Саймон Себаг-Монтефиоре - Иерусалим. Биография Страница 33

Император Август прислал Ироду свое решение: сам он приказал забить до смерти еврейскую рабыню Ливии, а Ирод волен казнить Антипатра. Но Ирод к этому времени испытывал уже такие муки, что даже порывался заколоть себя кинжалом. Поднявшаяся суматоха заставила Антипатра, темница которого находилась неподалеку от царских покоев, подумать, будто Ирод уже умер. Он позвал тюремщика и велел отпереть замок. Неужели он, Антипатр, наконец – царь иудейский?! Но тюремщик также слышал крики и беготню. Поспешив к царским покоям, он увидел, что Ирод жив, но в состоянии полного помешательства. Слуги только что отобрали у царя кинжал. Тюремщик рассказал Ироду об изменнических словах Антипатра. Царь, уже живой труп, ударил себя кулаком в голову, завыл и приказал стражам немедля убить ненавистного сына. Затем он продиктовал новое завещание, поделив царство между тремя своими сыновьями-подростками; Иерусалим и Иудею он отдал Архелаю.

По прошествии пяти дней, в марте 4 года до н. э., Ирод Великий, процарствовавший 37 лет и переживший “десять тысяч опасностей”, умер. Восемнадцатилетний Архелай плясал, пел и веселился так, будто умер не его отец, а коварный враг. Даже извращенная родня Ирода была шокирована. Тело царя, перевезенное из Иерихона в Иерусалим, положили на парадный золотой катафалк, задрапированный пурпуром. “На голове его покоилась диадема, поверх которой был надет золотой венец, в правой руке находился скипетр”. Возглавлял погребальную процессию Архелай, за катафалком шли германские и фракийские воины, пятьсот слуг несли курильницы с благовониями (от трупа, должно быть, исходило страшное зловоние). Мертвого и уже не страшного царя провезли 24 мили до горной крепости Иродион. Там Ирод и был погребен, и память о его гробнице[62] была утеряна на две тысячи лет.

Архелай вернулся в Иерусалим, воссел на золотой трон в Храме и объявил, что будет править мягче, чем его жестокий отец. Приближалась Пасха, город был полон паломников, и многие из них, убежденные, что смерть царя возвещает обещанное пророками искупление, впали в Храме в состояние неистовства. Стражей Архелая забросали камнями. Архелай, только что пообещавший ослабление репрессий, выслал конницу, и всадники перебили три тысячи человек.

Новый деспот-подросток поручил государственные дела брату Филиппу, а сам отправился в Рим, к Августу, чтобы император подтвердил его право на престол. Но в то же самое время в Рим спешил и Антипа, младший брат Архелая, также решивший побороться за престол Иудеи. Как только Архелай покинул город, римский чиновник Сабин, местный представитель императора, двинулся на Иерусалим и разорил дворец Ирода, пытаясь найти сокровища, по слухам, спрятанные там, и это вызвало новую волну мятежей. Вар, римский наместник Сирии, попробовал навести порядок, но шайки галилеян и идумеян, пришедших в Иерусалим на праздник Пятидесятницы, захватили Храм и стали убивать всех римлян, которых могли найти. Сабину пришлось укрыться в башне Фазаеля.

За пределами Иерусалима трое мятежников – все трое бывшие рабы – провозгласили себя царями; они жгли дворцы Ирода и разбойничали “с дикой яростью”. Эти самозваные цари к тому же объявили себя пророками, и это лишний раз доказывает, что Иисус родился в эпоху чрезвычайно интенсивных мессианских ожиданий и спекуляций. Иудеи, которые в течение всего правления Ирода напрасно ожидали явления пророка, вдруг обрели сразу троих, однако Вар скоро разгромил и казнил всех трех самозванцев[63]. Но с этих пор пророки стали объявляться с завидным постоянством, а римляне с тем же постоянством преследовали и убивали их. Вар распял вокруг городских стен Иерусалима две тысячи мятежников.

Тем временем в Риме шестидесятилетний Август терпеливо выслушивал споры наследников Ирода. Он утвердил завещание их отца, однако не стал объявлять ни того, ни другого царем, а вместо этого назначил Архелая этнархом (наместником) Иудеи, Самарии и Идумеи, Антипу же – тетрархом Галилеи и Переи (часть современной Иордании). Их единокровный брат Филипп стал тетрархом всех остальных Иродовых земель[64].

