Сергей Козлов - Исторические предпосылки создания спецназа, 1941-1945 гг. [том 2] Страница 35

Подрывники, направленные на ж.-д. участок Горадзей—Негорелое, в среднем организовали одно-два крушения в сутки. Тридцать человек были направлены в район Концевичи, которые также устраивали в среднем пять-шесть крушений в неделю.

Люди были посланы в район Сарны, Ковеля и даже Ровно и все занимались главным образом организацией крушений поездов противника».

К августу 1942 года формирование под командованием Г. Линькова «представляло из себя крупный партизанский отряд, численностью свыше ста человек. Половина из них находилась в районе центральной базы и в прилегающих базах около Булевого болота. Остальные — на озере Выгоновском под командованием комиссара Бринского.

С течением времени численность отряда все увеличивалась, а диверсионные акты против противника проводились все активнее. К лету 1942 года отряд Линькова преобразовывается в партизанское соединение, состоящее из четырех отрядов. Отряд под командованием Садовского был в районе Калинковичи, отряд Сазонова — под Сарнами. Два отряда были рейдовыми: отряд Перевышко — действует на дороге Барановичи—Минск, отряд Цыганова — на дороге Лунинец—Житковичи. Все соединение было нацелено в основном на ведение диверсионной работы. Подрывники Линькова наводили ужас на фашистов. Днем и ночью пускались под откос гитлеровские эшелоны с солдатами и техникой, вздетали в воздух военные и промышленные объекты. [...]

Соединение Линькова действовало в Белоруссии, в Пинских болотах. Центральная база расположилась непосредственно в районе Булевого болота, с востока к которому прилегало озеро Червонное, с юга — озеро Белое, на западе и юго-западе — непроходимые леса, тянувшиеся до р. Случ. В таких топях и чащобах противник не мог действовать против партизан крупными силами с использованием тяжелой техники.

Брест—Ковель—Киев. По всем этим дорогам устремлялся основной поток немецких военных перевозок, по ним противник осуществлял маневр своими резервами.

Район, включавший Брест, Барановичи, Лунинец, Ковель, Сарны, Микашевичи, Житковичи, по площади равнялся Франции. В каждом из этих населенных пунктов находились крупные гарнизоны фашистских войск, штабы частей, различные учреждения, военные объекты. Кроме того, здесь же были железнодорожные узлы с подвижным составом и депо. В этих же районах были и аэродромы немцев. Всё это определяло важность района и то внимание, которое уделялось ему советским командованием». Район был выбран для дислокации соединения не только по причине своей труднодоступное™ для противника, но и потому, что его покрывала густая сеть шоссейных и железных дорог. Северо-западнее базы проходила магистраль Брест—Барановичи—Минск—Москва. Из Барановичей от нее ответвлялась дорога на Луцк и Могилёв. Южнее базы протянулась магистраль Брест—Лунинец—Гомель. Через Барановичи и Лунинец проходила магистраль, связывающая Ленинград и Ровно. В Сарнах она пересекалась с дорогой7.

5.3. Деятельность разведорганов фронтового подчинения

2-е агентурное отделение

В апреле 1942 года В.А. Никольского перевели на должность старшего помощника начальника второго (агентурного) отделения разведывательного отдела штаба Западного фронта. Начальником отделения был Жемчужин. Отделение фактически представляло собой отдельную воинскую часть (Прим. С.К.).

В.А. Никольский

«Началась напряженная работа. Каждый оперативный работник, являясь «универсальным» специалистом по всем вопросам агентурной разведки, вел свою группу от подбора людей до их переброски в тыл противника. Только радисты предварительно проходили подготовку отдельно, поскольку для успешной работы на рациях «Белка» и «Север» требовался срок подготовки не менее 4—5 месяцев. Однако и они обязательно включались в группу примерно за 7—10 дней до ее отправки на задание.

При подготовке разведчиков обращалось большое внимание на сколачивание группы, создание в ней атмосферы дружбы и доверия. Незадолго до вылета командира группы и радиста обучали раздельным шифрам, всем выдавали снаряжение, которое состояло из гражданской экипировки, оружия, боеприпасов и продовольствия («6 с» — сахар, сухари, сало, спирт, соль, спички), и знакомили с приказом на разведку. После этого группа считалась подготовленной и в одну из ночей на самолете Ли-2 или Си-47 в сопровождении инструктора или оперативного работника переправлялась через линию фронта в заданный район. Тут разведчики спрыгивали с парашютами. Иногда переброска производилась на подготовленные базы партизан или групп разведчиков, выброшенных ранее. В этом случае на земле разжигались для опознания с самолета сигнальные костры в виде различных фигур (треугольник, ромб, прямоугольник, дорожка, конверт).

