Андрей Круз - На пороге Тьмы Страница 4

- А куда они делись? - вконец озадачился я, - Вымерли?

- Вымерли бы - хоть кости бы остались. Нет и все. Словно съехали неожиданно. Причем давно. Ты из какого года сюда? Из двухтысячного попал?

- Ну да…, - окончательно растерялся я, - А ты?

- А мы все из двухтысячного. Кто сегодня попал, кто вчера, кто десять лет назад,- а все из двухтысячного. Впрочем, кого-то, кто попал раньше, чем за десять лет, я не встречал. Видать, недавно Отстойник открылся для посещения.

- Погодь, погодь, - прервал я поток непонятного гонева, - А вас тут много?

- Ну… в Углегорске тысяч уже семнадцать-восемнадцать, наверное. И в других городах живут. В окрестностях. На область тысяч пятьдесят наберется, как я думаю.

- И все из двухтысячного?

- Ага. Только дни разные. В какой день ты сюда попал, в такой и оттуда провалился. Сегодня двенадцатое октября там было?

Он ткнул перемазанным в масле указательным пальцем в потолок машины, словно подразумевая, что я свалился сюда с небес.

- Двенадцатое, - осторожно подтвердил я.

- А я сюда три года назад попал, четырнадцатого ноября. Двухтысячного.

- Не наступило же еще…, - растерялся я.

- Это у тебя не наступило, - снова ухмыльнулся он, - А у меня еще как наступило, три года назад.

- Погоди, погоди, - попробовал я зайти с другой стороны, - Ты что, хочешь сказать, что в двухтысячном в стране тысячи людей пропали? Десятки тысяч? И никто не чухнулся?

- Не, не так, - покачал он головой. - Все было не так.

- А как?

- Есть у меня один профессор знакомый, он как раз все это дело изучает, так он говорит, что пропадает людей немного. А вот вариантов действительности, из которых они пропадают, бесконечное количество.

- И…

- И все они, кто провалился в двухтысячном, сыплются сюда. Как в помойку. Он так и говорит, что мы в помойке времен и миров. Поэтому и Отстойником назвали вроде как.

- А тут же жил кто-то? Они-то где? - чуть не закричал я, чувствуя, как извилины начали заплетаться веночком вокруг мозга.

- А вот этого не понял никто, - сказал он, - Тут по календарям, машинам, станкам и прочему - сорок восьмой год. Одна тыща девятьсот сорок восьмой. А если смотреть по тому, насколько все это состарилось, то получается, как понимающие люди говорят, что оно все без присмотра было лет пять-семь, не больше. А то и меньше.

- Понятно, - кивнул я и добавил: - Хотя ни фига не понятно.

- Мне оно тоже так, - проявил солидарность Федя, - Хоть я уже три года здесь. Почти, четырнадцатого октября как раз три будет.

Федя замолчал, а я задумался так, что дальше некуда. Нет, с теорией множественности миров у меня проблем нет, я в любую теорию поверю, если она получит зрительное подтверждение, вроде как сейчас. Вот как я в одном месте в сарай вошел, а в другом из него выбрался. Видел я такое раньше? Нет. А сейчас? Сейчас увидел. И даже поучаствовал в меру своих скромных сил.

Правда, пока особой разницы с моим миром я не вижу, Федя ведь и гнать пургу может, развлекаться, импровизируя на ходу. Принял меня за бродячего психа, везет до психушки, а попутно прикалывается. Почему нет? Или просто за дурака принял, у меня морда так себе, вроде бандитской, что сразу за академика примут - никак не грозит. Хотя, сейчас можно, сам открой академию, сам в ней и будь академиком. Без проблем, теперь таких много.

Хотя… кто на таких старых машинах просто так катается? Им место в музее, где с последнего экземпляра смотрители пылинки сдувать будут. И вот оружие, автомат этот, который пистолет-пулемет, и который над головой висит. Я его сначала за ППШ принял, потом за ППС, да видать ошибся. Так вообще похож на ППШ, такой же штампованный дырчатый кожух на стволе, у дульного среза с наклоном, компенсатор это, чтобы не подбрасывало, тут все нормально. А вот дерева и нет почти, если не упоминать странное небольшое цевье под стволом и рукоятку управления огнем. Вместо деревянного приклада - откидной плечевой упор из гнутого стального прутка, выглядит грубо, но прочно.

Не диск, рожок, к тому же придвинут близко к рукоятке управления огнем. Сильно придвинут. А рукоятка управления огнем как раз смещена вперед, и стоят рядом друг с другом, совсем как в калаше. Ствол длиннее получился, это хорошо, пожалуй. Или просто так выглядит.

Да и вообще, о чем это я? Кто в мое время будет с пистолетом-пулеметом открыто кататься и на первых встречных его направлять?

- Слушай, что это у тебя?