При Архелае выстроенные в римском вкусе виллы иерусалимских богачей пользовались чрезвычайно дурной славой. Их обитатели вели распущенный, греческий, совершенно нееврейский образ жизни; они погрязали в пороках и разврате. На серебряном кубке, пролежавшем в земле два тысячелетия, пока в 1911 году его не обнаружил американский коллекционер древностей, подробнейшим образом изображены сцены однополого секса. В одной из них мужчина опускает себя при помощи блока на мальчика-партнера, в то время как раб-вуайерист подглядывает в приоткрытую дверь; в другой на ложе сплетаются тела двух гибких подростков. К тому же Архелай показал себя таким жестоким, глупым и сумасбродным правителем, что спустя 10 лет старый Август низложил его и сослал в Галлию. Иудея отныне стала одной из римских провинций, которой правили назначавшиеся из Рима прокураторы – чиновники не слишком высокого ранга, имевшие резиденцию в Кесарии Приморской. Именно тогда римляне провели перепись иудейского населения с целью установить точное число налогоплательщиков. Это полное подчинение римской власти было достаточно унизительным, чтобы спровоцировать очередные беспорядки. Евангельская же перепись, ставшая причиной путешествия Иосифа и Марии в Вифлеем, вероятно, упомянута Лукой по ошибке.

Ирод Антипа уже 30 лет правил Галилеей, не в силах забыть о царстве своего отца, которое ему почти удалось унаследовать, когда из пустыни явился Иоанн Креститель, новый харизматический пророк, чтобы обличить правителя и бросить ему вызов.

11. Иисус Христос

10–40 гг. н. э.

Родители Иоанна – священник Захария и его жена Елизавета – жили в селении Эйн-Керем, к западу от Иерусалима. Захария был, вероятно, одним из тех скромных священнослужителей, чьи каждодневные обязанности в Храме определялись жеребьевкой. От элиты храма таких клириков отделяла целая пропасть. Зато мальчиком Иоанн, вероятно, часто бывал в Храме. Путей стать праведным иудеем было множество, но он избрал отшельническую жизнь в пустыне во исполнение призыва Исайи: “Приготовьте пути Господу”.

В конце 20-х годов у Иоанна появились последователи – сначала в пустынях неподалеку от Иерусалима (“народ был в ожидании, и все помышляли в сердцах своих об Иоанне, не Христос ли он”), а затем дальше на север, в Галилее Ирода Антипы, где у Иоанна были родственники. Мария, мать Иисуса, приходилась кузиной матери Иоанна и во время беременности жила у его родителей. Повзрослевший Иисус пришел из Назарета послушать проповедь своего троюродного брата, и Иоанн крестил его в Иордане. Этот новый обряд покаяния и очищения от грехов восходил к иудейской традиции ритуального омовения в микве. Иоанн вскоре начал публично изобличать и осуждать Ирода Антипу.

Тетрарх Галилеи жил в роскоши: его казну исправно пополняли сборщики податей, которых простой народ ненавидел. Антипа постоянно пытался уговорить нового императора Тиберия, угрюмого пасынка Августа, отдать ему в полную власть все царство Ирода. Он назвал свою столицу Ливией в честь вдовы Августа и матери Тиберия, которая не раз выказывала дружеское расположение его семейству. Затем в 18-м году он основал новую столицу на берегу Галилейского озера и назвал ее Тивериадой – в честь самого императора. Иоанн Креститель относился к Антипе как к продажному распутнику и римской марионетке, а Иисус называл его “лисицей”.

Антипа взял в жены дочь набатейского царя Ареты IV: этот брак был призван укрепить мир между соседями – иудеями и арабами. Но просидев 30 лет на скромном троне Галилеи, уже немолодой Антипа без памяти влюбился в свою племянницу Иродиаду. Она была дочерью Аристобула, казненного сына Ирода, и уже побывала замужем за своим единокровным братом. Теперь она требовала от Антипы, чтобы тот развелся со своей арабкой-женой. Антипа опрометчиво согласился. Однако набатейская царица не захотела расстаться с ним мирно. Перед огромными толпами народа Иоанн Креститель уличал в прелюбодеянии Антипу и Иродиаду, этих новоявленных Ахава и Иезавель; разгневанный царь приказал схватить его. Пророка заточили в построенной Иродом Великим крепости Махерон (Махер) за Иорданом, стоявшей на высоте чуть более 700 метров над Мертвым морем. Иоанн томился в мрачной темнице не один: в крепости оказалась еще одна знаменитая пленница – арабская жена Антипы.

По случаю своего дня рождения Антипа устроил для вельмож пышный пир в Махероне, на котором присутствовали также Иродиада и ее дочь Саломея, жена тетрарха Филиппа. (Мозаичные полы трапезной в этой крепости частично сохранились до нашего времени, как и отдельные камеры подземной темницы.) Саломея “вошла, плясала и угодила Ироду”, возможно, исполнив эротический танец семи покровов[65]. Царь сказал ей: “Проси у меня все, чего хочешь, и дам тебе”. По наущению матери Саломея попросила голову Иоанна Крестителя. Через некоторое время в трапезной появился оруженосец Антипы с головой Иоанна на блюде “и отдал ее девице, а девица отдала ее матери своей”.