Владимир Городинский - Правда истории или мифология? Страница 5

Теперь я видел, что нарком не остановится ни перед чем, если узнает, что кто-то верит в готовящееся нападение Германии; его лицо багровело, взгляд становился ещё грознее, как только он начинал говорить о слухах и провокациях. Он приказал немедленно арестовать одного очень опытного оперативного работника только за то, что тот позволил себе поразмышлять: «Первая мировая война была развязана Германией. Если разразится Вторая мировая, то её начнёт именно Германия».

…Я уже не знал, что делать с разбухшей папкой донесений о войне, а они всё прибывали и прибывали: от послов, секретарей, агентов, резидентов. Вечером не без боязни перешагнул кабинет наркома.

– Опять враньё принёс! – Он зло раскрыл папку, бегло просмотрел информацию, взял авторучку и написал: «В последнее время многие работники поддаются на наглые провакации и сеют панику. Секретных сотрудников «Ястреб», «Кармен», «Алмаз», «Верного» за систематическую дезинформацию стереть в лагерную пыль как пособников международных провакаторов, желающих поссорить нас с Германией. Остальных строго предупредить. Л. Берия. 21 июня 1941 года»…»6

Надеюсь, что эти два приведённых примера снимают всякие сомнения в том, что нарком внутренних дел Л.П.Берия до утра 22 июня 1941 года не верил в то, что Гитлер нападёт на СССР. Кстати, свидетельства подобного плана можно встретить также в воспоминаниях о войне бывшего командующего Черноморским флотом, вице-адмирала Ф.С.Октябрьского и одного из руководителей Украинского пограничного округа накануне войны, генерал-лейтенанта Н.А.Антипенко.

Вторая запись в так называемых дневниках относится к 9 июля 1941 года. После очередной встречи со Сталиным Берия, якобы, записал в своём дневнике: «…Коба говорит, твои Пограничники нас спасают. Все бы так воевали. Так что давай Лаврентий, формируй дивизии НКВД из пограничников. Нужны как воздух, больше чем воздух…». Далее С. Кремлёв, в развитие этой темы, утверждает, что дивизии НКВД формировались прежде всего за счёт лучшего кадрового состава Грузинского, Армянского, Азербайджанского, Казахского, Среднеазиатского, Туркменского и Забайкальского пограничных округов, а также уже обстрелянных воинов-пограничников, вышедших из окружения, из личного состава частей Ленинградского, Прибалтийского, Белорусского, Украинского и Молдавского пограничных округов. Итого – более 15 тыс. человек на 15 дивизий. «В июле-августе 1941 года, – пишет С. Кремлёв, – пограничные дивизии НКВД стали хребтом нашего отпора вермахту…»7. Любому человеку, прослужившему в пограничных войсках хотя бы срочную службу, очень лестно слышать подобные оценки боевой деятельности пограничников в годы войны. Беда лишь в том, что многое из «дневника» не соответствует действительности. Учитывая, что этот вопрос очень подробно мною будет рассмотреть в одной из глав этой книги, ограничусь лишь короткими общими замечаниями.

Во-первых, к моменту, когда рукой Л.П.Берии якобы делалась приведённая запись, он уже точно знал, что ему предстоит сформировать не 15 дивизий НКВД, а точно такое же число стрелковых дивизий для передачи их в состав Красной армии. А это, как известно, не одно и тоже.

Во-вторых, указанное количество стрелковых дивизий формировалось не только за счёт пограничников перечисленных выше округов, но и за счёт других войск НКВД СССР. А, как известно, наряду с пограничными войсками к ним также относились оперативные и конвойные войска, войска по охране железнодорожных сооружений и особо важных промышленных предприятий. Главному управлению пограничных войск было поручено сформировать всего лишь шесть стрелковых дивизий, выделив на эти цели не 15 тыс., а 9 тыс. военнослужащих8. Для формирования остальных дивизий поступило более 13 тыс. военнослужащих из других войск НКВД. Все эти нюансы, связанные с формированием 15 дивизий, Л.П.Берия знал в совершенстве, поэтому в своём дневнике вряд ли бы допустил подобные неточности.

