Армен Гаспарян - Убить Сталина. Реальные истории покушений и заговоров против советского вождя Страница 6

Стоит ли удивляться, что 14 ноября 1923 года присяжные огласили потрясающий вердикт: большинством в девять голосов против пяти признать Мориса Конради действовавшим под давлением обстоятельств, вытекавших из его прошлого, и, стало быть, не подлежащим уголовному наказанию. Судья также обязал террористов возместить судебные издержки и ходатайствовал о высылке Полунина из страны за злоупотребление правом убежища и нарушение общественного порядка. Европейская пресса не скрывала своего восторга. Вот характерный пример публикаций тех дней: «Это, несомненно, осуждение большевистского режима в том, что в нем является противоречием общечеловеческой этике и праву. Это осуждение системы насилия человека над человеком во имя классовой ненависти. Это признание, что к построенному на этом начале государству общечеловеческие нормы закона и права неприменимы». Узнаете риторику?

В Советской России вердикт суда был встречен соответственно. По стране прокатились многотысячные митинги протеста. Трудящиеся требовали строго покарать убийц. Риторика также была показательной. Все то, что многие привыкли отождествлять исключительно с 1937 годом, впервые прозвучало именно тогда. Тут вам и «сучий куток эмиграции, возглавляемый монархистской сволочью», и «мутная пена буржуазно-контрреволюционных кадетов», и мой самый любимый пассаж: «Убийство и грабеж в соединении с хамством, пьянством и развратом дали такой букет, что хоть сейчас без экзамена ступай в равноапостольные». Согласитесь, сказано очень сильно. Я бы так не смог. Талантливые тогда люди работали в ведомстве агитации и пропаганды.

Тон всему процессу всенародного негодования задавала, разумеется, газета «Правда». Ассортимент был необычайно широк. От «Пролетариат глубоко врежет в памяти своей приговор лозаннского суда, чтобы при случае его вспомнить» до «Оправдала убийц товарища Воровского международная шайка, которая выбрала место, время и обстановку». Венчал все это необычайно простой посыл, чтобы осознал каждый закипевший разум возмущенный и никогда больше не задавал дополнительных вопросов: «Международные организаторы обеспечили оправдание физическим убийцам. Пусть трудящиеся всех стран запомнят этот главный урок лозаннского суда». В дальнейшем эта риторика будет доведена до абсолюта во время судов над Тухачевским и Бухариным. Пока же это была лишь скромная проба пера.

Судьбы террористов сложились по-разному. Конради предпочел надолго исчезнуть из Европы. Он провел несколько лет во французском Иностранном легионе в Африке, но карьеры не сделал. Незадолго до присвоения ему офицерского звания сержант Конради ударил своего командира. За дело: тот обозвал георгиевского кавалера «русской свиньей». Терпеть такое штабс-капитан не собирался. Его изгнали из Иностранного легиона. Все известные сегодня сведения о его дальнейшей жизни весьма противоречивы. Даже дата смерти и место захоронения точно неизвестны. Судя по косвенным свидетельствам, Конради принял участие во французском Сопротивлении в годы Второй мировой войны и ушел на суд Божий в 1946 году.

Полунин умер 23 февраля 1933 года при странных обстоятельствах. Дата дала возможность современным «пикейным жилетам» построить могучую конспирологическую теорию: его ликвидировала Лубянка. За единственное доказательство берут знаменитые слова Дзержинского: «Мы доберемся до негодяев». Сказано это было на траурном митинге в Москве. Однако до сих пор не найдено ни одного документа, подтверждающего причастность советских спецслужб к смерти Полунина. А без этого любая теория, даже самая красивая и гладкая, сразу перестает выглядеть убедительно. Что, впрочем, не мешает некоторым людям искренне верить в нее и активно проповедовать.

Следующим актом политического террора против руководителей страны стало убийство Петра Войкова. Об этом я достаточно подробно писал в книге «Крах великой империи». Повторяться не будем, а переходим к апогею 20-х годов: «Союз национальных террористов» и генерал Кутепов. Про Александра Павловича сегодня много и охотно говорят и пишут. Даже в знаменитой серии «Жизнь замечательных людей» о нем есть книга. Показывают его как храброго солдата и истинного патриота России, геройски погибшего за свои убеждения. Трудно оспорить чистую правду. Но уточним: это примерно три четверти правды.

