Бронислав Малиновский - Магия, наука и религия Страница 43

Танцы и карибом повторяются день за днем и ночь за ночью. По мере того, как прибывает луна, нарастает накал празднества, частота и усердие, с которыми исполняются танцы в полном облачении, увеличивается их продолжительность; танцы начинаются раньше, карибом длится почти всю ночь. Жизнь в деревнях изменяется и темп ее ускоряется. Большие группы молодых людей обоих полов навещают соседние деревни. Издалека приносятся подарки в виде еды, и на дороге можно встретить людей, нагруженных бананами, кокосовыми орехами, связками орехов арековой пальмы и таро. Наносятся определенные важные церемониальные визиты, во время которых одна деревня в полном составе под предводительством вождя в установленном порядке посещает другую. Такие визиты иногда связаны с важными трансакциями, вроде «покупки танцев», так как танцы всегда кем-то монополизированы и «продаются» по высокой цене. Такая сделка становится достоянием местной истории, и о ней рассказывается на протяжении многих лет и поколений. Мне посчастливилось участвовать в процедуре такой передачи танца. Она всегда предполагает несколько посещений; во время каждого из них сторона, наносящая визит (она и выступает продавцом), демонстративно исполняет танец, а зрители таким образом разучивают его, и некоторые из них присоединяются к танцующим.

Все важные «официальные» визиты отмечаются солидными подарками, которые хозяева дарят гостям. В свою очередь хозяева потом посетят своих прежних гостей и получат от них ответные дары.

К концу миламала посещения гостей из довольно отдаленных деревень становятся почти ежедневными. В старые времена такие посещения носили очень сложный характер. Они, несомненно, были заведомо дружественными, и намерения пришедших должны были быть добрыми, но за официальным дружелюбием всегда таилась опасность. Пришельцы всегда были вооружены, и именно по таким случаям весь арсенал «церемониального» оружия выставлялся напоказ. В самом деле, даже сейчас традиция ношения оружия не полностью подавлена, хотя в настоящее время благодаря влиянию белого человека оружие является не более чем украшением и объектом демонстрации. К этому классу вооружения относятся большие мечи-дубинки, изготовленные из твердых пород дерева и иногда украшенные великолепной резьбой; резные посохи и короткие декорированные копья — все это вещи хорошо известные по музейным коллекциям из Новой Гвинеи. Они в равной мере служат и для дела, и для удовлетворения тщеславия. Демонстрация богатства как предмета гордости, дорогих, искусно украшенных изделий — одна из тех страстей, которыми одержимы обитатели Киривины. «Расхаживание» с большим деревянным мечом, на вид смертоносным и в то же время украшенным искусной резьбой и разрисованным красной и белой красками, — излюбленное развлечение туземного юноши; он ходит в праздничной раскраске: либо с белым носом, резко выделяющимся на темном лице, либо с одним «черным глазом» или с каким-нибудь довольно сложным узором из кривых, пересекающих все его лицо. В прежние времена ему часто приходилось пускать в ход такое оружие, и даже сейчас он может прибегнуть к нему, доведенный до белого каления. Либо ему понравилась какая-то девушка, либо он понравился какой-то девушке, и его ухаживания, если они не очень искусны, всегда вызывают негодование. Женщины и подозрение в применении вредоносной магии являются основными причинами ссор и деревенских потасовок, которые (что вполне отвечает общему оживлению племенной жизни в период миламала) были и остаются отнюдь не редкими в это время.

Ближе к полнолунию, когда энтузиазм начинает достигать высшей точки, деревни украшаются выставленной напоказ в как можно большем количестве пищей. Таиту не выносятся из хранилищ, однако их прекрасно видно через большие проемы между образующими стены хранилищ перекладинами. Бананы, таро, кокосовые орехи и т. п. выкладываются особым образом, который будет детально описан позднее. Выставляются напоказ и ваигу-а, местные «ценности».

Миламала заканчивается в ночь полнолуния. Бой барабанов, однако, не прекращается сразу же после этого, но прекращаются танцы, если, конечно, миламала не продлевается на период дополнительных танцев, усигула. Обычно монотонный и вялый карибом продолжается ночь за ночью в течение нескольких месяцев после миламала. Я был свидетелем миламала дважды: один раз в Оливилеви, «столичной» деревне Лубы, района в южной части острова, где миламала наступает на месяц раньше, чем в Киривине. Там я застал только последние пять дней миламала, но в Омаракане, главной деревне Киривины, я наблюдал все от начала до конца. Здесь, кроме всего прочего, я участвовал в «большом визите», когда Тоулува вместе со всеми мужчинами Омараканы отправился в деревню Лилута в связи с «продажей» танца рогайево общине Лилута.

