Шалва Амонашвили - Песнь Великой Любви. Амон-Ра. Легенда о камне Страница 13

Хлеб, сыр, молоко и фрукты – вот всё, что составляло ужин Андрея и Амон-Ра. Они быстро поели. Амон-Ра не терпелось поскорей рассказать учителю о том, как он сумел исцелить с помощью волшебной мази разодранные колени Иорама и обожженные руки Захария-мастера. Мальчик говорил быстро и восторженно, но при этом не забывал описывать даже малейшие подробности прошедшего дня.

Андрей внимательно выслушал рассказ Амон-Ра и задумался. Он, конечно, знал, что мазь здесь ни при чем, ведь не мазь, а Амон-Ра творил чудеса! А сам мальчик и не знает, какие в нем живут силы, какие возможности! Как же теперь ему сказать, что мазь вовсе не была чудодейственной, что это был просто благоухающий крем! Андрей нарочно заставил мальчика полдня работать в лаборатории, да еще показывал ему всем своим видом, с какой осторожностью и в каких точных пропорциях надо готовить эту якобы лечебную мазь. Тем самым он хотел, чтобы Амон-Ра уверовал в целебные свойства мази и с этой верой лечил людей. Сегодня Андрей испытал веру мальчика, испытал силу его любви, сочувствия и доброты, испытал огонь его сердца. И этот огонь оказался мощным, горячим и ярким!.. «Нет, – решил Андрей, – я ничего не скажу ему, когда-нибудь он сам обо всем догадается, а пока пусть все будет по-прежнему».

В это время Амон-Ра рассказывал учителю о встрече с Большим Мальчиком, о неприятностях, которые этот мальчуган ему доставил, и о камне, брошенном Большим Мальчиком. Учитель взял камень, поднес к свече и стал внимательно рассматривать его, а затем с болью произнес:

– Это камень-письмо. И раз камень валялся под ногами этого Большого Мальчика, то, должно быть, он и принадлежит ему. Если бы он не был полон злобы, тогда камень наверняка понравился бы ему, и он взял бы его домой, а со временем, может быть, догадался о чем-то и даже смог бы раскрыть тайну письма! Знаешь, к чему ведут человека злость и ненависть? К тому, что он сам начинает разрушать свою собственную судьбу! Теперь пройдет много, очень много лет, пока этот камень-письмо опять найдет его, Большого Мальчика…

– Я понесу, сейчас же понесу ему этот камень! – загорелся Амон-Ра.

Однако учитель успокоил мальчика:

– Это лишние хлопоты, он уже отбросил от себя свой камень и этим выбрал свой путь. В этой жизни Большой Мальчик уже ничего не поймет из того, что написано в камне-письме. Ты можешь отнести ему камень, а он бросит его в другого человека, как бросил в тебя.

– Но что же тогда нам делать с этим камнем-письмом? – обеспокоился Ра.

– Делай то, что подскажет тебе сердце. Когда-нибудь камень сам пустится в длинную дорогу и найдет своего адресата. И нам остается только молиться, чтобы он, этот человек, не отбросил от себя свою судьбу так же, как сделал это сейчас…

Затем Амон-Ра рассказал Андрею о том, как он с Саломеей взлетел в воздух.

– Взлети и здесь, купол пещеры высокий, попробуй! – предложил учитель ученику.

Амон-Ра встал и начал крутиться, как крутился вместе с Саломеей, однако, у него ничего не вышло. Он даже не смог оторваться от земли, не то чтобы взлететь.

– Андрей, я сказал тебе правду, я летал! – смутился мальчик.

– Верю тебе, малыш, – спокойно ответил Андрей, – попытайся разгадать, как ты это сделал, чтобы потом всегда получалось.

Учитель был доволен сегодняшними успехами своего ученика, надежды Андрея сбывались. Он провел рукой по лбу мальчика, снял засохшую кровь, затем потрогал пораненный локоть… Амон-Ра догадался, что это Андрей «стер» со лба оставшийся след от брошенного камня и исцелил раны на локте, но при этом почему-то он не использовал никакие мази! Амон-Ра уже был готов задать по этому поводу вопрос, но учитель опередил его:

– Сегодня ты много и хорошо потрудился, иди и отдохни, – поспешно сказал Андрей и пошел в свою пещеру.

Амон-Ра послушно последовал совету своего старшего друга и наставника.