Третья запись, которая вызвала у меня сомнение по поводу подлинности дневника Л.П.Берии, относится к 16 июля 1941 года. Звучит она так: «… Создаётся Резервный фронт. Командовать будет Георгий (Г.К.Жуков. – Прим. автора), если дойдёт до боя. А дойдёт. Шесть армий, из них четыре берут мои орлы (Генералы-пограничники Масленников, Хоменко, Ракутин, Долматов. – Прим. автора.)»9. Насчёт четырёх генералов-пограничников, возглавивших в тот период 24, 29, 30 и 31-ю армии, сказано верно. А вот в остальном запись в дневнике не соответствует действительности и вот почему. Резервный фронт (в составе пяти, а не шести армий), который возглавил генерал армии Г.К.Жуков, был создан лишь 30 июля 1941 года. Из этого следует, что на момент, когда Л.П.Берия якобы делал запись в своём дневнике, в Ставке ВГК об этом ещё даже не думали. По всей видимости, в данном конкретном случае речь идёт о создании Фронта Резервных армий. Но его возглавил не Г.К.Жуков, а бывший начальник Белорусского пограничного округа генерал-лейтенант И.А.Богданов. Не знать об этом Л.П.Берия, конечно же, не мог. Тем не менее, в своём дневнике он даже словом не обмолвился о столь показательном факте особого доверия Сталина к генералу его ведомства. На тщеславного Л.П.Берия это явно не похоже.

Но вот запись в указанном дневнике за 9 ноября 1943 года больше, чем другие, убедила меня в том, что все эти «дневники» липа. Цитирую: «Сообщили сегодня погиб Хоменко. На переднем крае, при обстреле, осколком сразу насмерть. Это у чекистов уже третья большая потеря. Саджая, Ракутин, а теперь Василий. Год в год с Алексеем. Теряем кадры. Вечная ему слава. Я бы Хоменко дал героя, но кто напишет представление? Жалко. А так не дадут»10.

Наверное, тот, кто писал эти псевдодневники, не знал о двух очень существенных моментах, которые Л.П.Берия знал в деталях и упустить их в своих дневниковых записях никак не мог.

Во-первых, если говорить о погибших генералах НКВД на тот момент, то их было не три, а, как минимум, четыре. К троим, названным им, следует добавить ещё генерал-лейтенанта И.А.Богданова. В начале войны, как уже отмечалось ранее, он занимал должность начальника Пограничных войск НКВД БССР, затем командующего фронтом Резервных армий, командующего 39-й армией Калининского фронта, а впоследствии – заместителя командующего этой армии. Он погиб 22 июля 1942 года при выходе из окружения северо-западнее г. Вязьмы.

И, во-вторых, это обстоятельство, якобы, гибели самого генерал-лейтенанта В.А.Хоменко, командующего 44-й армией 4-го Украинского фронта. В директиве ГКО за подписью Сталина от 7 ноября 1943 года по этому поводу сказано следующее: «6 ноября командующий 44-й армией генерал-лейтенант Хоменко и командующий артиллерией генерал-майор Бобков при выезде в штабы корпусов потеряли ориентировку, попали в район расположения противника, при столкновении с которыми в машине, управляемой лично Хоменко, заглох мотор, и эти лица были захвачены в плен со всеми находящимися при них документами»11. После этого происшествия Сталин распорядился расформировать управление 44-й армии и передать её соединения и части в состав других объединений фронта.

Об этом факте упоминается в мемуарах маршала СССР С.С.Бирюзова «Когда гремели пушки». Другими словами, об этом позорнейшем случае знали сотни и даже тысячи людей, а нам предлагают поверить в то, что руководитель НКВД по истечении двух суток после произошедшего «ЧП» об этом ничего не знает и со спокойной совестью пишет в своем дневнике, что генерал Хоменко достоин звания Героя Советского Союза. Полный абсурд.

К этому следует добавить, что в «дневниках Берии» ничего не сказано о задержании на участке 90-го (Владимир-Волынского) погранотряда Украинского округа немецкого перебежчика ефрейтора А. Лискова, который первым сообщил о том, что в 4.00 22 июня 1941 года начнётся война. Ни слова не сказано о том, что 25 июня руководством страны было принято решение о создании института начальников войск по охране тыла Действующей армии и о передаче в подчинение командующих фронтов всех войск НКВД СССР, находящихся в прифронтовой полосе. А ведь именно вечером этого дня Л.П.Берия, вместе с начальником Главного управления пограничных войск НКВД СССР генерал-лейтенантом Г.Г.Соколовым около часа провёл в кабинете Сталина, где решался этот вопрос. Не нашли никакого отражения в «дневниках Берии» и другие, весьма заметные события в деятельности пограничных войск и других войск НКВД СССР в годы войны.

Следует также отметить, что сторонники подобных взглядов на роль Л.П.Берии в истории страны настойчиво проводят линию на охаивание Красной армии и её генералитета в той войне и чрезмерную, порой надуманную, героизацию органов и войск НКВД. Тон дискуссии представителей этой группы историков отличается грубостью и агрессивностью по отношению к оппонентам, безаппеляционностью суждений, что вряд ли способствует поиску правдивых ответов на сложные вопросы той эпохи.