Виталий Захаров - Российский и зарубежный конституционализм конца XVIII – 1-й четверти XIX вв. Опыт сравнительно-исторического анализа. Часть 1 Страница 7

Из серьезных исследований, посвященных этой проблематике, можно отметить работы Н. В. Минаевой, С. В. Мироненко и М. М. Сафонова.

Н. В. Минаева и С. В. Мироненко по сути выступили продолжателями линии, намеченной в трудах А. Н. Пыпина, А. Е. Преснякова и А. В. Предтеченского, рассматривая попытки реформ начала XIX в. как сознательный, хотя и вынужденный выбор правительства с целью приспособления устаревшей политической системы к новым общественным отношениям. Оба исследователя рассматривали проекты государственных реформ при Александре I (Жалованную Грамоту российскому народу 1801 г., проект М. М. Сперанского 1809 г., Уставную грамоту 1818–1820 гг.) как проекты конституционные, направленные на модернизацию государственного строя и политической системы России, предотвращение возможной революции. Все три проекта должны были привести к превращению России из абсолютной монархии в конституционную. Успеху этих реформ помешало сопротивление подавляющей части консервативно настроенного дворянства и недостаточная решимость довести начатое до конца у самого императора. Однако в трудах этих ученых конкретная борьба вокруг реформ начала столетия затрагивается лишь отчасти, т. к. они ставили перед собой другие задачи. Исследование Н. В. Минаевой было посвящено более широкой теме истории общественно-политической мысли 1-й четверти XIX в.[62], а в центре внимания С. В. Мироненко находилась политическая борьба вокруг проектов М. М. Сперанского и Уставной грамоты 1818–1820 гг.[63]

Зато исследование М. М. Сафонова посвящено как раз периоду первых лет царствования Александра I и является, пожалуй, наиболее обстоятельной из всех работ, посвященных этому времени. Автор обработал огромный фактический материал, ввел в научный оборот неизвестные ранее источники. Являясь учеником С. Б. Окуня, М. М. Сафонов использовал и ряд идей сторонников концепции «приспособления». В результате ему удалось создать оригинальную концепцию, объясняющую причины, характер и результаты реформ начала XIX в. По мнению М. М. Сафонова, реформы непосредственно вытекали из предшествующего развития России, особенно из времен павловского царствования. Главной причиной перехода верховной власти к политике реформ он считал невозможность правительства старыми методами решить накопившиеся проблемы. Из конкретных причин выделяются две. Первая – это развитие просветительской идеологии, определенное влияние которой испытывал Александр I, мечтавший «отделать фасад абсолютизма на европейский манер» и считавший, что проведение в жизнь наиболее умеренных идей Просвещения предотвратит государство от потрясений как сверху, так и снизу. Вторая – это дворцовый переворот 11 марта 1801 г., вызвавший рост ограничительных настроений среди вельможной аристократии.

По мнению М. М. Сафонова, существовало три группировки в политических верхах начала XIX в. Наиболее активной среди них были «заговорщики» во главе с П. А. Зубовым. Именно им и принадлежала инициатива в проведении реформ. Две другие – это уже знакомые нам «екатерининские старики» и «молодые друзья». «Заговорщики» поставили на повестку дня вопрос об ограничении самовластия монарха, их инициатива вызвала брожение среди «екатерининских стариков», в свою очередь выдвинувших вопрос о реформе Сената и создании на его основе ограничительного коллективного органа вельможной бюрократии. Оценка роли «молодых друзей» у Сафонова почти не расходится с точкой зрения С. Б. Окуня, зато Александр I рассматривается совершенно по-новому. По мнению этого исследователя, новый император имел продуманную программу решения крестьянского вопроса путем постепенной ликвидации крепостного права и планировал именно с нее начать преобразования. Ключевую роль в развитии дальнейших событий играл П. А. Зубов. Он якобы предложил царю компромисс: Александр соглашается поставить законодательную деятельность монарха под контроль вельможных кругов (реформа Сената), взамен сановная оппозиция не будет препятствовать в проведении крестьянской реформы. По мнению М. М. Сафонова, император не был противником конституционных идей и потому в принципе был готов согласиться с отдельными элементами представительного правления. Но так как это представительство задумывалось как чисто дворянское, то неизбежно вставал вопрос, какую позицию займут представители дворянства при обсуждении общесословных мероприятий. Александр I и «молодые друзья» придерживались утопической идеи, считая, что дворянство добровольно пойдет по пути, указанном монархом. Но действительность опровергла эти наивные ожидания. В результате широко задуманная программа социально-экономических и политических реформ свелась, главным образом, к преобразованиям государственного устройства, причем реальное осуществление получили только те из них, которые способствовали централизации и бюрократизации государственного аппарата и дальнейшему укреплению самодержавия[64].

