Терри Пратчетт - Наука Плоского Мира II: Земной шар Страница 35

Некоторое время назад в популяции евреев произошел интересный раскол, благодаря которому мы можем сделать научно обоснованную проверку истории коганимов. Во времена рассеяния часть евреев осталась в Северной Африке, но довольно большая популяция мигрировала в Испанию. Их представители называются сефардами — к ним в частности, относятся Ротшильды, Монтефиоре и другие семьи банкиров. Другая, более рассеянная популяция ашкенази заняла Центральную Европу — в частности, Польшу. Моузис вместе со своими коллегами изучил Y-хромосомы представителей сефардов и ашкенази, среди которых были как Коэны, так и не-Коэны («израильтяне»). Примерно у половины Коэнов они обнаружили фрагменты ДНК, типичные для коганимов, хотя ДНК трех групп обладала небольшими и вполне характерными отличиями. Исходя из этих отличий, разумно сделать вывод о том, что ашкенази и сефарды, скорее всего, разделились менее 2 000 лет тому назад, а 2 500 лет тому назад все Коэны были единой группой.

Из этого складывается замечательная история, в которой результаты анализа ДНК согласуются с предполагаемыми историческими событиями. Однако наука — это лучшая защита против веры, основанной на одном лишь желании. Моузис и его коллеги, очевидно, упустили один важный аспект, который требует объяснения, поскольку без него статистика получается уж слишком хорошей.

Хотя представители многих человеческих общностей выдают себя за сторонников моногамии, среди них, как и среди лебедей, гиббонов и других животных, которые, как мы считали раньше, сохраняют верность до самой смерти, встречается немало случаев внебрачных связей, а также детей, чьи законные и биологические родители не совпадают. В английском общество это справедливо в отношении каждого седьмого ребенка, причем пропорция остается почти неизменной и в трущобах Ливерпуля, и в брокерских районах Мейденхеда[83].

Среди известных нам людей наиболее сдержанными в этом отношении можно считать амишей, населяющих восточную Пенсильванию и другие регионы Соединенных Штатов — для них этот показатель составляет лишь 1 к 20. Для большей верности будем считать, что все женщины из рода Коэнов на протяжении сотни поколений, начиная сегодняшним днем и заканчивая первыми потомками Аарона, вели себя так же пристойно, как и амиши. В таком случае доля Коэнов-мужчин, сохранивших Y-хромосому Аарона, должна составлять 0,95100, что намного меньше 1 %. Так почему же эту ДНК нашли у каждого второго испытуемого?

По всей вероятности, это можно объяснить, используя наше знание о сексуальной жизни людей, или, по крайней мере, опираясь на мнение эксперта по сексуальному поведению Джона Саймонса, высказанное им в своих книгах. Согласно многочисленным исследованиям сексуального поведения, восходящим к Альфреду Кинси в 1950-х, женщины практикуют внебрачные связи с мужчинами как более высокого, так и более низкого статуса. Эти ситуации часто возникают в различных социальных контекстах: женщины «оказывают услуги» мужчинам более высокого статуса (вспомните про Клинтона), но «ради развлечения» заводят себе любовников из ниших слоев. Однако, в подавляющем числе случаев отец ребенка занимает в обществе более высокое положение, чем муж или регулярный партнер.

Так что если представительница рода Коэнов, живущая в гетто или другой общности, состоящей преимущественно из евреев, хочет поднять свой статус, то выбирать ей приходится только среди других Коэнов. И, значит, сохранность Y-хромосомы Аарона, вероятно, объясняется не удивительной верностью партнеров, а их сексуальным снобизмом — и эта история гораздо больше похожа на правду.

Глава 13. Стазис кво

Ветер раскачивал ивы. И посреди них дерево, пораженное молнией, заговорило едва заметным голосом. Уги видели, как молния трижды попадала в это дерево. Благодаря ракушечным холмам, дерево было самой высокой точкой местности.

Это произвело впечатление даже на существ, отличавшихся столь необычным неприятием новых идей. Каким-то образом они чувствовали важность дерева. Это было важно. Местоположение дерева было важным, потому что там небо касалось земли.

Оно не слишком подходило на роль канала связи. Дерево наводило на мысль об истории без сюжета, и его с трудом можно было считать объектом поклонения, но особого выбора у ГЕКСа не было.

И теперь волшебники обдумывали будущее, или, точнее, будущие.

«Ничего не изменится?» — спросил Декан.

«Нет, сэр», — уже в четвертый раз ответил Думминг. — «И да, это действительно то самое время, в котором находился город. Но все изменилось».

