Коллектив авторов - Население России 2012. Двадцатый ежегодный демографический доклад Страница 10

Таблица 2.4. Средний возраст мужчины и женщины при регистрации брака (для женихов и невест, заключивших брак в возрасте до 50 лет), 1980, 1985, 1990–1996 и 2011–2012 гг.

Источник: расчеты на основе неопубликованных данных Росстата.

Интересно отметить, что в российской сельской местности средний возраст заключения первого брака повышался медленнее, чем в городах, и сегодня примерно на один год и у мужчин, и у женщин он ниже, чем в городской местности, а разница в средних возрастах женихов и невест, наоборот, на селе сейчас выше, чем в городах, почти на полгода.

Новейшие тенденции трансформации российской возрастной модели брачности не выглядят исключением на фоне других стран. В Западе первые признаки повышения возраста вступления в брак обнаружились во второй половине 1970-х гг., а в 1980-х эта тенденция стала преобладающей практически во всех европейских и неевропейских развитых странах, за исключением стран Центральной и Восточной Европы. Возраст заключения брака повышается не только в развитых странах, но и в динамично развивающихся странах Юго-Восточной Азии и Латинской Америки. К сегодняшнему дню в Швеции, например, средний возраст невесты, вступающей в первый брак, уже достиг 33 лет, в большинстве стран запада и юга Европы он превышает 28 лет, а во многих из них – и 30 лет.

В России средний возраст вступающих в первых брак все еще остается низким даже по сравнению со странами Восточной и Центральной Европы, где возрастная модель брачности также, как и в нашей стране, активно меняется параллельно с социально-экономическими и политическими изменениями. Так, в Болгарии, Латвии, Литве и Польше возраст заключения первого брака превысил 26 лет, в Словакии, Хорватии, Эстонии, Словении он более 27 лет, в Венгрии, Чехии, Словении – более 28 лет. Более низкий, чем в России, возраст заключения первого брака для женщины на европейском пространстве сегодня наблюдается в Беларуси, Молдавии и Украине. В то же время три-четыре десятилетия назад различия в возрасте вступления в брак между Россией и большинством других развитых стран были минимальными.

Всеобщий процесс «постарения» модели брачности, по-видимому, связан с продолжающимся повышением общего образовательного уровня населения, в первую очередь женщин, увеличением длительности получения профессионального образования, а также быстрым распространением неформальных союзов в молодом возрасте, которые в последние три десятилетия серьезно потеснили традиционный брак в качестве единственной формы начала семейной жизни.

По данным трех волн обследования РиДМиЖ/RusGGS (2004, 2007 и 2011 гг.) в России среди поколений 1970-х годов рождения примерно половина всех первых союзов с совместным проживанием партнеров начиналась с юридически неоформленных отношений, в то время как среди поколений, появившихся на свет в 1930–1950-х гг., – около 20 %. Для сравнения укажем, что во Франции по результатам сопоставимого исследования для поколений, родившихся в 1970-е гг., данный показатель превышает 70 %. Для более молодых поколений французов ожидается еще более высокий показатель. Заметим, что для поколений французов 1920–1930-х годов рождения доля неформальных союзов была даже ниже, чем в советской России для тех же поколений.

Несмотря на то что количественные оценки распространенности неформальных союзов в разных обследованиях, проведенных на российском материале, несколько различаются, общие выводы не подлежат сомнению: налицо тенденция к более позднему созданию семьи в России, которая сопровождается расширением практики откладывания регистрации брака или даже отказа от этой формальной процедуры в уже состоявшихся союзах. И этот взаимосвязанный процесс следует считать ведущей тенденцией, укоренившейся в развитых странах с начала 1970-х гг.

2.3. Число разводов в 2012 г. в очередной раз снизилось, число затронутых родительскими разводами детей меняется мало

Если говорить о разводах, то главной исторической тенденцией за более чем столетнюю историю страны стал рост разводимости (табл. 2.5). В то же время нельзя не отметить, что неоднократные изменения в бракоразводном законодательстве оказывали заметное влияние на абсолютные и относительные числа зарегистрированных разводов. Так, максимальная либерализация разводов в 1920-х гг. вызвала десятикратный рост специального коэффициента разводимости, рассчитываемого как отношение числа зарегистрированных разводов к числу брачных пар, определяемых по данным переписей или специальных обследований населения. Период рестриктивной политики советского государства по отношению к разводу в 1930–1950-х гг. ознаменовался снижением числа регистрируемых разводов. Правда, тенденция к увеличению риска прекращения брачных отношений сохранилась как на уровне статистической регистрации, так и в первую очередь в латентной форме, скрытой от статистики. Либерализация законодательства о разводе в середине 1960-х гг. более чем двукратно повысила коэффициент разводимости (см. табл. 2.5), что как раз и подтвердило факт наличия высокого потенциала для роста разводов, сдерживаемого прежде жесткими рамками закона. За один только 1966 г. число разводов в России увеличилось в 2 раза – в ускоренном темпе оформлялось прекращение тех союзов, которые уже давно фактически существовали только на бумаге.

