Виталий Ларичев - Охотники за черепами Страница 9

Может быть, как раз такая сопровождала череп из Неандерталя? К тому же древность ее вне сомнения: в том же слое, помимо чрезвычайно примитивных каменных орудий, находились кости вымерших животных ледниковой эпохи — пещерного медведя, пещерной гиены, шерстистого носорога и мамонта! Может ли новая находка защитить Карла Фульротта? Как бы не так! Во-первых, далеко не все осведомлены о ней, а во- вторых, как доказать, что именно такого типа челюсть была у человека из грота Фельдгофер?

Надежда, не успев разгореться, погасла.

Но нельзя ли все же провести дополнительные раскопки в Неандертале, чтобы доказать возможность древнего возраста глинистых отложений грота? Трудно сказать, имел ли Фульротт отношение к развернувшимся в 1864 году в окрестностях Неандерталя исследованиям, но руководителю их Гансу Дехену посчастливилось обнаружить на берегу реки Дюссель в слоях, датированных ледниковым временем, останки тех же видов животных, которые извлек из пещеры Фей маркиз Вибрэ и кроме того, кости лошади.

Если бы все это залегало в глине грота Фельдгофер!

1864 год мог стать переломным в отношении антропологов к неандертальскому человеку: английский геолог Георг Баск объявил участникам конгресса в Норвиче об открытии в Гибралтаре черепа, обладающего знакомыми особенностями, в том числе массивныи надглазничными валиками. Находка эта была сделана 16 лет назад, 3 марта 1848 года, и честь открытия черепа принадлежит не Баску, а лейтенанту королевской армии Флинту. Это он руководил взрывными работами на северном склоне горы у карьера Форбес, где военное начальство решило поставить очередную артиллерийскую батарею, призванную увеличить огневую мощь скалы, запирающей проход в Средиземное море.

После одного из взрывов в каменной стене внезапно появился вход в пещеру, скрытый от глаз человека обвалами. Когда рабочие начали выбрасывать глинисто заполнение пещеры, к склону горы для инспекции ход работ направился Флинт. Он подоспел как нельзя вовремя — из отверстия в скале вместе с комьями земли покатился череп. Нижняя челюсть и левая часть черепной крышки отсутствовали. Сильно покатый лоб, нависшие над глазницами костяные гребни, массивные и грубые кости лица и зубы черепа настолько удивили лейтенанта, что он, направляясь к казармам, захватил его с собой.

Флинт не Беккерсгоф, он сам интересовался разного рода древностями и редкостями. Недаром в крепости Гибралтар он занимал пост секретаря научного общества. Так что, пожалуй, если бы даже череп не отличался звероподобными деталями, лейтенант поднял бы его и присоединил к коллекциям общества. Однако, с другой стороны, совершенно очевидно, что Флинт не Иоганн Карл Фульротт. Сообщение о находке на очередном заседании любителей науки не произвело впечатления сенсации: череп как череп, мало ли их находят в земле?

Присутствуй в зале ученый вроде Германа Шафгазена, кто знает, как дальше обернулось дело. Но пока Флинт, не подозревая, какую ценность дала ему в руки судьба, равнодушно и довольно небрежно запаковал череп и уложил его в один из ящиков, где хранились коллекции Гибралтарского научного общества. Так и пpолежал череп в хранилище местного музея 14 лет, пока в Гибралтар не пожаловал геолог Георг Баск, который увлеченно занимался поисками костных останков животных ледникового периода. Помимо полевых работ в районе знаменитой скалы, он внимательно проработал коллекции хранилища музея и в 1862 году отправил в Англию наиболее ценные экспонаты, в том числе череп человека.

В докладе, прочитанном в 1864 году на конгрессе Британской ассоциации наук, состоявшемся в Норвиче, Баск заявил, что гибралтарский череп принадлежал человеку неизвестной расы. Судя по всему, он близок неандертальцу из грота Фельдгофер и поэтому позволяя полнее представить особенности строения черепа троглодита, поскольку сохранились лицевая часть, затылок и база. Объем мозга составляет 1200–1296 кубических сантиметров.

Выводы Георга Баска не показались участникам конгресса убедительными. Во всяком случае, он, так же как Иоганн Карл Фульротт, не мог сказать ничего определенного о том, какой эпохой следует датировать находку в карьере Форбес. Правда, Баск собрал в районе Гибралтарской скалы кости вымерших животных ледниковой эпохи и высказал предположение, что это позволяет определить возраст черепа. Однако геолог отдавал себе отчет в слабости подобной позиции: ведь кости вымерших животных найдены вне пещеры, а лейтенант Флинт не заметил, а вероятнее всего, просто не подумал собрать кости животных, которые, возможно, сопровождали череп. Только они могли дать ответ на вопрос: действительно ли в ледниковое время жил гибралтарский человек?