«Город выглядел почти как современный!»

«Ага, там были головы на кольях», — заметил Ринсвинд.

«Надо признать, он был немного отсталым», — сказал Чудакулли. — «И пиво было мерзким. Но у него было будущее».

«Не понимаю я этого! Мы же остановили эльфов!» — воскликнул Декан.

«И в итоге получили долгие тысячи лет вот этого», — сказал Думминг. — «Так сказал ГЕКС. Эти люди даже не научатся добывать огонь, прежде чем на них упадет тот большой камень. Ринсвинд прав. Глупыми их не назовешь — они просто… не развиваются. Помните ту крабью цивилизацию?»

«Но они же вели войны и захватывали пленных и рабов!» — удивился Преподаватель Современного Руносложения.

«Вот именно. Развивались», — сказал Думминг.

«Головы на пиках», — вставил слово Ринсвинд.

«Да хватит уже, там всего-то и было две головы», — рявкнул Думминг.

«Может быть, мы сделали что-нибудь еще и изменили историю», — предположил Заведующий Кафедрой Беспредметных Изысканий. — «Может, не на то насекомое наступили или еще что? Просто мысли вслух», — добавил он под сердитыми взглядами волшебников.

«Мы просто выпроводили эльфов, вот и все», — сказал Чудакулли. — «Все, что мы видели — типичное дело рук эльфов. Суеверия и…»

«Уги не суеверны», — перебил его Ринсвинд.

«Но им не понравилось, когда я зажег спичку!»

«Поклоняться вам они тоже не стали. Им просто не нравится, когда события происходят слишком быстро. Но, как я вам уже говорил, они не рисуют, у них нет нательной раскраски, и они ничего не мастерят… Я спрашивал Уга про небо и луну, но они, насколько я понял, о них просто не думают. Для них это просто такие штуковины наверху».

«Да ладно», — возразил Чудакулли. — «У всех есть истории про луну».

«А вот у них — нет. У них вообще нет историй», — сказал Ринсвинд.

Когда волшебники осознали последнюю фразу, наступила тишина.

«Вот те раз», — нарушил молчание Думминг.

«Здесь нет рассказия», — заметил Декан. — «Помните? Вот чего этой вселенной не хватает. Мы даже намека на рассказий не нашли. Ничто в этом мире не знает, чем должно быть».

«Но должно же быть что-то похожее на него, так ведь?» — сказал Чудакулли. — «Ведь выглядит это место вполне нормальным. Насколько я вижу, из семян вырастают деревья и трава. А облака знают, что должны быть на небе».

«Насколько вы помните, сэр», — сказал Думминг, своим тоном подразумевая «Я знаю, что вы забыли, сэр», — «мы выяснили, что в этой Вселенной есть кое-что взамен рассказия».

«Так почему эти люди просто сидят на месте?»

«Да им же делать больше нечего!» — объяснил Ринсвинд. — «Опасностей вокруг мало, еды в достатке, солнце светит… они тут хорошо устроились! Они похожи… на львов. Львы не рассказывают истории. Проголодался — иди поешь, устал — иди поспи. Вот и все, что им нужно знать. А чего еще им хотеть?»

«Но зимой ведь наверняка похолодает?»

«Ну и что? А весной снова потеплеет! Это все равно, что луна и звезды! Просто происходит и все!»

«И они живут так уже сотни тысяч лет», — добавил Думминг.

«Помните тех больших глупых ящериц?» — сказал Декан. — «Они просуществовали больше ста миллионов лет, как я помню. Думаю, в каком-то смысле они достигли успеха».

«Успеха?» — удивился Чудакулли.

«Я хочу сказать, что существовали они довольно долго».

«Правда? А они построили хоть один университет?»

«Ну, нет…»

«А хоть одну картину нарисовали? Изобрели письменность? Открыли хотя бы небольшие классы начального образования?»

«Насколько я знаю, нет…»

«И их всех уничтожила еще одна огромная каменная глыба», — подытожил Чудакулли. — «А они даже не знали, что свалилось им на голову. Нет никакого достижения в том, чтобы существовать миллионы лет. Такое даже камням под силу».

Круг волшебников впал в уныние.

«А вот у народа Ди дела шли довольно неплохо», — пробормотал Чудакулли. — «Хотя пиво у них все равно было ужасным».

«Думаю…», — начал было Ринсвинд.

«Да?» — сказал Архканцлер.

«Ну… может, вернемся назад и помешаем нам помешать эльфам? По крайней мере, мы вернемся к людям, которые были интереснее коров».