Таблица 2.5. Специальный коэффициент разводимости (число разводов на 1000 супружеских пар) за отдельные годы в исторической ретроспективе с 1897 г.

* Фактически к числу женщин, декларировавших в переписи или обследовании, что они состоят в браке.

** Фактически к числу женщин, декларировавших в переписи или обследовании, что они состоят в браке и их брак зарегистрирован.

*** Православное население Российской Империи.

**** Европейская часть СССР.

***** Программы опросов не предполагали выделение лиц, зарегистрировавших свой брак, среди всех ответивших, что они состоят в браке.

****** Расчеты произведены после пропорционального распределения лиц, не указавших свое брачное состояние.

Источники: Вишневский А. Г., Тольц М. С. Эволюция брачности и рождаемости в советский период // Население России за 70 лет / отв. ред. Л. Л. Рыбаковский. М.: Наука, 1988. С. 86; Тольц М. С., Харькова Т. Л. Разводимость // Народонаселение: энциклопедический словарь / редкол. Г. Г. Меликьян (гл. ред.) и др. М.: БРЭ, 1994. С. 369; Volkov A. New features of family formation and composition: Case of Russia // Revue Baltique. 1999. No. 13. P. 84; расчеты С. Захарова на основе официальных данных переписей населения 2002, 2010 гг. и микропереписи населения 1994 г. с исправлением опечаток и ошибок, допущенных предыдущими авторами, в оценках для более ранних исторических периодов.

Повышенный социальный оптимизм в короткий период горбачевской перестройки ознаменовался некоторым сокращением разводимости, но вскоре тенденция к росту разводимости вновь возобладала.

В 1990-х гг. разводимость пережила несколько всплесков и спадов. В первой половине 1990-х гг. число разводов росло, затем в течение четырех лет, с 1995 по 1998 г., наблюдалось значительное снижение. В 1998 г. общий коэффициент разводимости составил 3,4 на 1000 населения, что соответствовало возврату к уровню первой половины 1970-х гг. (см. рис. 2.1). Далее, в 1999–2002 гг., Россия пережила четырехлетнюю «эпидемию разводов»: за этот период число зарегистрированных разводов увеличилось на 70 % – с 501,7 тыс. в 1998 г. до 853,6 тыс. в 2002 г. (см. табл. 2.7). Общий коэффициент разводимости достиг 5,9 на 1000 населения, специальный коэффициент разводимости – 24,1 в расчете на 1000 всех супружеских пар или 26,7 в расчете на 1000 союзов, зарегистрированных в ЗАГС (см. табл. 2.5), что, видимо, близко к исторически рекордным величинам. Такие темпы роста разводимости за столь короткий период крайне редко встречались в российской и мировой истории и всегда были связаны с изменениями в законодательстве или порядке учета разводов, как, например, в нашей стране в 1920-х и 1960-х гг., о чем говорилось выше.

В наших предыдущих работах было показано, что резкий скачок числа зарегистрированных разводов в 1999–2002 гг. – вероятнее всего, статистический артефакт, вызванный частичным двойным учетом одного и того же события. Бывшие супруги смогли получать свидетельства о расторжении брака в разных ЗАГС, а не только в том, в котором брак был когда-то зарегистрирован, как предусматривала прежняя практика (в первую очередь речь идет о разводах, прошедших процедуру судебного рассмотрения)[29].

В 2003–2012 гг. маятник числа разводов раскачивало то в одном, то в другом направлении: в 2005 г. было зарегистрировано 605 тыс. разводов, или 4,2 на 1000 населения, что означает снижение показателя к уровню начала 1980-х гг. В 2006–2008 гг. число разводов за три года повысилось на 16,2 %, достигнув 703,4 тыс., или 5 на 1000 населения. В 2009–2010 гг. число разводов вновь снижалось. В 2011 г. показатели вновь подскочили, составив 669,4 тыс., или 4,7 на 1000 населения, а в 2012 г. в очередной раз снизилось к уровню 2010 г. – 644,1 тыс., или 4,5 на 1000 населения. Согласно предварительным данным Росстата в 2013 г. будет зарегистрирован еще один подскок числа разводов, и не исключено, что он был инспирирован предложением правительства резко поднять государственную пошлину за процедуру рассмотрения дела о расторжении брака.