Тимофей Нестик - Современный терроризм. Социально-психологический анализ Страница 13

Это положение Фромма может пролить свет на природу терроризма, патологий, которые могут возникнуть из-за отрицания и неудовлетворенности базовых человеческих потребностей в идентичности, стремлении к совершенству, привязанности к группе и укорененности (Fromm, 1973).

Бихевиоризм. Принципы модификации поведения, разработанные бихевиоризмом (Skinner, 1971, 1978; Ferster, Skinner, 1974; и др.), позволяют предполагать, что действия террористов зачастую могут являться формами поведения с малым уровнем риска и высокими прибылями (подкреплением). Ситуации, когда многочисленные акты террористов приводят к успеху и связаны с минимальным риском с точки зрения их выживания, не так уж малочисленны. Несмотря на то, что некоторые террористические акции могут быть неудачными, те, которые оказались успешными, обеспечивают достаточное подкрепление для проведения будущих террористических актов. Учитывая потенциал предсказания скиннеровского метода последовательного подкрепления (например, коэффициент изменчивости), его можно в дальнейшем разрабатывать и использовать в исследованиях терроризма.

Большой вклад в понимание терроризма внес представитель социального бихевиоризма А. Бандура (1999,2004). Его концепция моделирования реальности, имитации и стремления к самоэффективности, по-видимому, является релевантной для понимания терроризма.

При объяснении терроризма он привлекает концепцию внутренних санкций, которая играет центральную роль в регуляции бесчеловечного, жестокого поведения. В процессе социализации люди вырабатывают и адаптируют моральные стандарты и критерии поведения. После достижения личного контроля люди регулируют свои действия, опираясь на внутренние санкции, которые они применяют к себе самим. Они совершают поступки, которые дают им чувство самоудовлетворения, самоэффективности и собственной значимости. И они воздерживаются от таких форм поведения, которые нарушают их собственные моральные стандарты, поскольку такое поведение вызывает у них чувство самоосуждения.

Однако моральные стандарты не функционируют как жестко фиксированные внутренние регуляторы поведения. Внутренние регуляторные механизмы не действуют до тех пор, пока они не «активированы ситуацией». И существует множество психологических процессов, посредством которых контролирующие реакции могут «выключаться». Селективная активация и «выключение» моральных внутренних санкций допускает различные типы поведения при одних и тех же моральных стандартах.

Это выключение может корениться на изменении оценки пагубного, опасного поведения как героического посредством морального оправдания на основе социального сравнения; преступники могут минимизировать свою роль в нанесении вреда другим людям посредством распределения (диффузии) и замещения ответственности. Это «выключение» моральной регуляции может опираться на механизмы дегуманизации жертв терроризма и их обвинения за причиняемые им страдания. Таким образом, механизмы «морального выключения» – морального оправдания, социального сравнения «в свою пользу», замещения и распределения ответственности, приписывания вины, дегуманизации и др. (подробнее см.: Bandura, 1999, 2004) – могут привлекаться для объяснения террористических операций и мотивации терроризма.

Патопсихология. Одним из широко распространенных является положение, согласно которому индивиды, намеренно убивающие других людей, – это социопаты, или патологические нарциссические личности. Их стремление использовать насилие безо всяких угрызений совести свидетельствует о вероятности наличия у них психических отклонений (см., например: Reich, 1998).

Однако важен тот факт, что террористические акты часто совершаются в ответ на высшие призывы от имени религии или под флагом освобождения. Террористический акт, прежде всего, является сознательным, намеренным действием, совершаемым при минимальном угрызении совести. Многие террористы могут отделять свои действия от разрушений, причиняемых этими действиями.

Психология личности. Специалисты проанализировали множество личностных конструктов, релевантных для понимания терроризма (Адорно и др., 2001; Гиппенрейтер, Фаликман, 2006; Леонгард, 1981; Frager, Fadiman, 2002 и др.). Такие личностные характеристики, как авторитаризм, фанатизм, моральное поведение, нетерпимость к неопределенности, включаются в анализ синдрома «истинного правоверного», стремящегося разрушить жизнь других людей. Возможно, что движущие силы быстрых социальных изменений связаны с проявлением пренебрежения и неуважения к традиционным способам жизни, нетерпимости к другим точкам зрения и представлениям. Именно иностранец, «чужой» рассматривается как угроза существованию устоявшейся картины мира. Возникает стремление слепо следовать за харизматическими лидерами, которые предлагают упрощенные, но внешне логичные ответы и быстро вызывают в сознании ведомых реакции, снижающие состояние стресса и неопределенности.