Туман скептицизма не рассеивался. Хотя, судя по всему, наступило новое время, и заявления вроде того, что с легкостью необычайной позволил себе сделать Август Франц Мейер, стали теперь рискованными. Во всяком случае, армия генерала Чернышева не высаживалась у скалы Гибралтар, и раненый казак не мог заползти в пещеру, где теперь располагался карьер Форбес!

Между тем доклад Баска привлек внимание анатомов. Когда он в 1868 году подарил череп из Гибралтара Королевскому колледжу хирургов, его изучением занялся сначала Хоп Фальконер, а затем — с особым пристрастием и вниманием замечательный французский антрополог Поль Брока. Стало ясно, что находка заслуживает внимания. Так, Фальконер пришел к заключению о принадлежности черепа представителю вымершей расы и предложил выделить еще один, помимо неандертальского, вид человека, назвав его Человек гибралтарский.

Итак, к началу 70-х годов предполагаемых предков Homo sapiens встали сразу два претендента на это почетное звание — неандерталец и гибралтарец, причем не исключалась возможность, если Георг Баск прав, что оба они являлись представителями одной разновидности древнейших людей, которую по праву первооткрывателя Карла Фульротта следовало назвать неандертальцами.

Пока медленно разворачивались события, связанные со спорами вокруг гибралтарского черепа, подоспели новые открытия. В 1866 году знаменитый бельгийский геолог Дюпон начал раскопки пещеры Троу-де-ла-Нолетт, которая располагается на левом берегу реки Лайзи около города Динанта. В не нарушенных подземными перемещениями слоях пещеры, где часто встречались примитивные каменные орудия и кости давно вымерший животных, ему посчастливилось обнаружить клык, локтевую кость и большой обломок нижней челюсти человека. Последняя возбудила не меньше волнения, страстей и противоречивых откликов, чем открытие черепа в гроте Фельдгофер.

Анатомические особенности челюсти буквально потрясли антропологов. Она была не только непривычно больших размеров, массивной, но также обладала и обыкновенно грубым рельефом. С такой челюстью можно перемалывать не просто грубую пищу, а, пожалуй, кости. Может быть, их раздробили зубы жившего некогда в пещере человекообразного существа?

Вряд ли следовало удивляться подобным предположениям: альвеолы, гнезда для зубов, особенно коренных, отличались необычайно огромными размерам Можно представить, какие непривычно большие зубы удерживала челюсть!

Однако ничто не возбудило столько волнений, как область подбородка. Вначале специалисты отказывались верить своим глазам: подбородочного выступа, заметного у каждого человека по слегка выдвинутой вперед нижней части лица, у челюсти из пещеры Tpоу-де-ла-Нолетт не было!

До сих пор подобное наблюдалось только у антропоидных обезьян. Невероятно!

Неужто обезьяна изготовляла орудия и жила в пещере на берегу Лэйзи?

Об этом не могло быть и речи. Во-первых, клык локтевая кость принадлежали скелету человека. Во-вторых, обезьяна, теплолюбивое животное, не могла существовать в сообществе гигантов ледниковой эпохи! И наконец, в-третьих, сама по себе челюсть, несмотря на ее примитивность, все же относилась по типу к человеческой, но не антропоидной. Пещеру, несомненно, занимал человек, однако по сравнению с современным он был так же примитивен, как его каменные орудия по сравнению с машинами века пара и электричества.

В дверь настойчиво стучался предок, которого не желали пускать в священный храм науки. Слишком обезьяноподобным казался он.

Изучением челюсти, найденной Дюпоном, занимается вначале Прюнер-Бей, тот, что заявил в свое время, будто череп из Неандерталя принадлежал старому кельту, да к тому же идиоту. На сей раз, публикуя результаты своих исследований находки из Троу- де-ла-Нолетт, он воздерживается от легкомысленно-иронического тона! Юмор забыт: человеческая челюсть с обезьяньими особенностями найдена в ходе безукоризненно проведенных раскопок, в точно зафиксированном слое, который датируется ледниковой эпохой. То, чего недоставало Карлу Фульротту в гроте Фельдгофер, педантичный Дюпон добыл, раскапывая пещерные напластования Троу-де-ла-Нолетт.