На такие заранее подготовленные базы направлять разведчиков было безопаснее, так как значительно уменьшался первоначальный риск прыжка в неизвестность, когда у парашютиста абсолютно отсутствуют данные о конкретной обстановке в точке приземления. При прыжке на базу разведчик с первых минут своего пребывания во вражеском тылу мог получить помощь или по крайней мере информацию об обстановке независимо от того, прибыл ли он для постоянной работы в данном отряде, или ему надлежало действовать самостоятельно.

Нередко в тыл направлялись оружие, питание для раций, боеприпасы, взрывчатка, продовольствие, экипировка для обеспечения уже действующих отрядов, групп и отдельных разведчиков. Обычно эти предметы выбрасывались на обусловленные сигналы с грузовыми парашютами. Иногда такие грузы сопровождали связники, которые оставались в распоряжении местного командира или решали самостоятельные задачи, базируясь на этот отряд.

Десантирование людей, к сожалению, было для нас делом новым, и нам приходилось приобретать опыт, навыки, вырабатывать правила и положения в боевых условиях, где каждая ошибка и неточность очень дорого стоили. За них приходилось расплачиваться жизнями наших сотрудников.

Отрицательно сказывалось и отсутствие заранее разработанных наставлений и пособий, что и как делать во время военных действий. Не были подготовлены под этим углом зрения средства материального обеспечения. Все зависело от опыта и здравого смысла оперативных работников, их интуиции, а это были далеко не прочные основы для быстрой организации разведывательных операций.

Хрупкие рации, например, часто разбивались при приземлении разведчиков, пока не догадались крепить их на груди у радистов, а в ответственных случаях давать еще и запасную командиру группы. Легко рвущиеся от динамического удара при открытии парашюта лямки рюкзаков и сумок стали усиливать веревками. Опыт показал, что разведчики, особенно девушки, при прыжках с парашютом часто теряли сапоги, валенки, шапки, что в условиях зимнего времени в лесу могло привести к тяжелым последствиям. Пришлось из подручных средств делать дополнительные тесемки.

Отсутствие должной подготовки к войне при обеспечении наших людей сказывалось даже на мелочах. Скажем, не хватало компасов. На группу выдавался обычно только один. Карт*было мало, их получали только командиры групп. Ощущался острый недостаток в оружии. Разведчику давали пистолет или автомат. Выдать и то и другое считалось роскошью. Экипировка была однообразная и совершенно не приспособленная для пользования ею в условиях леса. Иногда люди бесследно пропадали, еще не приступив к работе. Гибли радисты от несчастных случаев при приземлении, группы уничтожались немцами и русскими полицейскими, заметившими десантников в момент, когда они бывают наиболее беспомощными — еще в воздухе. Выходили из строя рации, терялось питание к ним. Много опасностей подстерегало наших людей в тылу врага. Поэтому потери в личном составе были большие, и далеко не каждая группа давала о себе знать после выброски.

Причиной несчастья могли быть мелочь, пустяк, незначительная оплошность разведчика или оперативного работника, готовившего его.

Помнится, нам лишь в конце войны стала известна причина провала группы «3-М». Она состояла из трех девушек: Марии Козловой, Марии Артёмовой и Марии Жуковой. Командиром этой девичьей группы была толковая грамотная сотрудница прокуратуры — юрист Жукова. По легенде, все они направлялись в Смоленск из Вязьмы, откуда якобы сбежали в свое время с оборонительных работ. Их миссия начиналась успешно. Они благополучно приземлились, спрятали рацию и все компрометирующие материалы в укромном месте и направились к пункту назначения. Почти у цели их задержала местная полиция и на всякий случай обыскала. При этом у одной из задержанных в кармане пальто обнаружили полуистертую книжечку проездных билетов в Московское метро, на которых в ту пору проставлялся месяц и год. Это был провал. Девушки до конца войны пробыли в одном из лагерей уничтожения где-то в Польше и прошли все круги фашистского ада. Да и после освобождения частями Советской армии хлебнули немало горя в гулашвском чистилище.