Остаток состоит в том, что биография Кутепова, которую сегодня успешно сложили отдельные историки и публицисты на основе широчайшего наследия русской эмиграции, подверглась значительным правкам. Из нее выпали все нежелательные фрагменты. Поэтому я сначала вам покажу, каким Кутепова представляют современной российской публике, а потом – то, что от нее в большинстве случаев утаивают. Совершенно понятно почему. Русский боевой генерал, как это ни прискорбно, не исключал возможность применения против граждан СССР бактериологического оружия. И в дальнейшем те, кто вступил на зыбкую дорогу «хоть с чертом, но против правительства», неизменно апеллировали к Кутепову и его опыту борьбы.

Мало кто из руководителей Белого движения на юге России получил такую известность, как Александр Павлович. Его образ (конечно, полностью отрицательный) был отражен в десятках советских кинофильмов. Вспомнить хотя бы знаменитый сериал «Операция «Трест». Кутепов там – наиглавнейший подлец и палач, пробы негде ставить. Он сам на ком угодно ее поставит. На фоне его высокопревосходительства даже боевики вроде Захарченко воспринимаются не такими уж плохими. Любили Родину, вовремя не разобрались в революции, продолжили заблуждаться в эмиграции. А вот Кутепов – это последовательный и принципиальный враг.

Ни один человек в Гражданскую войну не заслужил столь противоречивых оценок собственных соратников: с одной стороны – хам и военная бездарность, а с другой – железный полководец и офицер исключительной храбрости. Последний командир лейб-гвардии Преображенского полка полковник Кутепов 24 декабря 1917 года вступил в ряды Добровольческой армии и был назначен начальником гарнизона Таганрога. Он сформировал офицерский отряд всего из 200 человек и в течение целого месяца, в морозы и стужу, бессменно стоя на позициях, отбивался от превосходящих сил большевиков. «Горсть побеждала тысячи», – восторженно писали в те дни газеты Всевеликого войска Донского и окрестных территорий. Генерал Деникин, вернувшийся однажды после объезда Таганрогского района, делился впечатлениями: «Там бьются под начальством Кутепова такие молодцы, что, если бы у нас было 30 тысяч таких людей, мы бы с ними сейчас же отвоевали у большевиков всю Россию». Не нашлось тогда в стране столько сторонников генерала Корнилова, готовых идти за ним. В Добровольческой армии было всего 4 тысячи офицеров и гимназистов.

В ночь на 23 февраля (по новому стилю) 1918 года Добровольческая армия ушла в свой легендарный Ледяной поход. Уходила, как писал генерал Алексеев, чтобы зажечь светоч среди охватившей Россию тьмы. Полковник Кутепов был назначен командиром 3-й роты офицерского полка под командованием генерала Маркова. Их шутливо называли гвардейцами, ведь основу составляли офицеры элиты русской армии – лейб-гвардии Семеновского и Преображенского полков. Несмотря на всю свою ненависть к большевизму, марковцы считали, что большая часть народа просто одурачена пропагандой, и по возможности старались избегать ненужного кровопролития. Однажды в одной из кубанских станиц при отступлении большевиков какой-то парень лет двадцати кинул винтовку и скрылся в хате. Добровольцы схватили его и повели на расстрел. Отец и мать бросились за ними, умоляя простить сына. На них не обращали внимания.

А. П. Кутепов, председатель крупнейшей эмигрантской организации «Русский общевоинский союз».

Вдруг старики увидели идущего навстречу офицера с золотыми погонами. Сразу решили, что это начальник, и упали ему в ноги. «Ваше благородие, простите нашего сына. Из-за товарищей погибает. Он шалый, а душа в нем добрая. Простите Христа ради». Полковник Кутепов пристально посмотрел на стариков и сказал: «Отпустите этого болвана». Но, разумеется, так было далеко не всегда. Уже в эмиграции Кутепов вспоминал, как приказал расстрелять одного из попавших в плен красноармейцев. «Привели ко мне парня. Был он на фронте в германскую войну и вернулся в свой городишко большевиком. Проходу не давал отцу и матери, ругал их буржуями. Выкопал во дворе яму и спихнул туда отца, забросал его землей по горло, стал допрашивать, где запрятаны деньги, и тыкал солдатским сапожищем в лицо своего отца. Даже мать не заступилась за такого сына».

Произведенный Деникиным в генералы, Кутепов со своей дивизией взял Новороссийск и на некоторое время остался в городе генерал-губернатором. В Советском Союзе было принято обвинять Александра Павловича в жесточайших репрессиях против пролетариата, его даже называли «березовым» генералом. Молва приписывала ему следующий эпизод. Когда привели пойманного большевистского агитатора, его превосходительство сказал своим офицерам: «Если бы здесь росла береза, я бы немедленно приказал его повесить. А так – придется расстреливать, можно прямо здесь».