Клэй Блэйр - Подводная война Гитлера. 1939-1942. Охотники. Часть I Страница 8

Озабоченный большими потерями на море, премьер-министр Великобритании Дэвид Ллойд Джордж в апреле 1917 года обязал Адмиралтейство для безопасных перевозок морским путём военной техники, боезапасов, продовольствия и других грузов формировать конвои из торговых судов и сил охранения — эсминцев, сторожевых кораблей и других судов противолодочной обороны.

Морской конвой применялся с древних времён для защиты торгового судоходства от нападения воюющей стороны, однако британские военно-морские круги до Ллойд Джорджа даже не помышляли о формировании конвоев, и тому были причины. Основной из этих причин, по определению английского морского историка Джона Уинтона, являлся тот очевидный факт, что офицеры ВМС Великобритании забыли историю возникновения своего военно-морского флота, целью создания которого являлась защита британских торговых судов. Взяв на вооружение постулаты американского теоретика в области военно-морских наук Альфреда Тайера Мэхена и его единомышленников, утверждавших, что господство на море, обеспечивающее безопасность своего торгового флота, может быть достигнуто путём единственного победоносного морского сражения, высшие военно-морские круги Великобритании противились привлечению боевых кораблей к охране торговых судов. Эти круги рассматривали формирование конвоев как вынужденную оборонительную акцию, в которой можно было усмотреть признание Великобританией факта утраты господства на море и скатывания до статуса второстепенной морской державы.

Для негативного отношения к морским конвоям у Адмиралтейства были и другие причины. Первая из них заключалась в недооценке эффективности действия немецких подводных лодок, несмотря на ощутимые потери торгового флота в прибрежных водах Великобритании. Вторая причина крылась в устоявшемся мнении, что боевые корабли, участвуя в морских конвоях, будут вынуждены идти из одного порта в другой со скоростью тихоходных торговых судов и тем самым надолго отвлекутся от своей основной задачи по уничтожению кораблей противника. Кроме того, утверждалось, что корабли охранения в далёких нейтральных портах во время погрузки и разгрузки торговых судов не только создадут лишние хлопоты местным властям, но и сами испытают организационные трудности. Третья причина заключалась в том, что Адмиралтейство сомневалось в способности и желании капитанов торговых судов выполнять приказы военных — в частности, о сохранении места в строю при следовании зигзагообразным курсом ночью или в ненастную погоду. И наконец, Адмиралтейство считало, что крупное формирование торговых судов немецкие подводники непременно сочтут за цель, подлежащую уничтожению.

В конце концов, следуя указанию Ллойд Джорджа и заручившись поддержкой ВМС США, Адмиралтейство согласилось на пробные переходы конвоев через Атлантику. 10 мая 1917 года первый конвой, состоявший из 16 торговых судов и сил охранения, отправился из Гибралтара к Британским островам. 24 мая второй конвой, состоявший из 17 торговых судов, вышел из Норфолка, штат Виргиния. Первый конвой достиг места назначения без единой потери. Второй конвой, силы охранения которого составляли английский крейсер «Роксбург» и шесть американских сторожевых кораблей, постигла некоторая неудача. Два из двенадцати торговых судов не смогли идти со скоростью 9 узлов, отстали и пошли своим курсом. Одно из них, взяв курс на Галифакс, Новая Шотландия, было торпедировано. Остальные десять торговых судов, несмотря на туман и плохую видимость, следуя зигзагообразным курсом, пересекли Атлантику и благополучно пришли в порт назначения на Британских островах.

Основываясь на опыте перехода через Атлантику первых конвоев и на других данных, в августе 1917 года — начале четвёртого года войны — Адмиралтейство окончательно приняло решение ввести систему морских конвоев, что принесло превосходные результаты. К октябрю 1917 года свыше 1500 торговых судов в составе приблизительно 100 конвоев благополучно достигли Британских островов. Немецкими подводными лодками было потоплено всего десять судов, совершавших переход в составе конвоев, т.е. одно судно из ста пятидесяти. Для сравнения — за тот же период немецкими подводными лодками было потоплено одно судно из каждых десяти самостоятельно следовавших судов. К концу 1917 года почти все торговые суда дальнего плавания совершали переходы по морю в составе конвоев. Конвои были организованы вовремя. В 1917 году немецкие подводные лодки потопили около 3000 судов общим тоннажем 6,2 млн т, большинство из которых составляли самостоятельно следовавшие суда. Историк Уинтон писал: «В 1917 году морские конвои не помогли выиграть войну на море, но они предотвратили поражение в этой войне».

