Неандертальцы. Иное человечество - Александр Викторович Волков Страница 59

пребывания человека в Америке. Находки, сделанные им в чилийском местечке Монте-Верде, оказались, например, старше, чем памятники кловисской культуры. Это дало повод его заклятым критикам обвинить Диллехея в мошенничестве, а другим ученым – серьезно заняться поиском более древних артефактов в Северной Америке, что, в конце концов, им и удалось. Сегодня большинство экспертов считают, что люди жили на юге Чили 15 тысяч лет назад – на тысячи лет раньше, чем в Кловисе. Сам Диллехей предполагает, впрочем, что заселение Монте-Верде началось от 18 до 20 тысяч лет назад, и он, может быть, прав.

Но все же как быть с неандертальцами? Пока нужно дожидаться куда более веских фактов, нежели те, о которых сообщил в своей публикации журнал «Nature».

Первые жители Крыма

В глубокой древности обширные районы России населяли неандертальцы. Например, полуостров Крым, так любимый многими россиянами, принадлежал им на протяжении 90 тысяч лет. Возраст древнейших находок, сделанных здесь, – 125 тысяч лет. Позднейшие относятся к тому периоду, когда по всей Европе «от Лиссабона до Урала» наступил новый порядок – расселился современный человек. Крым стал одним из последних прибежищ неандертальцев.

В пору же их появления в Крыму на территории всей Европы установился достаточно теплый климат. Поэтому уровень воды в морях и озерах был выше, чем в ледниковую эпоху. Во время оледенений, например, Черное море превращалось в гигантское, сравнительно пресное озеро (сам Крым находился в эти периоды вне ледниковой зоны). Однако неандертальцы прибыли в Крым в эпоху «высокой воды» – прибыли на гигантский остров, лежавший недалеко от морского побережья.

Крым долгое время оставался островом и был практически отрезан от остальной Европы, а потому его можно рассматривать как лабораторию под открытым небом – лабораторию, где можно изучать образ жизни неандертальцев, ведь находки свидетельствуют, что люди современного анатомического типа проникли сюда лишь после того, как расселились в остальной Европе.

Для археологов особенно важно, что Крымский полуостров отличается от других регионов отличной сохранностью стоянок, кремневых артефактов и других свидетельств деятельности неандертальцев, поэтому здесь изучать их историю гораздо интереснее, чем в Европе. Исследуя оставленные ими предметы, археологи могут увидеть, какие новшества появлялись у них и пытались ли они с их помощью приспособиться к нараставшим климатическим изменениям.

Климат же к концу пребывания неандертальцев в Крыму заметно ухудшился. Об этом свидетельствует то, что при раскопках крымских пещер встречаются остатки тундровой мыши – лемминга, что «говорит о суровых и холодных условиях в Крыму в период вюрмского оледенения» (В.А. Ранов. «Древнейшие страницы истории человечества». 1988).

Кабази, Буран-Кая, Заскальная и другие неандертальские стоянки

Большая часть находок сделана на склонах гор на юге Крымского полуострова. Жилища неандертальцев – а они селились группами по 15–20 человек – располагались непременно у подножия отвесных скальных стен, защищавших их в холодную погоду от ветра и дождя. Место выбиралось неподалеку от реки, чтобы всегда иметь в достатке воду. Возможно, неандертальцы жили в шалашах, сооружая их из веток и гибких стволов деревьев, но об этом можно только гадать, поскольку органические материалы давно истлели.

Как правило, неандертальские стоянки в Крыму находились близ оврагов, обрывов и других мест, где особенно удобно охотиться на стадных животных, например, лошадей, загоняя их на верную смерть. Для поимки мамонтов древние крымчане, вероятно, использовали ямы и естественные скальные расщелины, добивая оступившихся животных копьями (Н.К. Верещагин. «Записки палеонтолога. По следам предков». 1981).

Перенесемся на одну из стоянок, в окрестность горы Кабази, к югу от Симферополя, где неандертальцы жили 70–40 тысяч лет назад. Первооткрывателем ее стал в 1880 году молодой студент-зоолог Санкт-Петербургского университета Константин Сергеевич Мережковский, старший брат знаменитого впоследствии поэта, прозаика и философа Дмитрия Мережковского.

Здесь, прямо у отвесной стены, располагался лагерь – Кабази-V. В пятистах метрах вниз по склону, в тени известняковой кручи, находился еще один лагерь – Кабази-II. Судя по всему, там разделывали пойманную добычу.

Всего в десятке метров оттуда протекала река Альма. В теплое время года неандертальцы часто приходили сюда – и не только ради воды или прохлады, но и за добычей. Они охотились на приходивших на водопой степных ослов, а потом, в отличие от своих современников – гомо сапиенс – не несли неразделанные туши к жилищам, а, оттащив в Кабази-II, вырезали самые мясистые части, например, филей и кострец, и их-то и брали с собой, возвращаясь на вершину горы. Подобное поведение появилось у наших предков гораздо позже – около 40 тысяч лет назад.

Другой излюбленной добычей неандертальцев являлись сайгаки. Древние крымчане были достаточно умны, чтобы не бросаться с копьем на любое животное, шедшее им навстречу. Они выбирали преимущественно тех зверей, которые хоть и весили много, но были не опасны для человека. Правда, настичь тех же сайгаков – задача нелегкая: они – отменные скакуны. Только что животное мирно паслось на одном месте – и вдруг разгонялось до 60 километров в час.

Обычно сайгаки кочевали в крымских степях огромными стадами, насчитывавшими до шестисот голов. Для охоты на них требовалась не столько сила, сколько выносливость и недюжинная смекалка. Порой вслед за стадом приходилось совершать марш-бросок протяженностью в 20–30 километров, выжидая малейшую промашку одного из сайгаков. Значит, охотники хорошо знали повадки животных и заранее планировали, что сделают, если какая-нибудь антилопа случайно замешкается.

В местечке Буран-Кая, к северо-востоку от Симферополя, где некогда находился лагерь неандертальцев, археологи реконструировали, как протекала охота на сайгаков.

Очевидно, неандертальцы помнили, что в определенное время года сайгаки приходят пастись в степь в окрестности Буран-Кая. Рассчитывать на случайную встречу со стадом было нелепо: сайгаки очень быстро передвигаются, порой проходя за ночь до ста километров. Место засады выбиралось весьма обдуманно: животные шли к реке на водопой; по пути туда надо было миновать узкую долину, имевшую форму воронки. Тут-то и прятались охотники. Они были вооружены кремневым оружием, причем наконечники копий изготавливали из разновидности кремня, которая встречается лишь в 15–20 километрах отсюда. Шкуры срезали плоскими кремневыми ножами.

Российские археологи, исследуя найденные наконечники копий под микроскопом, обнаружили на кромках клинков крохотные закругления. После ряда экспериментов выяснилось, что подобные дефекты образуются, если подолгу носить эти орудия в кожаной сумке. Вероятно, неандертальцы так и делали, отправляясь на охоту с баулами, словно спортсмены – на очередной матч.

Порой, выходя на охоту, они преодолевали огромные расстояния. Например, на неандертальской стоянке Заскальная VI (комплекс стоянок Заскальная носит также названия Ак-Кая и Белая Скала по имени высокой обрывистой известняковой скалы) обнаружены позвонки дельфинов-белобочек. Чтобы добыть их, жившим здесь неандертальцам надо было совершить марш-бросок почти на 40 километров – так далеко тогда от Заскальной находилось море. Впрочем,