Никита Моисеев - Люди и кибернетика Страница 4

Но слово κυβερνηο для греков означало нечто большее, чем «губерния». Гиберно — это объект управления, содержащий людей. Воинская часть — это гиберно.

А вот корабль сам по себе как некоторая техническая система уже не гиберно, и лоцман не гибернет. Корабль же с командой и пассажирами — это гиберно, и его капитан, который не только ведет корабль, но и управляет командой и пассажирами, является гибернетом.

И не только в русском языке мы встречаем аналоги греческого термина. Gouvernement — по-французски правительство, gouverner — править, управлять, a gouverneur — губернатор, наместник, управляющий. Аналоги и производные термина «гиберно» мы найдем и в других европейских языках.

Уже говорилось, что в Древней Греции начала возникать наука как свод правил, регламентирующих поведение гибернета в тех или иных условиях. Эту науку, естественно, и стоило бы назвать кибернетикой. Сейчас трудно проследить смысловую эволюцию термина «кибернетика». Но, во всяком случае, для образованных людей прошлого века, получивших классическое образование, слово «кибернетика» было вполне понятно и означало, по-видимому, систему взглядов, которой должен был обладать управляющий для того, чтобы эффективно управлять своим гиберно.

Значит, по-современному этот термин означает теорию управления, причем не общую теорию, а управление объектами, основными элементами которых являются люди. В таком смысле и мы будем трактовать его в этой книге.

Итак, Б. Трентовский, обсуждая проблему, полагал, что она вполне понятна читателю, и употреблял термин, не считая нужным пояснять его содержание.

После такого экскурса, который, наверное, следовало бы сделать еще «отцу кибернетики» Н. Винеру, когда он впервые прибегнул к термину «кибернетика», посмотрим, что пишет польский профессор, ученик и последователь Гегеля, в своем сочинении, написанном на польском языке. (Я слышал, будто существует немецкий перевод книги Б. Трентовского. Но обнаружить его мне не удалось. Вероятнее всего, такого перевода просто не было.)

Он подробно говорит, как трудно управлять человеческими группами, как надо для этого знать все их особенности, стремление людей и игру страстей. Ведь у каждого из них свои цели, свои желания. Не существует человеческих коллективов, которым чужды были бы те или иные противоречия. Но эти противоречия находятся в неразрывном единстве, ибо люди нужны друг другу: каждый вроде и сам по себе, но в то же время он ничто вне организации.

Б. Трентовский прекрасно владеет языком диалектики и методом анализа (вспомним — он ученик и последователь Гегеля). Общество и любая его часть (любой коллектив и любой индивид) — это всегда противоречивое единство, и в разрешении противоречий заложено его развитие. И с этих позиций он изучает задачи управления и управляющего.

Руководитель — кибернет, по терминологии Б. Трентовского, — должен уметь примирять различные взгляды и стремления, использовать их на общее благо, создавать и направлять деятельность различных институтов так, чтобы из противоречивых стремлений рождалось бы единое поступательное движение.

Замечательные мысли! Они будут и нашим лейтмотивом, и мы будем говорить о создании механизмов управления людьми, использующих их естественные стремления и склонности. Но у нас будет иная философская позиция. Позиция диалектического материализма.

Б. Трентовский, рассуждая о науке управления, отдает должное роли таланта управляющего и термину «искусство управления», которым он широко пользуется.

И в то же время он понимает, что одного искусства мало. Выработка сколь-нибудь сложного решения, говорит он, требует всегда определенного научного анализа.

В этом, вероятно, его основное отличие от греков, и в этом видел он свою задачу в создании научного фундамента этой дисциплины.

Отметим это обстоятельство специально.