Глава 12

Амон-Ра приснился сон, который совсем не был похож на все виденные ранее сны. А приснилось ему вот что…

Он исследовал камень-письмо, увеличенный в три раза, и потому на нем можно было хорошо разглядеть все линии и знаки. Рядом с камнем лежала открытая ладонь Амон-Ра, и на ней тоже были разные линии, которые делились, пересекались между собой. «Моя ладонь и мой камень-письмо как-то связаны друг с другом», – подумал он и начал тщательно рассматривать линии. «Да-да, я понял!» – обрадовался мальчик через некоторое время. Затем он углубился в изучение знаков. «Да, конечно, это именно так! Я все понял! – опять радостно воскликнул он. – Слава Тебе, Господи! Спасибо Тебе!» Тайна была почти разгадана! Теперь только нужно было с помощью найденного ключа заставить заговорить камень, но как это сделать? Амон-Ра приступил было к вычислению знаков, как перед глазами возник увеличенный образ камня Большого Мальчика. «Почему?! – удивился Амон-Ра. – Какое мне дело до чужого камня?» Он сравнил линии этого камня с линиями на своей руке и не нашел никакого сходства… Как он ни старался, он так и не смог вытеснить из сна камень Большого Мальчика. Амон-Ра пытался отодвинуть этот камень от своего, но тот опять перекрывал, накладывался сверху на камень Амон-Ра, не давал возможности прочесть знаки… Наконец всё исчезло, Амон-Ра проснулся, а все разгаданные тайны остались во сне. Он только понял, что что-то знал о своем камне-письме, но что именно – не помнил. Всё исчезло, растворилось полностью, словно туман.

Было уже далеко за полночь. Амон-Ра так и не смог больше заснуть, он зажег свечу и осветил ею камень-письмо. Но не успел он что-то вспомнить, как вошел Андрей и сказал шепотом:

– Иди за мной!

Амон-Ра удивился голосу учителя: тот явно был чем-то взволнован. Амон-Ра быстро оделся и последовал за Андреем. Пройдя несколько пещер, они остановились перед входом в пещеру для ГОСТЯ. Амон-Ра еще ни разу не заглядывал туда, зная, что для учителя пещера эта была святым местом, она предназначалась для ЕДИНСТВЕННОГО ГОСТЯ. Андрей отодвинул висевший у входа тяжелый ковер и вошел внутрь, затем подал рукой знак Амон-Ра следовать за ним.

Они подняли свечи над головой, чтобы осветить помещение, и Амон-Ра увидел прямо перед собой большую картину. Картина была нарисована на стене пещеры, но тусклый, мерцающий свет не позволял разглядеть, что же на ней изображено. Андрей зажег семь больших свечей и так их расположил у стен, что картина стала отчетливо видна.

Амон-Ра узнал, кто был изображен на картине: это был Он. Тот, которого мальчик видел однажды с закрытыми глазами. Тогда Амон-Ра сказал Андрею: «Я вижу Его». И еще он вспомнил, как в тот раз погружался в Беспредельность, а Беспредельность погружалась в него, заполняя собой все тело, разум и чувства.

Словно зачарованный, смотрел Амон-Ра на величественный Образ, который, казалось, сходил с облаков, а за Ним следовало золотистое свечение.

Андрей опустился на колени, мальчик последовал примеру учителя и тоже опустился на колени рядом с ним. После этого Андрей устремил на Образ полный любви, преклонения и почитания взгляд и начал читать молитву. Долго молился учитель, но Амон-Ра никак не мог понять и разобрать слов молитвы. Тогда мальчику тоже захотелось помолиться, и в его сердце слова сами собой сложились в прекрасную песню-мольбу:

Владыка Всемогущий,Преклоняюсь перед ТвоимСвятым Именем.Прими меня, как раба Твоего,Взвали на плечи мои ношу ТвоюИ дай мне нести еепо тернистой тропинкеНа вершину горы,Откуда смогу постичьБезграничность Любви ТвоейИ осознать глубинуМудрости Твоей,Аминь

Амон-Ра все повторял и повторял про себя эти слова, и казалось, что остановилось время. Забыв обо всем на свете, он творил свою молитву не языком и разумом, сердцем и душой. Скоро он почувствовал, что слова были вовсе не нужны, а нужно было только одно: чтобы сердце пережило заключенную в этих словах мольбу и наполнилось этим чувством до краев.

Постепенно всё тело Амон-Ра наполнялось каким-то блаженством.

Не раз Андрей говорил Амон-Ра о душе, но только сейчас мальчик почувствовал, как трепещет от восторга в бренном теле его вечная душа! При этом душа Амон-Ра горела высоким синим пламенем, которое, сливаясь с чистым и прекрасным огнем Андрея, освещало пещеру. Казалось, что этим чудесным огнем горит вся пещера, а Образ на стене становился всё более живым и чарующим. Учитель и ученик всё это время не отводили глаз от светлого Лика, они стояли на коленях с протянутыми к Божественному Образу руками, и сердца их горели любовью, побеждающей мрак пещеры и освещающей всё вокруг.

И ни тот, ни другой не заметили, как случилось, что Образ ожил и перед ними предстал Он! Да, это был Он – живой, улыбающийся, величественный и излучающий ослепительный свет, на который было трудно смотреть! И Он был намного прекрасней и светлей, чем Его Образ, изображенный на стене! Он подошел близко к Андрею, положил ему на голову руку и ясно сказал: