«На расстоянии в сто пятьдесят — двести метров по правому борту мы обнаружили голову и шею, похожие на змеиные, некоего обитателя глубин, который плыл, высоко задрав голову и вытянув ее чуть вперед, изогнув шею так, что мы даже могли видеть воду под ней. Существо передвигалось с большой скоростью, оставляя след на поверхности; от кончика головы до края задней части, которая скрывалась под водой, оно достигало, по нашим примерным оценкам, около двадцати четырех метров; и скорее это недооценки, чем переоценки…

Сложно дать точные данные по всем размерам этого объекта, особенно для частей под водой. Мы полагаем, что голова странного создания была длиной где-то в метр восемьдесят, и такой же длины — та часть шеи, которую мы могли разглядеть; общая длина, как мы уже говорили выше, была от двадцати четырех до тридцати метров. По толщине шея была со ствол среднего дерева. Голова и шея были темно-коричневого, почти черного цвета и отмечены нерегулярными беловатыми полосками».

Отчет о происшествии был подписан свидетелями, которые взяли на себя труд указать свои имена и чины, воинскую часть, к которой они относились, и даже дату получения воинского диплома, последнее, видимо, чтобы придать серьезности своему сообщению:

У. Сулливан, капитан, бригада карабинеров, 21 июня 1831 года; А. Маклахлан, лейтенант, бригада карабинеров, 5 августа 1824 года; Дж. П. Малькольм, младший лейтенант, бригада карабинеров, 13 августа 1830 года; В. О'Нил, лейтенант артиллерии, 7 июня 1816 года; Генри Инс, кладовщик главного штаба Галифакса.

Еще в этом «массовом» свидетельском показании можно обнаружить следующее категорическое утверждение:

«Здесь ни в коем случае не идет речь об обмане или же иллюзии, и мы все убеждены, что нам посчастливилось наблюдать „настоящего и подлинного морского змея“, которого, по всеобщему мнению, считают существующим только в головах капитанов-янки, а сведения о нем рассматривают как нечто, мало достойное доверия».

В 1833, 1834 и 1835 годах морской змей вновь появлялся, как обычно летом, в море близ побережий Массачусетса и Мэна. Его видело множество людей — от сорока до пятидесяти единовременно! — и весь экипаж одной рыболовной шхуны.

В марте и апреле 1835-го он снова посетил Массачусетс, и на этот раз все происходило весьма необычным образом.

Капитан Шиблз с брига «Мангехан» из Томастауна прибыл в Глочестер и объявил, что видел милях в десяти от маяка на Рейс-пойнт то, что он сам и его команда приняли за морского змея. Он лично оглядел в бинокль существо, приблизившись к нему, и может утверждать, что голова того, толщиной с бочку, поднималась на метра два — два с половиной над водой. Также он смог различить глаза, что было редкостью для свидетельств по Атлантике, но, помимо всего этого, он заметил, что «на шее было нечто, напоминающее гриву. Один из моряков сказал, что видел подобное у зверя в бухте. Глочестера в прошлом году».

Нелишне будет вспомнить, что и Олай Магнус, и епископ Понтоппидан после своих расспросов норвежских прибрежных жителей и рыбаков точно так же упоминали некую гриву у скандинавского морского змея. Командир «Мангехана» оказался первым, увидевшим такое в Америке.

Обратим же особое внимание на все, что нам сообщают об этом «внесерийном» морском змее. Итак, утверждалось еще, что «его голова, шея и хвост, точно так же как и способ движения в воде, были совершенно схожи со змеиными». Это заставляет подумать, что капитан Шиблз видел, как животное высовывало из воды хвост, чего не удавалось увидеть ни одному из достойных доверия свидетелей в Америке. Наконец, Шиблз сказал нечто совершенно новое в истории нашего подопечного: каждый раз, когда животное высовывало из воды голову, «оно производило некий шум, как будто струйка пара вырывалась из котла парохода».

Итак, у этого морского змея наличествует грива, что замечательно во всех отношениях, и, кроме того, он объявился задолго до начала летнего сезона, что на первый взгляд кажется так же подозрительным, как и в случае с обладателем аллигаторовой головы, продемонстрированной экипажу «Орла». Но появление в американских водах особи подобного вида, который поначалу считали исключительно норвежским, скоро повторилось.

На этот раз с ним познакомился капитан Нейл с «Робертсона» из Гринока. Все произошло южнее Новой Земли 22 июня 1834 года. Сначала, едва заметив некую возвышенность на море, ее приняли за корпус корабля, опрокинувшегося на бок, но когда этот обломок кораблекрушения припустил со скоростью в восемь узлов от любопытных шотландских моряков, тем ничего не оставалось, как признать, что они созерцали некую живую тварь и даже разглядели у нее то, что сочли «головой и мордой огромной рыбы».

«Над водой торчал его глаз, похожий на большую — глубокую дыру. Та часть головы, которая выступала, была примерно три метра шестьдесят сантиметров (в высоту?) и шириной (может быть, все же длиной?) — в семь с половиной метров. Морда (или хобот) достигала примерно метров пятнадцати в длину, и волны часто бились об одну ее часть, оставляя другую совершенно сухой и голой. Цвет видимых частей был зеленым, со светотенями; кожа была ребристой, как показано на рисунке в конце этого сообщения».

Но рисунок — увы! — не более вразумителен, чем сам текст, также полон разных светотеней, как окрас монстра, и прояснить его едва ли возможно.

Конечно, можно, если захотеть, увидеть в этом животном гигантского спрута, но спруты не умеют плавать над водой. Что до кальмаров, то у них никогда не бывает такой выпуклой головы.

Самым приемлемым объяснением кажется то, что речь здесь идет о распухшем от болезни, раздувшемся горле какого-то китообразного, потерявшего равновесие из-за такого воспаления и обреченного плыть на спине до тех пор, пока не погибнет от удушья. То, что приняли за «морду», не может быть ничем иным, как болезненной вздутостью на туловище, а его «глаз» — это или естественное отверстие, или, скорее, зияющая рана, вероятно и ставшая причиной столь ужасного состояния животного.

Такое объяснение кажется довольно натянутым, но впоследствии мы множество раз встретимся с подобными обманками. Правда, большинство из них будет не столь двусмысленной, как та, жертвой которой стали шотландские моряки с «Робертсона».

Мы уже подчеркивали выше, что вдоль атлантического побережья Северной Америки встречи с морским змеем не всегда были прерогативой исключительно американцев. Порой его видели и канадцы. Можно еще упомянуть о сообщениях разных туристов, таких, как господин Уильям Уорбертон из лондонской фирмы «Барклай Брос энд К°». Путешествуя на борту нью-йоркского пакетбота «Силас Ричарде», он видел морского змея с расстояния в пятьдесят метров — это случилось 16 июня 1826 года у Джорджз-бенкс, к югу от Новой Земли. «Горбы на спине, — пишет он своему начальнику, мистеру Роберту Барклаю, который передал это письмо доктору Хукеру, — среди прочих напоминают и по размерам, и по форме дромадеровы». Можно предположить, что мистер Уорбертон желал сказать — «верблюжьи», так как у дромадера всего один горб. Набросок, который свидетель присовокупил к своему отчету, как ни примитивен, весьма красноречив и прибавляет нам новую черту к столь необычной анатомии североамериканского морского змея.