Своими воспоминаниями о столкновениях с морскими конвоями на страницах печати поделился один из командиров немецких подводных лодок. Он пишет: «В течение многих часов одиночного плавания в открытом море подводники, как правило, не видели ничего, кроме пустынных волн, и казалось чудом, когда на линии горизонта неожиданно вырастали очертания 30–50 судов, сопровождавшихся военными кораблями». По его словам, одиночная подводная лодка натыкалась на конвой по чистой случайности, и если её командир обладал выдержкой и железными нервами, то она проводила не одну, а несколько атак, в результате которых топила одно-два судна, а при удаче и больше, но в любом случае потери противника оказывались незначительными, а конвой продолжал следовать своим курсом.

В последние двенадцать месяцев войны морские конвои стали обычным явлением. Британские и американские морские власти организовали большие конвойные службы, которые планировали, формировали и готовили конвои к переходу. В состав сил охранения торговых судов входили не только военные корабли, но зачастую (когда путь конвоя проходил недалеко от земли) и самолёты, вооружённые новыми типами бомб.

Во многих случаях радиоразведка определяла местонахождение немецких подводных лодок в море, что давало возможность направлять морские конвои по безопасному пути следования. После того как в 1918 году использование морских конвоев для защиты торгового судоходства вошло в практику, общие потери судов по сравнению с 1917 годом сократились на две трети. За десять месяцев 1918 года немцы потопили 1333 судна, из них 999 следовало самостоятельно. В составе конвоев погибло лишь 134 судна.

Вступив в войну, Соединённые Штаты горели желанием нанести немцам сокрушительное поражение на море, дав неприятелю одно-единственное морское сражение (словно хотели на практике доказать справедливость доктрины Мэхена). Однако уже в скором времени американцы, как и ранее англичане, убедились в несостоятельности такой стратегии. Тогда ВМС США стали помогать англичанам бороться с немецкими подводными лодками. Американские эсминцы и другие малые корабли занялись охотой за немецкими подводными лодками, вошли в силы охранения конвоев и приступили к постановке мин между Оркнейскими островами и Норвегией. Двадцать три американские подводные лодки занялись патрулированием в районе Азорских островов и у побережья Великобритании. Однако ни одна из этих лодок не добилась успеха. Тем временем англичане действовали значительно успешнее. Если в первой половине 1917 года они потопили 20 немецких подводных лодок[27], то во второй половине того же года — 43 лодки[28].

Всё возрастающие потери подводных лодок и недостаточная эффективность неограниченной подводной войны были не единственными проблемами, с которыми столкнулась Германия в конце 1917 года. За три года войны промышленные ресурсы Германии и её союзников были истощены. Рабоче-крестьянская революция в России привела к активным выступлениям и на территории Германии. Под влиянием большевизма росло недовольство среди солдат и рабочих. Немецкие солдаты десятками тысяч дезертировали из армии. В Вильгельмсгафене, крупном порту, периодически бунтовали военные моряки. На вервях Киля и Гамбурга рабочие, подстрекаемые красными агитаторами, бастовали или работали спустя рукава, нарушая производственные графики.

В германском флоте появились трудности организационного характера. Многочисленные флотилии подводных лодок, базировавшиеся в Германии, во Фландрии и портах Средиземного моря, участвовали в боевых операциях, в основном предусмотренных лишь местным флотским начальством. В результате отсутствовала координация боевых действий флотилий подводных лодок, не обобщался накопленный опыт, не вырабатывались общие рекомендации по увеличению эффективности патрулирования и уменьшению риска при проведении операций на море. Более того, флотское командование на местах могло самостоятельно подавать заявки на строительство кораблей для военно-морского флота. Предпочтение отдавалось подводным лодкам. В итоге на германских верфях строилось слишком много лодок различных типов (большие, средние и малые торпедные лодки, большие, средние и малые подводные минные заградители, крейсерские подводные лодки). Дефицит сырья, материалов и квалифицированной рабочей силы (многие рабочие были призваны в армию) ставил под сомнение завершение начатого строительства. Нечего было и думать об увеличении за 1918–1919 годы количества подводных лодок в два-три раза — как это ранее предполагалось.