Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №04 за 1994 год Страница 34

— Как вы убрали Леввея? — спросил инспектор Бонапарт.

— Ему не повезло на пути в Лейк-Фроум, — осклабился Нуггет. — Кто-то охотился на кенгуру и нечаянно его подстрелил.

— Вы заблуждаетесь, считая, что это я послал кого-то с

поручением застрелить Мэйдстоуна, — пояснил мужчина, живущий на ферме Лейк-Фроум под именем Леввея. — Мэйдстоун сам доконал себя. Да, конечно, он сфотографировал меня и Нуггета, когда мы поили коней. Только трагедия-то разыгралась вовсе не из-за этого. Все кончи лось бы миром. Ну вот когда я ему представился Леввеем, он разинул свой большой рот и заорал: «Вы не Леввей. Я знаю Леввея по Колларою». Что мне, скажите, оставалось? Ничего другого, только убрать его. А теперь придется кон чить и вас. И никто ничего не узнает. Впрочем, долго-то мы здесь все равно не задержимся.

— А есть еще кто из знакомых в вашей шайке? — пожелал узнать Бони. — Каланча Кент, к примеру?

— Считайте, что это последний вопрос, — проворчал мнимый Джек Леввей. — Ночь-то уже кончается. Так вот, отвечаю: нет. Только мы двое в доле. Каланче осточертела работа у Изгороди, и он получил от нас пару фунтов за маленькую услугу: выманить вас с вашего участка. Кроме того, он спит и видит войти к Нуггету в семью. Нуггет сказал ему, будто все это только шутка, чтобы доказать зазнайке-полицейскому, какой он на самом деле раззява. Нет, дела я проворачиваю только с Нуггетом. А Нуггет нанялся работать у Изгороди, чтобы в любое время быть на месте. Нуггет имеет большое влияние на або, он ведь и сам принадлежит к племени. А я стал управляющим. Ведь Леввея здесь никто в лицо не знал. Писать же подробный отчет скотоводческой компании управляющему полагалось не ранее, чем через полгода. Так что у нас было время в запасе. Мы, как говорится, полностью обвеховались, пустили даже слух, что Нуггет сам не свой насчет оружия и стрельбу любит больше, чем виски. И он действительно при каждом удобном и неудобном случае упражнялся в своем любимом спорте. Так, Нуггет?

— Вы только усугубляете свою вину, — увещевал их Бони. — Вы же отлично знаете, вчистую вам все равно не выпутаться.

— Ерунда! Мы здесь не задержимся. Нам только бычков сбыть, что мы угнали с Квинамби, а потом ищи-свищи!

«Да где же они? Видимо, что-то не сработало», — подумал Бони, отчаянно пытаясь хоть как-то выиграть время.

— Вы должны еще раз все хорошенько взвесить, чтобы после не раскаиваться. Удайся вам даже устрекнуть за границу — за убийство полицейского вас выдадут из любой страны.

— Ну, о нас-то заботиться не надо, — глумливо ухмыльнулся лже-Леввей. — Для этого еще надо нас найти.

Бони охватило чувство, что он бывал уже в подобной опасной ситуации, только никак не мог вспомнить, когда это было. От неуемной жажды действовать он совсем упустил из виду, что и самый тщательно обдуманный план может сорваться из-за каких-то непредвиденных случайностей.

— А ну давай вперед! — грубо приказал Нуггет.

Медленно переставляя ноги, Бони вышел на улицу.

Нуггет и Леввей следовали за ним. Пройдя метров двадцать, Бони остановился, притворяясь, будто не знает, в какую сторону дальше идти.

— Пошел, пошел! — Нуггет ткнул инспектора стволом в спину.

И тут события закувыркались, как в калейдоскопе. Бони ощутил короткий, но сильный удар в левое плечо и упал, растянувшись во весь рост на дорожке. Следовавший за ним Нуггет со всего размаха тяжело грохнулся на землю, ружье его отлетело далеко в сторону. Бони оперся на локти и осторожно оглянулся. В полоске света, падавшего из раскрытой кухонной двери, он увидел Леввея. Он длинными прыжками несся к спасительной двери, преследуемый гигантской, яростно ревущей тенью. Теперь Бони сообразил, что случилось. То ли он некрепко привязал Кошмара, то ли тот сам сумел освободиться и теперь впал в неистовство. Вытянув шею, широко разинув пасть, верблюд штурмовал дверь, за которой успел в последний момент спастись лже-Леввей.

Сильные руки схватили Бони и поставили его на ноги.

— Очень сожалею, что мы немного задержались, — сказал Уэллс. — Мы сбились с дороги и угодили в бархан. Что здесь произошло?

— Быстро! — крикнул Бони. — Там лежит Нуггет. В наручники его, а потом — к главному входу!

Из темноты вынырнули двое констеблей, схватили полубеспамятного Нуггета, рывком подняли с земли и, толкая перед собой, устремились к главному входу хозяйского дома. Остальные побежали за ними. В холле, притаившись, сидела на корточках миссис Леввей.