Федя поднял глаза к потолку, опять ухмыльнулся и сказал:

- Если верить тутошним наставлениям, то пистолет-пулемет конструкции Шпагина образца сорок третьего года. А я про такого Шпагина и не слыхал.

- Ты чего? - удивился я. - Шпагин в Великую Отечественную своим автоматом прославился, как не знать можно?

- Видишь? Сие и означает, что мы с тобой из разных слоев. Про Великую Отечественную слышал. Здесь. И вот про Шпагина тоже уже здесь узнал. А у нас такого не было, ни Отечественной, ни Шпагина. Понял как? Англия с Германией воевали - и все.

- Опа…

- Ага, срослось одно с другим… Ничего, привыкнешь. Тут оно как бывает, вроде даже по слоям реальности земляки встретятся, из одного места, а потом раз - и что-то вылезает. И чаще всего получается, что все из разных.

- Во как… Машина трофейная, что ли?

- Ага, "Опель-Блитц". Слышал про такой?

- Че-то слышал… вроде, - кивнул я.

- Хороший шарабан, мне нравится. Тут в одном городке трофейный склад большой, на нем всякой автотехники хватает. А так и своя есть, и американская, те вроде как помощь сюда поставляли, много ее. Оружие ихнее попадается еще.

- Слушай, Федь, - решил я еще о важном спросить, - А куда везешь-то меня? Не, я понял, что в Углегорск, а там-то куда?

- В контору по распределению таких как ты. Или как мы, потому что других здесь нет, есть только те, кто сюда раньше попал, и кто позже. Выяснят, кто ты такой и как сюда попал, с работой помогут, с жильем на первое время. А дальше… дальше начинай жить здесь, как мы все. Да нормально, жить можно, это тебе не Аляска, где одна баба на сто старателей была, тут все в пропорции.

Я так понял, что Федя высказался о наиболее существенном, на его взгляд. А что, вопрос тоже важный. Но не порадовал. Нет, все понятно, но не порадовал.

- Федь, а обратно отсюда никак? - с робкой надеждой уточнил я.

- Никак, Володя, - твердо ответил он и головой помотал, - Никто отсюда не уходил обратно. Да это еще полбеды, Отстойник этот самый не зря за тот свет полагают. И не за рай. Я что по-твоему, автомат просто так с собой вожу?

- А… есть причина? Криминал? Хищники?

- Есть криминал, - согласился он, - И хищники тоже попадаются. А вон туда глянь.

Он показал рукой на темные низкие тучи, висящее за лесом низко над землей, скорее даже лежащие на земле и поднимающиеся от нее в невероятную высь. Жутковатое зрелище вообще-то, неприятное. Не зря мне в ту сторону идти не хотелось.

- Буря там, что ли? - прищурился я, вглядываясь.

- Тьма там. Самая настоящая Тьма. В Отстойнике, как опять же знающие люди говорят, встретились Свет и Тьма. Близко. Столкнулись, можно сказать и перепутались, отчего у нас тут сплошные проблемы, мать их в душу. Вот и живем так…

- Стой, стой, а фонариком ты что проверял? - вспомнил я первый момент нашего знакомства.

- Вот это и проверял. И ты знай - встретил незнакомого человека не в городе, или просто не там где надо - попроси на яркий свет посмотреть. Хоть бумагу зажги и перед глазами подержи. Если с ним что-то не так, или это вообще не человек, то у него глаза черными станут. Секунд за пять.

- В смысле черными? - уточнил я.

- В смысле вообще черными. - решительно махнул правой рукой Федор. - Ни зрачка, ни радужки, ни белков, сплошная чернота. Или даже белок черный окажется, а радужка со зрачком белесая, как негатив. И зрачок вертикальный. Только того, тут уже осторожней, реакция может быть всякая, в основном…

- Какая?

- Да простая, прошляпил - ты покойник.

Я посмотрел на него с подозрением, прикидывая, насколько он серьезен, но ни к какому конкретному выводу не пришел. Было желание послать его куда подальше с такими шуточками, да только с фонарика он и начал общение. Почему так? Есть ведь причина, наверное? А может это он псих, а вовсе не я? Тогда все логично получается. Все кругом психи а я… Д'Артаньян, например. Чем не вариант?

В любом случае, здесь все же что-то не так. Тучи те же самые. Никогда я не видел, а повидал всякого много, чтобы вот такие были, почти черные. И вообще смотреть на них как-то… зябко. Нехорошо на них смотреть, а это тоже странно, потому как я и вовсе не мнительный. Я вообще толстокожий и малоэмоциональный чурбан.

Я так задумался, что когда машина подскочила на очередной глубокой колдобине, какими был богат этот грязный проселок, я даже приложился затылком о заднюю стенку кабины, на что водитель сказал:

- Не погни.

- Раньше машины были крепкие, - ответил я.

- Голову не погни, за машины я знаю.

Я постучал по металлической простенькой панели с овальным лючком "бардачка" испросил: