Феликс Зигель - Из истории изучения HЛО в СССР Страница 5

Зам.Министра Н.Ф.Краснов".

27 мая 1974 года, по моей инициативе, в Гос. Астрономическом институте им. Штернберга состоялось заседание секции "Поиски космических сигналов искусственного происхождения" Научного Совета по радиоастрономии АН СССР. На этом заседании я подробно изложил состояние проблемы НЛО и методы ее решения. Присутствующие (профессора B.C.Троицкий, Н.С.Кардашев и др.) благожелательно отнеслись к моему докладу, и было вынесено решение об обмене в дальнейшем информацией между членами секции и советскими исследователями НЛО.

31 мая 1974 года на расширенном заседании Ректората МАИ было принято решение об организации в МАИ изучения НЛО. На этом заседании кроме всего руководства Института присутствовали также деканы факультетов и заведующие некоторыми кафедрами.

Работа по изучению НЛО проходила трудно. Профессор, которому поначалу поручили руководство этой работой, вскоре умер и лишь в 1975 году была оформлена открытая госбюджетная тема, единственным исполнителем которой оказался автор этих строк. Это исследование носило предварительный характер и к середине 1976 года оно было завершено, причем отчет по теме, как и полагается, был утвержден всеми инстанциями до проректора по науке включительно.

Для того, чтобы продолжить работу на новой, более широкой основе, нужны были новые люди и новые факты. С этой целью руководство МАИ обратилось в ряд организаций с просьбой прислать в МАИ сообщения об НЛО. Аналогичные письма руководство МАИ направило Начальнику Главного Управления Гидрометеослужбы при Совете Министров СССР чл.-корр. АН СССР Ю.А.Израэлю, Директору Института Космических Исследований АН СССР акад. Сагдееву Р.3., Председателю Астросовета АН СССР чл.-корр. АН СССР Э.Р.Мустелю.

С целью привлечения новых специалистов к разработке проблемы НЛО, и, с разрешения проректоров МАИ по режиму С.И.Волокитина и В.И.Колесниченко, выступил в ряде учреждений с докладами о современном состоянии проблемы НЛО (ИКИ АН СССР, Институт атомной энергии им. И.В.Курчатова и др.).

Вместе с этим я привлек ряд специалистов из разных учреждений к изучению проблемы НЛО, ознакомил их с состоянием и сущностью проблемы, причем, к концу 1976 года все эти энтузиасты вместе со мной подготовили доклады для научного семинара по проблеме НЛО, который предполагалось провести в МАИ в 1977 году.

Казалось, все шло нормально. Но тут произошло непредвиденное.

Еще 1 июля 1976 года, с разрешения режимных органов, я прочитал доклад о современном состоянии проблемы НЛО на заводе "Кулон". В середине сентября я случайно узнал, что кто-то из моих слушателей на "Кулоне" в меру своего понимания и культуры, "законспектировал" мое выступление, а затем пустил это произведение в самиздат. Этот безграмотный "конспект", содержащий несусветную путаницу и вымыслы, неожиданно получил весьма широкое распространение. Какие-то хулиганы поставили на "конспекте" надпись "автор доцент МАИ Ф.Ю.Зигель", причем на ряде экземпляров был указан мой домашний телефон.

Началось нечто невыносимое. Ежедневно мне домой днем и ночью звонили 30-40 человек. Одолевали звонками телефоны МАИ. О "конспекте" заговорили на улицах, в трамваях, в метро. Казалось, в такой ситуации проще всего было предоставить мне возможность выступить в газете или по телевидению с кратким разъяснением сути дела и тем положить конец нездоровому ажиотажу. На деле же обстоятельства сложились иначе.

28 ноября 1976 года "Комсомольская Правда" опубликовала статью Еремея Парнова "Технология мифа" о летающих тарелках, космических пришельцах и прочих чудесах, в заключении которой говорилось:

"...Итак, пора подвести итоги. Нет никаких доказательств существования в прошлом и настоящем ни малейших следов какой бы то ни было машинной цивилизации. Не найдено ни единого винтика, сделанного из неизвестного сплава, ни единой детали механизма, построенного не на Земле. И уж тем более мы не располагаем доказательствами контакта с чужим разумом, чужими формами жизни.

Что же касается научной загадки НЛО, то автор переведенной у нас книги "О летающих тарелках" Мензел, безусловно, прав, объясняя многие случаи наблюдения НЛО оптическими или атмосферными эффектами..."