Уже в начале XIX века в книгах по кибернетике утверждалось, что управленческий процесс — это не только совокупность административных акций. Чем дальше развивается общество, тем большую роль в управлении начинает играть научный анализ, а кибернет приобретает черты ученого. Теперь уже не протокол, регламентирующий жизнь и деятельность администратора, а потребность ученого становится постепенно его вторым «я». Б. Трентовский прекрасно понимал, что по мере продвижения человеческого общества по пути прогресса процесс управления все в большей и большей степени должен приобретать черты научного исследования, а лицо, получившее право управления, должно постепенно становиться все более похожим на ученого и прежде, чем принять то или иное решение, должно внимательно проанализировать обстановку и оценить возможные исходы своих решений. При этом оно должно полагаться не только на свой опыт и свою интуицию, но и на научную теорию. «Применение искусства управления без сколь-нибудь серьезного изучения соответствующей теории, — говорит он по этому поводу, — подобно врачеванию без сколь-нибудь глубокого понимания медицинской науки».

Основной целью и объектом управления является, по мнению Б. Трентовского, человек во всей его сложности.

«Люди не математические символы и не логические категории, и процесс управления — это не шахматная партия. Недостаточное знание целей и стремлений людей может опрокинуть любое логическое построение. Людьми очень трудно командовать и предписывать им наперед заданные действия. Приказ, если кибернет вынужден его отдавать, всегда должен очень четко формулироваться. Исполняющему всегда должен быть понятен смысл приказа, его цели, результат, который будет достигнут, и кара, которая может последовать за его невыполнением, — последнее обязательно».

И еще один момент — приказы, уж если они отданы, должны выполняться неукоснительно. Процесс управления не может существовать без поощрений и наказаний.

И исполняющий их должен знать! Знать заранее!

Далее Б. Трентовский утверждает, что, с одной стороны, кибернег должен уметь наблюдать, анализировать, выжидать, лавировать, избегать прямого вмешательства — он должен уметь извлекать пользу из естественного хода вещей; с другой — он должен быть активен:

любое его решение должно носить «волевой характер», оно должно неукоснительно выполняться. Кибернет должен быть уверен, что подчиненные ему гиберно выполнят его распоряжение.

Во многом поведение людей предопределено предшествующим ходом событий, и повлиять на него мы можем далеко не всегда. Но учесть предшествующий ход событий обязаны. Послушаем, что говорит Б. Трентовский по этому поводу: «Короче говоря, кибернет не проектирует будущее, как старается сделать некий радикальный философ, — он позволяет будущему рождаться своим собственным независимым способом. Он оказывает будущему помощь как опытный и квалифицированный политический акушер».

И далее из его слов становится ясным, что пружины развития общества объективны, они не зависят от воли управляющих. Как кормчий не может изменить характер морских течений и должен приспосабливать маневр своего корабля к их сложной и независимой от него структуре, так и лицо, поставленное во главе коллектива, должно умело учитывать этот объективный ход истории.

А роль науки — помогать ему предвидеть возможные варианты развития событий. И это должна уметь делать кибернетика. Задача ее не просто формулировать общие соображения, а помогать исследователю или управляющему предвидеть будущее, предвидеть следствия своих решений.

Б. Трентовский понимает важность философии в создании принципов управления. «Кибернет не так уж много может позаимствовать из общих философских политических теорий (принимая конкретные решения. — Н. М.). При одной и той же политической идеологии он должен управлять различно в Австрии, России или Пруссии. Точно так же и в одной и той же стране он должен управлять завтра иначе, чем сегодня».

Без философии обойтись невозможно. Без общих принципов человек слеп, как без фонаря в темную беззвездную ночь. Но общие принципы лишь первый шаг, помогающий понять конкретность. И именно в них и в том, как научиться правильно понимать эту конкретность, состоит главная задача философии. А дальше задача кибернета — изучать реальные условия, оценивать их и на основе конкретных суждений о них принимать решения.

Книгу Б. Трентовского пронизывают также идеи адаптации и необходимости учета сложной системы обратной связи (хотя подобные слова им и не произносятся — их еще просто не было тогда в употреблении).

Все находится в движении, утверждает он, и решение, принятое сегодня в одних условиях, может оказаться совершенно негодным завтра, когда условия изменятся.

Кибернет должен уметь соотносить свои действия с этими изменениями. Он эти изменения должен чувствовать, изучать, и его действия должны изменяться в зависимости от того, в каком состоянии находится объект управления — гиберно. А подобные утверждения есть не что иное, как признание существования обратной связи!