Теперь перейдем к тому аспекту миламала, который имеет непосредственное отношение к теме, обсуждаемой в этой работе, а именно — к роли балома в празднествах во время их обязательного ежегодного визита в свои родные деревни.

Балома знают, когда начнется праздник, потому что он всегда проводится в одно и то же время года, в первой половине месяца, который тоже называется миламала. Этот месяц определяется «как и их календарь в целом» по положению звезд. Собственно в Киривине полнолуние месяца миламала приходится на вторую половину августа или первую половину сентября[86].

Когда приближается это время балома, пользуясь любыми попутными ветрами, плывут с Тумы в свои родные деревни. Туземцам не вполне ясно, где живут балома во время миламала. Возможно, они живут в хижинах своих вейола, т. е. родственников по материнской линии. А может быть, они или некоторые из них располагаются отдельным лагерем на берегу моря около своих каноэ, если деревня находится не очень далеко от побережья, — как делают сами туземцы, навещая близких родственников в другой деревне или на другом острове.

В любом случае в деревне идут приготовления к встрече балома. Так, в деревнях, принадлежащих вождям, для балома гуйя-у (вождей) возводятся специальные, довольно высокие, хотя и небольшие в своей горизонтальной поверхности, платформы, называющиеся токаикайя. Считается, что вождь в буквальном смысле всегда должен занимать более высокое положение, чем обычные смертные. Почему платформы для духов гуйя-у такие высокие (от 5 до 7 м), я не смог выяснить[87]. Помимо сооружения этих платформ, проводится ряд других приготовлений, которые связаны с демонстрацией ценностей и еды, дабы угодить балома[88].

Демонстрация ценностей называется иойова. Вождь каждой деревни — или вожди, так как временами их присутствует несколько человек — обычно имеют немного меньшие крытые платформы рядом со своими хижинами. Они называются бунейова; на них выставляются напоказ их личные ценности, такие предметы роскоши, которые подпадают под местное определение ваигу-а. Большие полированные топоры[89*], снизки красных дисков из раковин, большие браслеты, изготавливаемые из конических раковин, закрученные клыки кабанов[90*] или их имитации — все это и только это является собственно ваигу-а. Эти вещи выкладываются на платформе, снизки кабома (дисков из красных раковин) подвешиваются под крышей бунейова так, чтобы они были хорошо видны. В случае отсутствия бунейова я видел воздвигаемые в деревне временные крытые платформы, на которых демонстрируются ценности. Эта демонстрация проводится в последние три дня полнолуния, выставляемые предметы выкладываются утром и убираются на ночь. При посещениях деревни гостям подобает во время иойова рассматривать демонстрируемые вещи, даже брать их в руки, спрашивать, как они называются (каждый отдельный предмет ваигу-а имеет свое название), и, конечно же, выражать свое огромное восхищение.

Помимо ценностей демонстрируется еда, это придает еще более «яркий» и праздничный вид деревням. Строятся длинные деревянные подмостки, которые называются лалогуа и состоят из вертикальных столбов, примерно от 2 до 3 м высотой, вбитых в землю, и одного или двух рядов горизонтальных жердей, уложенных на столбы. К горизонтальным жердям привязываются связки бананов, таро, особенно крупных экземпляров ямса и кокосовых орехов. Такие постройки идут вокруг центрального места (баку), которое служит площадкой для танцев и средоточием всей церемониальной и праздничной жизни в каждой деревне. Тот год, когда я находился на Бойове, был исключительно неплодородным, и лалогуа достигали не более 30–60 м в длину, охватывая только одну треть периметра баку или того менее. Однако несколько информаторов говорили мне, что в хороший год они могут выстраиваться не только вокруг всей центральной площадки, но также и вдоль улицы, идущей кольцом вокруг баку, и даже за деревней на главной дороге, ведущей в другую деревню. Лалогуа призваны угодить балома, которые всегда сердятся, если напоказ выставлено мало еды.