Спустя пять дней, 3 декабря 1976 года, я отправил в Редакцию "Комсомольской Правды", вместе с просьбой о публикации, статью "Технология лжи", где доказывал свою непричастность к безграмотной фальшивке. Разумеется, опубликована она не была. Другие многочисленные протесты, присланные в "Комсомольскую правду", также опубликованы не были. Не прошло и полутора месяцев, как я получил 5 января 1977 года из этой газеты следующее письмо:

"Уважаемый Феликс Юрьевич! В статье Е.Парнова не ведется полемика с самиздатовской фальшивкой, как Вы пишите. Цель выступления газеты состояла в том, чтобы разъяснить читателям истинное положение вещей в проблеме НЛО. Проблема эта существует, однако вокруг нее столько тумана, вздорного вымысла, выдаваемого за научные факты, что мы сочли необходимым вмениться.

Вашу статью мы опубликовать не сможем, поскольку она идет вразрез с точкой зрения редакции, с нашим взглядом на эту проблему.

Зав.отделом науки Л.Репин."

Статьи о проблеме НЛО я направил в "Неделю", в журнал "Вокруг Света", но и там они пришлись вразрез с мнением редакции. Вскоре в прессе началась кампания, всячески дискредитирующая проблему НЛО.

Та же "Комсомольская Правда" 2 декабря 1976 года опубликовала статью некоего А.Ефремова под названием "Мухомор у перекрестка". В ней совершенно искажалась действительная история проблемы НЛО. Утверждалось, например, что уфология - это "псевдонаука", и что за космическую версию о происхождении НЛО "сразу ухватились разного рода авантюристы и аферисты".

Никому неизвестный в науке А.Ефремов лихо заявлял, что "в каждом конкретном случае феномен НЛО получает свое конкретное обоснование", и что "все развитие западной тарелкологии шло по пути антинаучных измышлений в ногу с другими модными псевдонауками". Из всего этого делался сокрушительный вывод, что "всякая псевдонаука реакционна по самой своей сути. И как бы экзотична не выглядела, служит невежеству, а следовательно реакции. Не так уж безвредны все эти магические мухоморы!"

Спустя три дня 5 декабря 1976 года в "Правде" была напечатана статья акад. Л.Бреховских "Бермудский треугольник: мифы и факты", где, в частности, ставился вопрос "почему появляются мифы о летающих тарелках, инопланетянах на нашей Земле и, теперь вот, о чудесах в Бермудском треугольнике?"

И давалось "внушительное" объяснение:

"Чаще всего эти мифы инспирируются прессой капиталистических стран для поддержания тиражей в конкурентной борьбе". А далее оптимистически заявлялось, что "в океане нет ничего таинственного, кроме, может быть, его громадности, которую по настоящему трудно даже представить".

Комментарии, как говорят, излишни!

Что же происходило в суровые для НЛО декабрьские дни 1976 года в Московском Авиационном институте?

По сравнению с концом октября, положение здесь изменилось неузнаваемо. Из чисто научной плоскости ("Кто прав?") вопрос был неожиданно перенесен в сферу юридическую ("Кто виноват?").

Вместо создания Научно-Технического Совета по проблеме НЛО, Ректорат МАИ создал две комиссии, которым поручил расследовать всю мою деятельность за последние полтора десятилетия. Работа комиссий была поставлена солидно, судя по составленным ими документам, членов комиссии интересовал даже вопрос, чем занимались мои родители до революции (кстати, отец был студентом, мать гимназисткой).

Начались допросы, то бишь "собеседования". После первых же таких бесед те немногие сотрудники МАИ, которых мне удалось заинтересовать проблемой НЛО, и которые дали согласие работать в Научно-техническом совете, тотчас же заявили комиссиям, что никакого отношения к "летающим тарелкам" они не имеют и иметь не желают. Один кандидат наук, числившийся в некоторых документах соисполнителем по моей теме и безуспешно пытавшийся объяснить феномен НЛО перспективными земными двигателями, после допроса в комиссии стал истерически умолять меня больше никогда и нигде не упоминать его имени.

С такой же просьбой обратился ко мне и другой кандидат в члены НТС по НЛО, доктор наук. Еще один доктор наук, на протяжении ряда лет говоривший мне о своем горячем интересе к НЛО и желании работать в этой области, после "собеседований" выступил на одном из собраний с резким осуждением меня. Наконец, уважаемый академик, живо заинтересовавшийся проблемой НЛО в октябре и попросивший меня подарить ему два моих тома "Наблюдения НЛО в СССР" и монографию Кемпбела (что я охотно сделал), после статей в прессе предпочел и не встречаться, и не разговаривать со мной. Проректор по науке на кустовом партийном собрании заявил, что он никогда не видел и не подписывал моего отчета о работе по НЛО. Когда же на следующий день я показал ему его подпись на отчете, он мне сказал, что "не может упомнить все, что подписывает" (!).