Концепция М. М. Сафонова достаточно убедительно объясняет ход развития событий в первые годы правления Александра I, однако ряд положений этой концепции представляется достаточно спорным. Так вряд ли можно согласиться с оценкой проекта «Жалованной Грамоты Российскому народу» 1801 года как феодальной хартии, так же как и с чрезмерным выпячиванием роли П. А. Зубова. Наконец, не лишена противоречий оценка действий Негласного Комитета. С одной стороны М. М. Сафонов постоянно указывает на желание «молодых друзей» всячески затормозить реформаторскую деятельность Александра I, с другой – признаёт приверженность «молодых друзей» идеям конституционализма, причем общесословного характера.

Для отечественной историографии 1990-х гг. характерен некоторый спад интереса к рассматриваемой проблематике. Объясняется это, видимо, не столько исчерпанностью разработки данной темы, сколько общим разочарованием в возможностях успешного реформирования социально-экономической и политической системы страны путем соответствующих мероприятий и реформ «сверху».

Из работ, вышедших в начале 1990-х гг. и посвященных проблеме разработки проектов реформ в александровскую эпоху, следует отметить обстоятельную статью В. А. Федорова «Александр I» в журнале «Вопросы истории» № 1 за 1990 г., в которой сквозь призму биографии Александра I даётся глубокий анализ причин, побудивших Александра I начать разработку проектов конституционных реформ, а также причин неудачи этих попыток. При этом автор поддерживает концепцию приспособления самодержавия к новым общественным условиям[65].

Также определённый интерес представляет и статья в «Вопросах истории» в № 5–6 за 1995 год И. В. Волковой и И. В. Курукина, посвященная анализу феномена дворцовых переворотов в политической истории России XVII–XX вв. Авторы высказывают оригинальную мысль, утверждая, что большая часть удавшихся и неудавшихся дворцовых переворотов сопровождалась попытками аристократических кругов ограничить самодержавную власть, в т. ч. и при помощи разработки соответствующих конституционных проектов. При этом данная тенденция рассматривается как закономерность политического развития России XVIII–XX вв.[66]

Из монографических исследований 1990-х гг. следует выделить, прежде всего, обширный труд А. Н. Медушевского «Демократия и авторитаризм: российский конституционализм в сравнительной перспективе», являющийся логическим продолжением его более ранней работы «Утверждение абсолютизма в России: сравнительно-историческое исследование». Рассматриваемая монография – это плод многолетних изысканий автора, написанный на стыке истории и политологии. В центре исследования находится проблема перехода от авторитарных политических систем к демократическим. И на этом фоне обобщается весь опыт российского парламентаризма и конституционализма в сравнительно-историческом аспекте. Значительное внимание Медушевский уделяет становлению и развитию конституционных идей в России во второй половине XVIII – 1-й четверти XIX вв. Разработку конституционных проектов на высшем уровне в правление Александра I А. Н. Медушевский считает вполне оформившейся и закономерной тенденцией политического развития России, уходящей корнями в XVIII век и имеющей источники как за рубежом (идеология Просвещения, Великая Французская революция), так и в России (проекты «верховников», конституционный проект Н. И. Панина – Д. И. Фонвизина и т. д.). Но самое ценное в монографии Медушевского заключается в том, что автор выявляет типологию развития конституционализма в России[67].

Значительный интерес представляют также монографии А. Б. Каменского «Российская империя в XVIII веке: традиции и модернизация» и Ю. А. Сорокина «Российский абсолютизм в последней трети XVIII века». Обе работы посвящены проблеме эволюции российского абсолютизма, причем оба исследователя особое внимание уделяют правлению Екатерины II и царствованию Павла I.