Социальная психология. В рамках социальной психологии осуществляется ряд исследований, раскрывающих сущность феномена терроризма, этноцентризма, дегуманизации, подчинения, предрассудков, групповой психологии, социальной идентичности, конформизма и враждебности по отношению к внешним группам (Бэрон, Бирн, Джексон, 2003; Журавлев, Соснин, Красников, 2006; Майерс, 2007; Налчаджян, 2000; Стефаненко, 2007; Триандис, 2007; Aaron, Reck, 1999 и др.).

Разрабатывается проблема понимания различных картин мира и жизненных стилей (кросскультурная психология), а также проблема разрешения противоречий и напряженности, возникающих в результате осознания различий в человеческом поведении. Проведены многочисленные исследования конформности, альтруизма, искажения восприятий и проблем доверительности. Такие темы, как психология общения, социального влияния и социального сравнения, также могут служить отправными точками для изучения терроризма.

Осуществлен всесторонний анализ феноменов зависти и ревности как мотивов поведения, особенно поведения в состоянии гнева и раздражения. Люди могут быть настолько поглощены завистью и ревностью, что прибегают к патологическим формам поведения. Ревность и зависть – это примитивные, основанные на потребности выживания эмоции. И в случае терроризма, возникающие ярость и негодование могут связываться с воспринимаемой борьбой за выживание. В этих случаях негодование достигает большой интенсивности, легко оправдывая преступное поведение в сознании террориста.

3.3. Социально-психологические основания терроризма

Каждый индивид может иметь свои личные причины вступления в террористическую группу. И естественно, важно понимать эти причины. Однако в социально-психологическом анализе важно делать акцент на идентификации групповых факторов, способствующих возникновению террористических образований[5]. В этой связи есть смысл подробно остановиться на выделении важнейших социальных и политических структурных оснований, связанных с базовыми социальными потребностями людей, выступающими главными причинами возникновения феномена современного терроризма[6].

Очевидно, первичным источником всех форм терроризма является конфликт. Он возникает тогда, когда двое или более субъектов (индивидов или групп) имеют взаимно исключающие цели (Соснин, 1979; Burton, 1990). Поэтому возникает вопрос – какие условия побуждают группу людей выбирать экстремальную тактику терроризма?

Психологи выделяют четыре категории мотивов и потребностей в качестве базовых оснований и структурных причин, способствующих возникновению терроризма (Burton, 1987).

Первая потребность – это потребность, которую Стауб (Staub, 2001) назвал «трудные жизненные условия», т. е. потребность в пище, в здоровье, в наличии «крыши над головой» для себя и семьи. Гигантский разрыв между имущими и неимущими людьми во многих странах и регионах мира может приводить к образованию и поддержке различных повстанческих и террористических групп. Люди, которые фактически не имеют материальных жизненных ресурсов (и, следовательно, почти ничего не могут потерять), становятся первыми кандидатами для вступления в экстремистские организации, если их членам обещают лучшие условия жизни после того, как имущие будут лишены власти.

Для многих мусульман, живущих в бедности, могут оказаться привлекательными идеи бен Ладена и Аль-Каиды, которые могут восприниматься в обыденном сознании как борцы против преуспевающих Соединенных Штатов и Запада в целом. А палестинцы из числа террористов-смертников могут находить оправдание еще и в том, что были соблазнены денежными вознаграждениями, обещанными их семьям после их смерти.

Вторая базовая потребность – это потребность в безопасности, неудовлетворение которой зачастую ведет к возникновению страха (Christie, 1997). Состояние страха может иметь реалистическую основу или быть преувеличенным. Преувеличенные страхи основаны на неадекватном восприятии опасности, т. е. на искажении реальности до такой степени, что она начинает видеться и детерминироваться самими страхами.