— Оставайтесь здесь с Нуггетом, возле миссис Леввей, — приказал констеблям Бони.

Еще несколько секунд — и вот она, кухонная дверь. Дверь была заперта изнутри, но Бони и Уэллс дружно навалились на нее, и она недолго сопротивлялась натиску.

Странная картина предстала их взорам. Леввей от страха втиснулся в узкую щель за кухонным шкафом. Как ему это удалось, оставалось только удивляться. Он так растерялся, что даже не подумал отпереть дверь и спрятаться где-нибудь в доме.

Кошмар впечатался своим огромным телом в дверную раму, но протиснуться в кухню все же никак не мог. Однако он доставал мордой до стола и теперь преспокойно дожевывал оставшийся после ужина хлеб.

На Леввея и Нуггета надели наручники, Кошмара отвели в конюшню и надежно заперли, чтобы он снова не вырвался, и лишь после этого Бони излил всю досаду.

— Вы очень поздно явились, — напустился он на Уэллса. — Еще немного, и вы смогли бы принять участие разве в моих похоронах.

Лицо Уэллса вытянулось.

— Я ведь уже пытался вам объяснить, — лепетал он. — Дорогу различить очень трудно. Мы сбились с тропы и угодили в бархан. Машина завязла вмертвую. Последние несколько миль мы бежали.

— То-то мне все время слышалось, будто где-то вдалеке гром гремит. А это был, оказывается, всего лишь топот шести пар полицейских сапог!

Уэллс облегченно осклабился. Слава Богу, инспектор Бонапарт воспринимает происшедшее с юмором!

— С Леввея и Нуггета глаз не спускать! — приказал Бони вошедшему в дом констеблю. — Ни на секунду не

расслабляться! Не доверяю я здешним аборигенам. Мы переночуем здесь и тронемся в путь рано утром. Охранять арестованных будем посменно.

— Есть, инспектор, — ответил констебль. — А когда мне пристрелить верблюда?

— Эй-эй, что это вы задумали? — оторопел Бони.

— Пристрелить верблюда, — повторил констебль.

Бони, казалось, лишился языка: он стоял с раскрытым

ртом и не мог выдавить ни слова.

— Я рассказал о Кошмаре шеф-инспектору, — объяснил Уэллс. — Он уже слышал об этом верблюде и о том, как вы и Лаки целую ночь проторчали на дереве. Зверь опасен для общества и должен быть пристрелен.

— Этот верблюд спас мне жизнь. Если шеф-инспектору так уж непременно хочется, чтобы его убили, пусть сам при случае и пристрелит!

Уэллс и констебль обменялись беглыми взглядами, потом Уэллс подмигнул Бони.

— Во всяком случае, до завтрашнего утра ваш верблюд в безопасности, — сказал он. — А теперь отдохните-ка. На первую вахту при арестованных заступаю я.

Незадолго перед рассветом Бони проснулся. Не вставая с дивана, он еще раз мысленно прокрутил все события прошлого вечера. Вдруг он торопливо натянул сапоги и тихонько вышел на улицу. В шесть часов, когда констебль пришел будить его, он был на месте и, казалось, крепко спал.

После завтрака снарядились в дорогу. Высвободили всем миром застрявший в бархане грузовик. Уэллс терпеливо выждал, пока Бони не отошел подальше, и потихоньку отдал одному из констеблей какой-то приказ. Тот взял ружье и ушел. Однако спустя минуту вернулся обратно.

— Верблюд исчез, — доложил он взволнованно. — И дверь в конюшне настежь. Верблюда нигде не видно.

— Смех да и только! — пробурчал Бони. — Не иначе как здешние аборигены выпустили его на свободу.

— Гм-м-м! — Уэллс с подозрением глянул на Бони. — Шеф-инспектор, безусловно, поинтересуется, что я думаю по этому поводу. Что же мне ему сказать?

— Ах, откуда я знаю? — невозмутимо спросил Бони. — Я же, к примеру, не собираюсь докладывать, что еще чуть-чуть, и государству пришлось бы выплачивать моей жене вдовью пенсию.

18

Три недели спустя Бони встретился в Брокен-Хилле с Ньютоном. Леввей и Нуггет были обвинены в групповом убийстве и находились в предварительном заключении.

Каланча Кент — инспектор Бонапарт был в этом убежден — никакого участия в их махинациях не принимал. Он только завлек Бони на другой участок Изгороди.

Большую часть украденного скота удалось у скупщиков изъять. Тем, кто забить бычков не успел, пришлось, к своему удивлению, услышать, что никаким правом собственности на них они не обладают, поскольку речь идет о краденом имуществе.

Джонс распорядился немедленно продать украденный скот на месте, чтобы не гнать стадо обратно в Квинамби. Однако прежде чем отправиться на юг, они с Бони хорошенько пробрали вождя Мозеса и всех мужчин его племени. После этого черные поспешно откочевали из Квинамби в неизвестном направлении.